Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Erotische Stimulantien: Wein, Speisen, Poesie
Musik[8]
Ведь я читал это вчера. Вчера. Так давно. Значит я уже так давно не могу воспроизвести его слова. Он говорил кажется что в будущей войне погибнет не сколько-то миллионов человек а вероятно половина всего населения земного шара. Что человечество через страдание придет к счастью. Что война словно мост перебросит его в счастливый мир без войн. Я читал это вчера. Вчера. Так давно. Через сто лет эти потери будут восполнены. Людей на земле не станет меньше. Матери родят новых. Родят. Родят новых. Прежде чем бесшумный скоростной лифт вознес меня на вершину этого небоскреба в Шанхае я побывал в храмах садах парках магазинах музеях сельскохозяйственных коммунах побывал на выставке хризантем в городе Чэнду. Было их на этой выставке две тысячи пять сортов.
Прежде чем бесшумный скоростной лифт
вознес меня на вершину этого небоскреба
в Шанхае
Я уехал из дома отложил перо
вернулся домой
вернулся к этому рассказу
Об умирании дружбы
об умирании знакомств
об умирании искусства
об умирании поэзии музыки смеха
Не написать мне эту поэму
три дня назад я повстречал
господина профессора
шел дождь
внезапный ливень в Кракове
вода текла по улицам черные реки текли
по губам
потом я вошел в театр
говорил о Деле Станислава Бжозовского[9]был ли он
погас свет
где я впервые встретил профессора
в редакции этого журнала который
еще
я приходил туда со стихами
с теми кого уже нет
я жил тогда в большом доме
я встречал на лестнице
покойного Франека Гиля
скончавшегося поэта Ильдефонса[10]в тесном коридорчике
светлой памяти вдову
Станислава Бжозовского
дело которого не закрыто
в черном костюме
в парадном черном костюме
в мятой сорочке
спускался медленно старый Игнаций Никорович
потом он умер
и умерла моя приятельница
пани Янина
сгорбившись подняв воротник
пальто прошел по улице Адам П
скрылась в подъезде
переводчица Данте
она здесь ела суп пятнадцать лет шестнадцать восемнадцать
было ей шестьдесят лет
семьдесят восемьдесят
она ушла
в мое отсутствие
зеленым кольцом окружен этот город
я умер здесь я жил
в этом большом доме
а три дня назад вернулся
беседовал после пятнадцатилетнего перерыва
платил взносы
улыбался
еще другие лица
мне не хочется их видеть
эти фасады домов
женские лица
грозу над Ассизи
с вертикальным дождем
сизую грозу бурую
с белым градом
с молниями
в тучах
со светом который просачивается
сквозь пальцы в картине Латура
я хотел принести тебе
в черную Силезию
белый град обломков
туч
ведь все уцелели
мне удалось
остановить все в последнюю минуту
я никому не дам уйти
Я побывал на выставке цветов в городе Чэнду
эти хризантемы звались
Сон цветов
Лапа тигра
Тень в окне
Желтый журавль
Борода дракона
Ангел в лучах солнца
В Чэнду я пил чай с цветами жасмина
Но прежде чем отправился
взглянуть на зеленую хризантему гордость садовника из Чэнду я ехал
сорок восемь часов скорым поездом
двадцать шестого октября
тысячу девятьсот пятьдесят восьмого года
На бескрайних полях горели огни
народ выплавлял железо
Я засыпаю в гостиничном номере
за окном свистки велосипедные звонки шаги
люди идут в ночную смену серебрящиеся хребты осликов в свете фонарей корзинки полные мандаринов из темноты на свет из света в темноту плывет караван серых и черных ослов погонщики в белых чалмах в синих блузах стая птиц в облаках темные деревья за окном как называются эти птицы как называются эти деревья
За окном гортанные
возгласы перезвон велосипедных звонков
вчера я проезжал сквозь пейзаж выжженный вылепленный из красной
глины В ярком солнечном свете деревни человеческие жилища
в стенах оврагов будто ласточкины гнезда Земля размыта
водами чернозем сметен красная глина изрыта
стрелами дождя
Пещеры
Пейзаж погасших печей Вчера
Сегодня Горы покрытые зеленью
Ажурные бамбуковые рощи
Желтовато-глинистые горные реки
Сады
мандарины
А потом Чунцин Ханькоу
Плодородный жирный чернозем
Зеркала воды на рисовых полях
Сугробы выбеленного солнцем хлопка Кладбища
Кладбища на равнинах и горных склонах
Кладбища вокруг домов
Кладбища среди полей