говорит о том, что в первой половине X в. имя русь одинаково принадлежало как северным, так и южным славянским племенам. Приурочение же его то к северным, то к южным племенам стояло, очевидно, в связи с источником, от которого тот или иной арабский автор черпал на местах свои сведения. О том, что не только южные славянские племена (Киев), но и северные (Новгород) назывались русью, русскими, говорят нам и западные источники. Так, у Адама Бременского и в других источниках Русью называется Новгородская область. Совершенно определённое показание в этом смысле даёт нам арабский писатель половины X в., Аль-Истахри, у которого мы читаем: «Русы состоят из трёх племён, из коих одно ближе к Булгару, а царь его живёт в городе, называемом Куяба (т. е. Киев), который город больше Булгара; другое племя называется Славия и ещё племя называют Артания, а царь его находится в Артс… >>.

Исходя из приведённых выше данных о славянах — руси, мы приходим к заключению, что все восточно-славянские племена в целом были известны с древнейших времён под именем руси, т. е. русского народа. В более узком смысле этим именем назывались южно-славянские племена и в первую очередь племя полян, «яже ныне зовомая Русь», т. е. поляне — русь, сердце Киевской Руси. В сношениях с иностранцами восточные славяне обыкновенно называли себя русскими независимо от своей племенной принадлежности. Так же называли восточных славян и иностранцы (арабы, греки, германцы). Что же касается наименования славяне, то это, прежде всего, новгородцы; затем северная группа славянских племён (славяне, кривичи, радимичи, вятичи, полочане и быть может верхние дреговичи) в противоположность южной (поляне, древляне, северяне, бужане, уличи, тиверцы и др.). В соответствии с этим византийский писатель Константин Порфирородный называет Новгород внешнею Русью — г| ’в^со Тсоога. Арабские писатели, как видели мы выше, называют иногда наши северные славянские племена общим термином славия.

В записях Пруденция, епископа города Труа, входящих в состав так называемых Вертинских анналов или летописей и обнимающих события с 835 по 861 г., имеется, между прочим, очень ценное показание, касающееся Руси. Оно уже давно обратило на себя внимание наших историков как свидетельство, позволяющее отодвинуть начало Русского государства к значительно более раннему времени, чем середина IX в. Пруденций рассказывает о том, что в 839 г. к императору франков, Людовику Благочестивому (814–840), сыну Карла Великого, явились послы византийского императора Феофила (829–842) вместе с представителями «народа Рос». Посольство было торжественно принято императором в Ингельгейме 18 мая. Названные выше представители «народа Рос» говорили, что они, т. е. их народ, называется рос. Император Феофил писал Людовику, что этих представителей к нему направил их царь по имени Хакан для заключения дружбы, как они утверждали, и просил Людовика, чтобы тот помог им вернуться на родину, ибо пути, по которым они ранее прибыли в Константинополь, находятся сейчас в руках варварских и весьма жестоких народов. Поэтому Феофил не захотел, чтобы послы возвращались по этим путям, опасаясь, как бы их не постигла опасность.

В данном показании Вертинских летописей обращает на себя внимание титул царя росов хакан или каган, хорошо известный южной Руси. Этим титулом именовался, например, Владимир Киевский в известном «Слово о законе и благодати» Илариона. «Едва ли можно усомниться в том, — замечает по этому поводу акад. A. А. Шахматов, — что эта Русь прибыла в Константинополь из южной России. Следовательно, Русь сидела уже там в первой половине IX века».

Таким образом даже для норманиста А.А.Шахматова было ясно, что русь сидела в южной России уже до «призвания варягов».

Однако, приведённое выше показание Вертинских летописей, подвергшееся в своё время весьма основательной критике со стороны антинорманиста проф. Д.И.Иловайского и других исследователей, интересно и в другом отношений. Оно даёт некоторые указания на местоположение древней Руси. В самое последнее время проф. B. А.Пархоменко высказал предположение, что исконная древняя Русь была расположена недалеко от Константинополя, но отделялась от Византийской империи «варварскими и жестокими народами», и что вместе с тем она была не так уж далеко от Франкской империи, в состав которой входила большая часть Германии. Проф. Пархоменко полагает, что Русь возникла на юге и затем соединилась с тем образованием, которое независимо возникло на севере. Известное же летописное сказание о призвании варягов является, по мнению В.А.Пархоменко, не рассказом о начале государства Руси, а лишь материалом по истории северного княжества, раньше которого и, во всяком случае, не позже 30-х годов IX в. на юге возникло довольно сильное в военном отношении княжество, связанное с Чёрным морем и пользовавшееся известностью у соседей.

Таким образом, показания Вертинских летописей с несомненностью говорят о том, что русь была известна в Приазовье и в Причерноморье и за их пределами задолго до так называемого «призвания варягов». В этом убеждён, как видели мы выше, и норманист А.А.Шахматов. Интересно в связи с этим отметить, что Шахматов не исключал возможности, что значительные полчища этой руси, вернувшись после первого неудачного набега на Константинополь, осели где-нибудь южнее, быть может, даже восточнее Киева и Поднепровья — на берегах Азовского моря, где при устье Дона был известен в XII в. находившийся под властью греков вместе с Тмутороканью город Росия (‘Рахиа) [53].

Как предполагает проф. В.А.Пархоменко, «географические условия положения юго-восточной группы русско-славянских племён или собственно «Руси» в соседстве со степными кочевниками содействовали, несомненно, выработке в их быту и нравах таких особенностей, которые выделяли их в сознании наблюдавших их соседей, арабов и византийцев, в особую племенную группу «русов», отличающуюся от прочих славянских племён отвагой и предприимчивостью, дававшими себя знать весьма чувствительно византийцам».

«К X веку, — говорит В. А. Пархоменко, — юго-восточная «Русь» явилась преемницей юго-западной группы славянско-русских племён, выдвинув из своей среды таких организаторов новой государственности, как Аскольд, Олег, Игорь, Олгга, Святослав и др.».

По мнению проф. Пархоменко, «это не были северные иноземные норманны, а вожди юго-восточного русско-славянского племени. Вокруг Киева в IX в. шла борьба не днепровских славян с северными норманнами, а юго-восточной славянской Руси с юго-западною группою своих сородичей — уличей и древлян».

Останавливаясь в частности на именах киевских князей Аскольда и Олега, тот же исследователь подчёркивает, что первое из них «сильно напоминает юго-восточное, приводимое летописью имя половецкого «князя» XI в. Искала». Место же гибели Аскольда — Угорское лежит к югу от Киева, что, по мнению проф. Пархоменко, указывает на движение Игоря