– Забавно, забавно, – задумчиво молвил Иван Ильич.

– Так вот, лет пять назад, – продолжал свой рассказ Сергей Сергеевич, – когда уже упомянутые метаморфозы с Румянцевым и Фединым подходили каждая к своему завершению, перед Вероникой «неожиданно для нее самой», как она это сама потом рассказывала, вдруг раскрылась вся «душевная глубина» Федина, его «искрометный ум, его способности». Внезапно она осознает, что могла быть по-настоящему счастлива только с ним.

– Кстати, к дуракам его и в юности никто не относил, – коротко отметил Иван Ильич.

– Примечательно, – продолжал Сергей Сергеевич, – что и Федин не утратил своих чувств к Веронике. Он по-прежнему был готов, даже в ущерб своему бизнесу, исполнять всяческие ее прихоти. Короче говоря, Вероника разводится с Румянцевым и выходит замуж за Федина. Две дочери Румянцева остаются с Вероникой. Говорят, они абсолютно счастливы. Так что Федин, пусть и с большим запозданием, но взял свой «Первый приз». Помнишь, у нас было такое выражение в студенческие годы? – Сергей Сергеевич лукаво посмотрел на приятеля.

Иван Ильич живо вспомнил, что означало «взять приз» на их студенческом языке и с улыбкой добавил:

– В нашем случае это, правда, не означало официального оформления взаимоотношений…

– Ну да бог с ними, – перевел тему Сергей Сергеевич. – А почему бы тебе не навестить нас? Посмотришь на мой дом. Ведь ты у нас ни разу не был! Когда ты из Лондона назад?

– Завтра, – рассеянно отвечал Иван Ильич и, все еще размышляя о том, какие сюрпризы иногда преподносит жизнь, промолвил: – Воистину, жизнь интересна своими парадоксами. Хотя, парадокс ли это? Как ты думаешь, нравился ли кто-нибудь Веронике по-настоящему? Была ли она когда-нибудь влюблена? Да и вообще, были ли у нее предпочтения, продиктованные внутренней склонностью к тому или иному молодому человеку?

– Не знаю, мой друг, не знаю, тебе видней. Я ведь никогда ею особенно не увлекался.

– Я думаю, – продолжал свои рассуждения Иван Ильич, – что есть тип девушек, то ли холодных, то ли безразличных, которые не имеют, да и не могут иметь ярко выраженных внутренних предпочтений в отношении противоположного пола. В этой связи им сложно делать выбор. Действительно, как его сделаешь, когда тебе, по большому счету, все равно? Тогда в отсутствие внутренних причин они прибегают к помощи внешних, как то: количество звонков по телефону, количество и качество букетов цветов, билеты в театр, на выставки. В дело идут все счетные единицы. Все виды доказательства преданности хороши, даже такие порой абсурдные, как мамины советы.

– Может, и так, а может, ты просто досадуешь на то, что сам не произвел в свое время на Веронику должного впечатления? – Сергей Сергеевич с улыбкой посмотрел на своего старого знакомого.

– Возможно, и так, – так же задумчиво проговорил Иван Ильич.

– Так ты когда назад в Москву? – еще раз повторил вопрос Сергей Сергеевич: выпитое давало себя знать, и он не помнил ответ друга.

– Завтра.

– Завтра у нас среда, – зрачки Сергея Сергеевича, отражая процесс несложных вычислений, закатились под его густые брови, – сам я буду в Москве послезавтра: это четверг. Давай не будем откладывать, знаешь ли, откладывать неправильно. Бывает, отложишь что, а потом уже и нет возможности исполнить это. Поэтому приезжай к нам в субботу.

– Неплохая идея, – с готовностью отозвался Иван Ильич.

– Ты с Татьяной? – так звали жену Ивана Ильича.

– Нет, она в командировке до конца года.

– Я думаю, нам это не повредит, – Сергей Сергеевич допил третий бокал джин-тоника.

– Нисколько.

– Ну вот и славно. Тогда жду тебя с утра. Искупаемся. Походим под парусом. У нас там яхт-клуб.

Ранним субботним утром Иван Ильич за рулем своего большого престижного авто катил по дороге к своему другу и думал над парадоксами жизни.

Ему всегда казалось бесперспективным пытаться добиваться женской благосклонности. Подобного рода победы в сознании Ивана Ильича были сродни принуждению. Он же всегда полагал, что нахождение двух людей противоположного пола вместе, сколько бы времени им ни было отпущено, должно являться следствием их обоюдного желания быть друг с другом. Только тогда каждый из них будет получать удовольствие.

Сам он никогда не был влюблен в ту, которой был бы не по душе. В отсутствие встречного импульса порой зарождавшееся в его душе чувство обычно тут же угасало. Ему всегда казались странными подобного рода неразделенные чувства других.

Но потом Иван Ильич подумал, к чему в конце концов привели его эти убеждения. Если, конечно, допустить, что жизненный путь является следствием убеждений человека. Его уже третий по счету брак вот-вот должен был потерпеть фиаско. А вот Федин добился своего. Он и Вероника теперь счастливы.

«Может быть, сам он из боязни быть отвергнутым, показаться нелепым и смешным, – думал теперь о себе Иван Ильич, – просто подавлял в себе свои истинные желания к тем женщинам, которые ему нравились, но которые оставались безразличны к нему самому? И может быть, эта его глубоко скрытая под маской легкого цинизма боязнь распространялась не только на противоположный пол, но и на остальные аспекты его жизни? Сколько раз он под разными предлогами отказывался от появляющихся на его пути деловых возможностей, лишая себя тем самым больших перспектив? Может быть, дерзай он, борись, а не стой в стороне, и сейчас не приходилось бы ему думать о решении утомительных материальных вопросов, висевших над ним дамокловым мечом. А может, все наоборот, и не было никаких таких перспектив, а те, что были, оказались бы в конце концов ловушками? Прими он их, и его бы расстреляли из автомата, как партнера Федина Вольского?»

Но вот, наконец, и шлагбаум поселка яхт-клуба. На въезде Ивану Ильичу предупредительный сотрудник охраны вежливо объяснил, как лучше проехать дальше. Два, три поворота, и показался окруженный гладко подстриженным газоном элегантный дом Сергея Сергеевича. Живая изгородь отделяла его небольшое владение от других ему подобных. А вот и сам Сергей Сергеевич с женой Тамарой, которую Иван Ильич не видел лет десять. После длинных приветствий мужчины решили пройтись перед обедом на пристань и пляж, находившиеся в небольшом от нее отдалении.

Удобно устроившись в креслах уютного бара с видом на водную гладь водохранилища, друзья неспешно беседовали о пустяках. Было начало июня. Из-за отсутствия ветра сорвалось обещанное хождение под парусом. Для купания вода еще недостаточно прогрелась. И друзья просто с удовольствием нежились под умеренным солнцем средней полосы.

– Иван, – раздался приятный женский голос, – вот уж кого не ожидала увидеть!

Иван Ильич повернул голову. Рядом с ним стояла Вероника собственной персоной, а с ней и изрядно раздобревшая Маргарита Николаевна. Вероника действительно великолепно выглядела. Она переводила свой томный взгляд с одного мужчины на другого.

– Что же ты, Сергей, не предупредил, кто к тебе в гости едет?