Гости.

Мне придется изображать перед ними растерянность и горе. И смотреть на их расстроенные лица. Все же розыгрыш Витора слишком бесчеловечен. Какие бы цели Алистер ни преследовал на самом деле, играть чувствами родных жестоко. Чем ближе я к моменту истины, тем больше это понимаю.

Но… мне нужен Витор. Значит, я буду играть по его правилам.

Войдя в спальню Элизы, тихо выругалась. Сестре снова снился кошмар. Страх занял иглами половину кровати и быстро рос. Мимоходом посмотрев на наручные часы, которые за полгода, казалось, стали частью меня, я пришла к выводу, что надо рискнуть. Иначе могу не успеть к приходу горничных. Не хочется, чтобы они увидели меня в роли охранного истукана у изголовья кровати сестры.

Получилось на мосту, выйдет и теперь.

Осторожно, чтобы не разбудить Эли, присела на кровать рядом с черным ежом, глубоко вздохнула, собираясь с духом. Воспоминания, светлые, радостные, — вот мое оружие.

…На пышном кремовом торте горят шесть свечей.

Мы с Элизой переглядываемся и бросаемся наперегонки их задувать. Кто первый — желание того исполнится… Только вот желания давно исполнились: родители знают нас как облупленных, и две куклы с фарфоровыми личиками и голубыми стеклянными глазами уже ждут нас в спальне. И мы это знаем. Но ведь так здорово отпихивать друг друга от торта и дуть на свечи!..

…Мы с Эли стоим под яблоней. Сочные плоды слишком высоко. Придется лезть. Мне. Эли остается внизу. А я, задрав юбку, цепляюсь за ветки. И вот оно, радостное чувство, когда налетевший ветер качает яблоко, и оно падает в твою ладонь… невероятно ароматное, теплое, позолоченное солнцем… большое, хватит нам обеим…

Страх без следа растворился в моей груди.

Получилось!

Я радостно подскочила и тут же покачнулась, вцепилась пальцами в столбик кровати. Ноги подкашивались, комната плавно поворачивалась, словно решив станцевать со мной вальс. Планы меняются. Вначале — новая порция тоника, потом — разбудить Эли.

Обратный путь в спальню проделала по стеночке. Шаг за шагом, не спеша и не прекращая улыбаться. Я была страшно довольна собой. У меня дважды получилось быстро избавиться от воплощенных эмоций! Впервые за полгода появилась надежда, что скоро научусь делать это с меньшими потерями для себя и смогу помогать сестре гораздо быстрее. Это ли не знак, что все у нас выйдет?

Опустошив очередной флакон тоника, я пересчитала оставшиеся. Нужно познакомиться с доктором семейства Алистеров и выпросить у него укрепляющие зелье. Либо придется использовать быстрый способ избавления от воплощенных эмоций только в крайнем случае. Чего я делать не хочу. Любой удачный опыт нуждается в повторении, закреплении, улучшении. И это относится не только к зельям.

Стук в дверь спальни отвлек меня от созерцания измученного и одновременно страшно довольного отражения в зеркале туалетного столика.

— Да!

— Габи, можно войти?

А вот и первая ласточка! Сестра уверена, что после представления на мосту я просто обязана быть не одна. Ведь Витор так целовал меня. Надо было прятать от нее дамские романы. Кто ж знал, что они так на нее повлияют? Я вон читала — и ничего, адекватно воспринимаю мужчин, без фанатизма реагирую на их взгляды. Впрочем, наверное, и хорошо, что Эли выросла такой романтичной. Иначе она стала бы копией нашей преподавательницы хороших манер из пансиона, прозванной Госпожой Этикет. Глупостей сестре не давал наделать как раз он. Эли слишком благовоспитанная элтина, чтобы поступить не так, как полагается. А что до девичьих мечтаний, у меня они тоже когда-то были.

— Конечно! Заходи!

Элиза, одетая в голубое платье, напоминала фею из сказок. Кокетливая маленькая шляпка, сумочка, атласные перчатки до локтя, ажурный веер в тон платью завершали нежный воздушный образ. В руке — шляпная коробка и белые перчатки с довольно простым темно-сиреневым веером, расписанным цветами.

— Это тебе! — Эли протянула свою ношу мне.

Сестра не случайно угадала с цветом — мы часто чувствовали настроение друг друга.

— Ты всегда выбираешь сиреневый или фиолетовый цвета, если хочешь казаться примерной, — подтвердила она, усаживаясь на второй пуфик.

— Не только, — хмыкнула я, примеряя маленькую шляпку.

— Если совсем приличной, то серый или голубой, — слабо улыбнулась Эли.

В дверь снова постучали.

— Да! Войдите! — отозвалась я, воюя с перчатками и косясь на сумочку сестры.

— Доброго утра, двэйна! — с поклоном поздоровался дворецкий, усы которого были напомажены, а ливрея отутюжена. — Двэйн Салливан и элт Воган ждут вас к завтраку в бежевой столовой. Меня послали вас сопроводить.

Опять мне непрозрачно намекают, где мое место. Кевин… король без короны.

Сегодня я решила быть примерной двойной, поэтому вежливо улыбнулась дворецкому и кивнула.

— Благодарю, подождите буквально пять минут.

Повернулась к сестре:

— Пожертвуешь мне сумочку и запасной веер?

Эли радостно кивнула.

Мы как раз выходили из комнаты, когда мне показалось, что правому локтю стало прохладно. Сквозняк? Или муж? Обычно жены определяют местоположение супружников по пустым стаканам с недопитым виски. Либо по огрызкам листков блокнота с рецептами новых зелий. На крайний случай по не убранным горничными носкам. А я — по сквозняку!

Раскрыв веер, я обмахнулась им и прошептала, едва размыкая губы:

— Если это вы, дотроньтесь до моего плеча.

И чуть не подпрыгнула на месте, потому что на мои плечи легли мужские ладони. На минутку. Невидимые ладони. И они не просто лежали! Пальцы осторожно разминали мышцы. Приятно. И не к месту.

— Это излишне!

Массаж прекратился, но руки Витор не убрал. Отвлекало жутко. Да еще и воображение решило нарисовать, как мы выглядим со стороны. Картинка вышла забавной. Я, как приличная двэйна, мелкими шажками семеню с сестрой вслед за дворецким. А за мной, точно в детской игре в караван, идет покойный муж. Рядом с ним бежит напоминающая скелет псина, которая появилась буквально пару секунд назад.

Я подавила смешок и прошептала, обращаясь к Алистеру:

— Лучше за локоть держите!

Витор тихо хмыкнул. Псина подросла. Не поняла? Должно быть наоборот. Мастера забавляет ситуация, он просто обязан испытывать положительные эмоции, а они уменьшают отрицательные. Уменьшали. А теперь нет. Почему?

Бежевая столовая оказалась действительно бежевой. Точнее, цвета слоновой кости. Из больших панорамных окон открывался вид на парк. Его как раз сейчас изучал Кевин, неизменно затянутый в серый мундир мастера теней. Салливан занял место во главе длинного сервированного на четыре персоны стола. По правую руку от него сидел управляющий, подскочивший при нашем появлении. По левую собирались посадить нас.