Примечательно, что процесс укрупнения, по мнению Эндерляйна, был обратимым. Так, достаточно скорректировать кислотность, сместить ее в щелочную сторону – и патогены начнут распадаться, а болезни, в том числе онкологическая патология, отступят. И это еще не все: если постоянно отслеживать pH внутренней среды, в первую очередь крови, и вовремя реагировать на «закисление» «ощелачиванием», то своих эндобионтов можно удерживать в рамках приличия – где-то на стадии безобидных и даже полезных хондритов.

Эндерляйн окончательно убедился в своей правоте после появления фазово-контрастной микроскопии. Благодаря изобретению Цернике он «увидел» в крови и хондриты, и формирующиеся ядра бактерий, и перерождающиеся из бактерий грибы.

Другой вопрос, что к середине XX века парадигма мономорфизма победила окончательно: накопилась критическая масса научных фактов, которые подтверждали ее истинность. А «увиденные» Эндерляйном образования были не чем иным, как артефактами. Впрочем, как выяснилось чуть позже, на этих самых артефактах можно очень неплохо зарабатывать.

Итак, псевдодиагностическая методика, зародившаяся в США и вовсю эксплуатирующая ошибочное наследие Эндерляйна в коммерческих целях, называется диагностикой по живой капле крови, тестированием на темнопольном микроскопе, биоцитоникой или гемосканированием. Если захотите поискать информацию в англоязычном Интернете, пригодятся варианты «live blood cell analysis», «live blood cell test» и «hemaview».

На некоторых сайтах утверждается, что автор методики – Курт Грейндж (встречается также вариант Грейнджи), магистр нутрициологии и доктор натуропатии Государственного университета Клейтона, придумавший ее в 1998 году. Но гемосканирование определенно старше: один из подробных разборов его псевдонаучности был сделан еще в 1986 году[56].

У пациента берут каплю крови, потом, не окрашивая и не фиксируя реактивами, наносят на предметное стекло и в течение некоторого времени изучают образец на экране монитора под очень большим увеличением. По результатам исследования ставятся диагнозы и назначается лечение.

Гемосканирование можно считать венцом мошеннической мысли, своеобразным шедевром, высшим пилотажем. И для этого есть как минимум три причины.

Во-первых, используются реально существующее физическое явление (про Нобелевку помните?) и самая настоящая сложная медицинская аппаратура. Действительно дорогостоящая. Диагностический комплекс стоит не менее 3–5 тысяч долларов. Причем точно такую же предлагают солидные поставщики серьезной медицинской техники. Аппаратура имеет все необходимые – подлинные и совершенно заслуженные – сертификаты и свидетельства.

Во-вторых, никаких проблем с лицензированием. Лабораторная диагностика – вполне законный вид медицинской деятельности, а микроскоп, позволяющий осуществлять фазово-контрастное или темнопольное микроскопирование, – вполне законная медицинская диагностическая аппаратура. Мало того, она широко применяется в медицине, то есть существуют сертифицированные и дипломированные специалисты.

В-третьих, под микроскопом действительно можно обнаружить множество признаков тех или иных заболеваний. Например, изменение формы эритроцитов при серповидноклеточной или В12-дефицитной анемии. А еще можно увидеть внутриклеточных паразитов все в тех же эритроцитах: малярийных плазмодиев, бабезий и бартонелл. И даже яйца гельминтов в крови – чисто теоретически и с массой оговорок, но обнаружить все-таки можно.

Так в чем же подвох? А подвох в интерпретации. В том, как объясняют «темнопольщики» те или иные изменения в крови, как называют обнаруженные в крови артефакты, какие диагнозы ставят и чем лечат. В полном соответствии с заветами Эндерляйна, между прочим: кровь не стерильна, а густо населена, наличие патогенов в плазме и эритроцитах означает закисление среды, ну а самые опасные создания – это мукор с аспергиллом.

Разобраться в том, что это обман, сложно даже врачу. Нужна специальная подготовка, опыт работы с образцами крови, сотни просмотренных «стекол» – как крашеных, так и «живых». Как в обычном поле, так и в темном. Правильно говорится: лучше один раз увидеть. И своим глазам человек поверит куда быстрее, чем всем устным увещеваниям. На это и рассчитывают операторы. К микроскопу подсоединен монитор, который отображает все, что видно в мазке. Вот вы лично когда последний раз видели собственные эритроциты? То-то и оно. Интересно ведь. А пока завороженный посетитель любуется клетками родной любимой крови, темнопольный диагност начинает интерпретировать то, что он видит.

Лучше всего пояснять на конкретных примерах. Иллюстрации возьмем из атласа, по которому обучают операторов-новичков. Я раздобыл его на одном из семинаров по гемосканированию, где «под прикрытием» собирал материал для очередной статьи.

Паразиты

Любимый диагноз всех околомедицинских мошенников, и кудесники темнопольных микроскопов не исключение. Диагноз очень удобный: его сложно однозначно подтвердить или опровергнуть в силу особенностей физиологии паразитов и несовершенства традиционных методов их обнаружения. Поэтому разнообразных глистов и личинок псевдодиагносты находят практически у каждого пациента.

Яйца глистов

Действительно, в крови можно обнаружить яйца и подрастающие особи некоторых гельминтов. Например, у шистосом есть период гематогенной диссеминации (проще говоря, распространения по организму с током крови). Их яйца – овальные образования размером 104–203 на 50–85 мкм[57]. Диаметр капилляров в подушечке пальца, из которой берут каплю крови для гемосканирования, – около 5 мкм. Внимание, вопрос: как яйца паразитических червей туда втиснутся? Как проходят эритроциты, диаметр которых около 7,5 мкм, известно: они обладают эластичной мембраной, которая может до определенной степени деформироваться, вытягиваться. После этого красные кровяные клетки способны преодолеть капилляр дружным строем, по одному, друг за другом. И что делать гигантскому, в десять раз больше эритроцита, яйцу или еще более крупной личинке? А ничего. Довольствоваться крупными сосудами. Вот в венозной крови их как раз и можно чисто теоретически обнаружить, если застать нужный момент. Еще в кровоток умеют выходить аскариды, но размер их оплодотворенных яиц – 45–75 на 35–50 мкм[58], а подрастающие и взрослые особи существенно крупнее.