litbaza книги онлайнБоевикиДойти и рассказать - Сергей Владимирович Анисимов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 89
Перейти на страницу:
команды «старых стоматологов» получил от него отметину, которая, наверное, останется на его щеке на всю оставшуюся жизнь. Как-то не так он посмотрел, или запнулся с ответом на какой-то властно заданный вопрос «хозяина». Короткий хлёсткий удар кистью левой руки – и тут же у щеки отшатнувшегося взблёскивает описавшее короткую дугу лезвие и течёт кровь. Турпал явно был обоеруким в драке, злым и умелым бойцом. Свои шансы выстоять против него в рукопашной Николай оценивал реалистично – ноль целых, ноль десятых процента. Этот наплюёт на и так уже исчезающий наивный вид, и на подошедшее бы для пацана-девятиклассника выражение лица, которое он умел себе придавать. Как только ситуация перейдёт какую-то грань, понятную для опытного бойца, Турпал будет бить насмерть с первого же раза.

Хамид, Анзор и Умалт: судя по всему, рядовые боевики, примерно одинакового возраста – лет по тридцать каждому. Очень похожие друг на друга, с чёрными бородами, закрывающими половину лица, с одинаковыми потёртыми автоматами. У Хамида лоб закрывала оформленная под хайратник плотная повязка из зелёного шёлка со сложной каллиграфией какого-то арабского изречения, Умалт носил почти такую же, но менее яркую и свернутую из чего-то, похожего на чуть подкрашенную, бывшую изначально цвета хаки хэбэ-косынку из комплекта военной аптечки. Третий, Анзор, был лишь чуть пониже ростом, чем сам Николай, значит сантиметров 180. Недостаток веса всегда делал Николая слегка ниже, чем он был на самом деле, но этот конвоир и сам был худощав, так что всё верно – не больше ста восьмидесяти. В отличие от остальных, он носил на поясе не только финку или кинжал, но ещё и нормальный армейский штык-нож, причём пользовался им по назначению, то есть не размахивая зажатым в кулаке клинком перед носом согнувшегося от напряжения человека, а примыкая его к «Калашникову» при конвоировании и держась при этом метрах в трёх от ближайшего подконтрольного ему потенциально опасного пленника. У Николая вообще создалось впечатление, что Анзор был единственным, кто служил в настоящей, регулярной армии. Это, впрочем, не имело никакого значения – Анзор относился к ним так же, как и все остальные, то есть как к безответному быдлу, портящему своим видом и вообще фактом существования гармонию окружающего мира, такого простого и понятного…

Ещё был Андарбек – тот самый сопляк с автоматическим оружием, который стерёг дом, в подвале которого они спали вповалку. Как звали его собаку, осталось неизвестным, Николай ни разу не слышал, чтобы её кто-то как-то окликнул. Вполне могло быть, что у зверюги вообще не было имени, только профессия. Хотя даже если имя у неё и есть, то на заискивающее «песик» или командное «Лежать, Шарик» эта тварь обратит внимание не больше, чем на ползающих по покрывающей землю пыли майских жуков, в необычно большом количестве падающих сверху в последние дни. Молча выслушает, подойдёт или прыгнет, и порвёт горло.

– Есть такие люди, которых собаки боятся… – негромко сказал Игорь. – Тогда можно было бы свернуть шею этому герою. Я бы взялся…

За это каждый бы взялся. Носивший горделивое имя сопляк пользовался каждым случаем, чтобы сказать или сделать гадость. С русским языком у него, за исключением нескольких ругательных слов, было совсем слабо, но это являлось не особо значительным подспорьем. То, что он насиловал Иру вместе с остальными, Андарбек постарался, как мог, им объяснить. В присутствии других, поощрительно кивавших и улыбавшихся. Было ясно, что он не врал.

– Есть и другие люди. Которых собаки любят… У меня сестра такая. Двоюродная. Подходит к любой собаке – и та начинает хвостом вилять. Ни черта не боится никаких собак. И вообще ничего не боится…

– Хорошо, что её здесь нет…

– Слава богу…

Николай добавил про себя, что за любую из своих сестёр, он бы убил, но даже про себя это прозвучало нехорошо, оставляя дрянной, чёрный след. За Иру он не заступался, каждый раз ощущая направленный в свою сторону ствол. Было понятно, что для бандитов, каждый день насилующих несчастную, ни в чём не виноватую девчонку, никакие благородные порывы ничего не значат – его убьют в ту же секунду, как только он дёрнется с места в попытке кого-то достать.

Как многие начинающие рукопашники, Николай в своё время прошёл несколько стадий осознания собственных способностей. Сначала – буквально через пару месяцев интенсивных занятий, когда наработаны первые, самые примитивные техники, позволяющие освободиться от захвата или наоборот, свалить на колени протянувшего к тебе руку человека, – приходит эйфория. Кажется, что теперь ты можешь многое, что справишься, если понадобится, и с двумя, и с тремя противниками. И только потом приходит депрессия. На этой стадии боишься драки, даже учебной, зная, как тебя может унизить лишь чуть-чуть более опытный человек, и как это легко сделать вообще кому угодно – просто потому, что ты запутаешься в ногах или застынешь на половине сложного, многоходового приёма, мучительно соображая, как надо двигаться дальше. Потом приходит осознание себя и реалистическое восприятие окружающего. Повидавший кое-что боец никогда не будет относиться с неуважением к незнакомому человеку. Похожий на живущего от зарплаты до зарплаты инженера или тощего от водки слесаря мужичок вполне может оказаться профессионалом с даном от третьего до пятого, причём предсказать это невозможно никоим образом. Мастер рукопашного боя никогда не будет калечить салагу, но он никогда не простит отсутствия уважения к потенциальному противнику – и накажет так, что потом будешь долго извиняться, пробираясь сквозь толпу в метро…

За последние годы, когда человеческая кровь и жизнь, кажется, обесценились вконец, расплодившиеся издательства напечатали немалое количество литературы на тему выживания в современном обществе. Кое-что Николаю даже приходилось проглядывать на книжной толкучке у метро «Елизаровская» в поисках более интересного чтива. Сейчас он жалел, что не решился потратить пару червонцев и не купил одну из таких книжек – пока было можно. Впрочем, вряд ли это научило бы его чему-то настолько важному, чтобы это имело сейчас хоть какое-то значение. Насколько Николай запомнил, взятые в заложники имеют лишь два шанса выбраться из ситуации самостоятельно. Во-первых – совершить побег в тот момент, когда их только захватывают, пока ситуация ещё не утряслась и пока террористы или вымогатели заняты множеством иных дел, не оставляющих им возможности плотно опекать каждого захваченного. Увы, для этого нужно осознавать ситуацию с первой же секунды – скажем, врываются грабители в сберкассу, и начинают следовать десятки раз описанному в кино стандарту, то есть кладут всех на пол, размахивают пистолетами и требуют денег. Тогда вроде бы можно попытаться выскользнуть

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 89
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?