оно становится твердым, что-то вроде свежего сыра). Это было настоящим чудом! После того, как он наелся ховы и выпил немного воды из источника, Бхайджи почувствовал себя намного лучше. Позже он сказал Матаджи, что никогда раньше не ел такой удивительно вкусной ховы.

8

Теперь перейдем к другому необычному происшествию. Однажды, прогуливаясь с Матаджи около Дехрадуна в жаркий день, Бхайджи почувствовал сильную жажду. Матаджи тоже с удовольствием выпила бы воды. Но в какой-то момент ей больше не хотелось пить, и одновременно непомерная жажда Бхайджи, казалось, тоже была утолена. Матаджи сказала Бхайджи: «Атал предложил немного арбуза, и вот как мы утолили нашу жажду». В то время Атал Дада находился за сотни миль от них, в далекой Бенгалии. Бхайджи записал дату и час, а позже написал Атал Даде, спрашивая об этом. Он получил ответ, что, поскольку день был исключительно жарким, он в тот самый час предложил немного арбузного щербета изображению Матаджи! Есть ли предел разнообразию лилы Матаджи? Сотни подобных случаев постоянно происходят. Как мало из них попадают в наше поле зрения и как много из тех, которые попадают, способны мы понять?

9

Кали была верховным божеством семьи Бхоланатха. Именно поэтому совершение ежегодной пуджи, посвященной Кали, было их семейной традицией. Бхоланатху и его братьям приходилось переезжать с места на место из-за их различных профессий, так что им не всегда удавалось собраться вместе даже для ежегодной пуджи. Поэтому братья согласились по очереди совершать пуджу. Согласно этой договоренности, Бхоланатх однажды совершил пуджу, когда он был в Баджитпуре. Во время этой пуджи произошло несколько чудесных событий. Матаджи в то время была ещё не очень известна, что объясняет, почему об этих сверхъестественных явлениях знало лишь несколько человек.

После приезда в Шахбаг Матаджи по просьбе Бхоланатха совершила Кали-пуджу в 1925 году. Это был первый раз, когда Матаджи публично совершила пуджу с физическими аксессуарами.

Прошел год, и снова приблизилось время ежегодной Кали-пуджи. Тот год внёс много изменений в её образ жизни. Во-первых, она стала очень известна, и Шахбаг каждый день кишел толпами людей. Во-вторых, она сама начала свободно перемещаться среди людей. Более того, несмотря на частые неподвижные состояния самадхи и бхавы[30], её поведение постепенно приближалось к обычному, так что она становилась доступной для людей.

Таким образом, когда за несколько дней до пуджи Бхоланатх попросил Матаджи совершить её, она выразила своё нежелание, сказав: «Больше не проси меня делать подобное. Ты сам видишь, что я не в состоянии выполнять какую-либо работу».

Видя нежелание Матаджи и то, что в тот год была не его очередь совершать семейную пуджу, Бхоланатх совсем отказался от этой идеи. Несколько дней спустя Матаджи собиралась в дом Диди на бхогу. По дороге, в повозке, она вдруг подняла руку и, казалось, на что-то смотрела. Позже, когда она села за свою трапезу, она снова точно так же подняла руку и сразу же показалась, как будто она была далеко от своего непосредственного окружения. Всего за день до Кали-пуджи, когда Матаджи и Бхоланатх удалились на ночь, она спросила его: «О чём с тобой говорил Бхудев Бабу?»

Бхоланатх удивился, так как в тот день Бхудев Бабу умолял его попросить Матаджи совершить пуджу. Бхоланатх отказался, сказав ему о нежелании Матаджи, и все ушли разочарованные тем, что в этом году пуджи не будет. Матаджи не встречалась с Б. Бабу, и, конечно, после отказа Бхоланатха никто не осмеливался просить её снова. Поэтому Бхоланатх был поражен её вопросом. Когда он рассказал ей о своем разговоре с Б. Бабу, Матаджи сказала: «Почему бы тебе самому не совершить пуджу?» Истолковав это как её благословение на пуджу, Бхоланатх немедленно вышел на улицу и передал хорошие новости Баулу Бабу и Сурену Бабу (одним из первых преданных и почитателей Матаджи в Дакке), которые всё еще были там. Поскольку для подготовки к пудже оставался всего один день, изображение нужно было принести той же ночью, и все приготовления были ускорены. Теперь возник вопрос о размере изображения. Бхоланатх пошел спросить Матаджи. Он нашел её лежащей на полу в состоянии глубокого самадхи. Она не могла говорить, и его вопрос остался без ответа. Так возникло неожиданное препятствие. Затем Бхоланатху пришло в голову, что изображение должно быть такого же размера, как Матаджи с поднятой рукой в повозке или в доме Диди. Затем он каким-то образом сумел посадить её тело и поднял её руку. Расстояние от земли до её поднятой руки составляло около 40 дюймов. Баул Бабу и другие затем отправились в город, чтобы раздобыть изображение такого размера. Они обнаружили, что все изображения были распроданы, и что только у одного художника осталось одно изображение. Как ни странно, к счастью, оно оказалось именно такого размера, который им был нужен, но цвет был немного необычным, скорее голубоватым, чем черным. Когда Матаджи увидела изображение, она сказала, что по дороге в дом Диди она «видела» Кали-мурти такого же размера и цвета, мчащуюся с небес на землю, как будто та собиралась прыгнуть ей в объятия. Она снова «видела» это изображение в доме Диди. На Кали была большая гирлянда из ярко-красных цветов гибискуса, и под её ногами не было Шивы.

Приготовления к пудже шли полным ходом. Шахбаг был переполнен людьми. Близилась полночь. В комнате для пуджи не было ни дюйма свободного места. Матаджи была в своей комнате, сидела в состоянии бхавы, неподвижная и отстраненная, с неподвижными и невидящими глазами, не обращая внимания на окружающее. Бхоланатх каким-то образом сумел направить её шаги к пруду, помог ей принять ванну и переодеться в новое сари. Затем он вернул её и усадил перед изображением. В соседней комнате люди пели киртан. Атмосфера благоухала ароматом цветов и благовоний, и пуджа была совершена с подобающими обрядами.

10

Мне посчастливилось много лет знать Мать Анандамайи и её благословенное влияние. Впервые я встретил её в ашраме Райпура, Дехрадун, когда был в образовательном туре по Индии. Я живо вспоминаю этот первый даршан Матери, который оставил неизгладимый яркий след в моей памяти. Было около часа дня в январе 1946 года, когда Управляющий дорогами Дехрадуна, который оказался преданным Матери, очень любезно устроил так, что я поехал в ашрам Райпура на его машине. Прибыв к воротам ашрама, я обнаружил, что тысячи мужчин и женщин собрались вокруг Матери. Зал был набит битком, и я не смог войти и поэтому простоял снаружи минут двадцать. Мне показалось, что