— Как вы пожелаете.

— А как ты хочешь?

— Как хотите вы.

Так, началось.

— Ты купаться хочешь? Только не говори, что тебе всё равно, я видел, как ты вперёд подалась, когда внизу заикнулись о том, что можно помыться.

Замолкла. Стоит, молчит, глядит на меня.

— Джа? Ты можешь отказаться, если не хочешь. Можешь согласиться, если хочешь, я тебя трогать не буду, ничего не сделаю плохого, просто хочу знать твоё мнение. И всё.

Молчит, посмотрела куда-то в угол, посмотрела опять на меня и опять куда-то в угол.

— Ну? Хочешь купаться?

— Как вы прикажете, господин.

— А если я ничего приказывать не буду, ты сама бы потом пошла с другими или нет? Ты же бы не стала же спрашивать разрешения у меня попу помыть?

— Спросила.

— Но в туалет ты ходишь без спроса, — заметил я.

Вновь замолчала. Вновь о чём-то думает. Думает, думает, думает, шевелит мозгами и…

— Если вы настаиваете.

О как.

Ну… это можно считать за победу, да? Раз я настаиваю, то я тоже пойду — эдакое завуалированное «я бы хотела». Или нет? Или она думает, что я её заставляю и потому так ответила?

Блин, почему некоторым девушкам так сложно просто сказать да или нет, выразить свои мысли прямо, а не через «я не знаю, а ты догадайся»? Откуда в них так много этой… загадочности?

Бесит.

— Ладно, пошли, раз хочешь, — махнул я рукой. — Стрекоза, я бы на твоём месте заперся, так как Зу-Зу всегда рядом, даже когда ты его не видишь.

Та испуганно закивала головой, и едва мы вышли, дверь за нашими спинами закрылась на зомок с характерным щелчком.

Ух… купаться с девчонкой буду…

Нет, не в том плане, что я голых девушек не видел, но конкретна эта мне очень даже нравилась, по крайней мере по внешности. Смотрю на её личико и аж сердце чуть-чуть, да быстрее бьётся. А какой мужчина откажется увидеть голой и уж тем более помыться с объектом своего обожания? Может даже смогу расколоть этот крепкий орешек на разговор, как знать.

Если Джа и было душно, когда мы вошли, то этого она не показала. Просто начала сразу раздеваться, не сильно церемонясь с тем, как снимать с себя одежду. Никакой сексуальности, лишь практичность: расстегнулась, тут же сбросила на землю свой халат, в котором всё это время ходила, после чего на землю полетела подвязка для груди и подвязка под трусы.

Но честно, у меня даже от такого стриптиза встало. Я с интересом окинул её тело взглядом, голое, с парой шрамов, которые не портили, а скорее добавляли какой-то экзотичности на пару с тонкими линиями татуировок, которые расходились по её телу. От левого колена до пушистенького аккуратного треугольника на лобке по правому боку и там на груди расходились на обе руки. На левой они затрагивали лишь плечо, а на правой спускались до самой кисти.

Кстати, у меня тоже татуха есть, правда выбитая жизнью на грани смерти, но всё же. Вся правая рука покрыта сеткой чёрных сосудов от самых пальцев до правой части шеи. Лисица спросила однажды от чего этого, и я рассказал неприятную историю такой метки. И как бы она не пыталась их стереть исцелением, ничего ен получилось. Думаю, срежь она с меня кожу, и даже это бы не помогло, только ампутация, а на такое я не соглашусь.

Джа тоже заметила мою метку, когда скинул Ханьфу. Её взгляд пробежался по руке, однако она ничего не сказала.

Блин, как же она классно выглядит, и даже грудь есть, такая неплохая, стоячая. И попка есть… Блин, когда у меня девушка в последний раз была вообще? Кажется, ещё в лесах Шаммо несколько лет назад…

А, ну тогда понятно, что меня так аж взбудоражило.

Жаль, что только мы сели не рядом, а друг напротив друга. Конечно, я мог бы ей приказать сесть рядом, но это уже попахивало чем-то вроде насилия и принуждения. Мне нравилось такое, но в чисто ролевой игре, а не по-настоящему.

— Джа, а как ты смотришь на то, что я сниму с тебя ошейник? — спросил я неожиданно. Эта гениальная мысль стукнула меня ни с того, ни с сего. — Прямо сейчас.

— Зачем? — сразу же последовал вопрос. Причём довольно настороженный, словно она дикий зверь, почуявший опасность.

— Просто. Зачем он тебе? Ты ведь почти свободна уже.

— Я вам больше не нужна? ­— неожиданно влепила она мне странный вопрос. Причём Джа выглядело очень серьёзной. Такой простой вопрос, а смог разрушить её вечную невозмутимость. Я бы сказал, что её эта идея её явно не вдохновила.

— В каком смысле?

— Вы хотите меня бросить? Я сделала что-то не так?

Это был первый раз, когда я видел Джа настороженной. Она была будто сотрудник перед увольнением, который весь напряжён и пытается понять, где накосячил и как это исправить. Почему-то я вспомнил фразу, которую прочитал однажды в интернете, что раб меньше всего хочет свободы. Джа именно такой сейчас и выглядела.

— Что? Нет, просто ты будешь свободна. Захочешь — пойдёшь с нами, захочешь — выберешь свой путь. В чём проблема? Разве плохо быть свободной?

—­ Какой путь?

— Ну… не знаю, вдруг ты хочешь путешествовать или расти в уровнях дальше, чтобы стать сильной…

— Зачем?

— Что зачем? — совсем уже запутался я.

— Зачем мне становиться сильной? Я слишком слаба для вас? Или причина в том, что я не уделяю внимания своему господину?

Я и сказать ничего не успел, а она на четвереньках проползла через весь бассейн (хотя тут два на два, чего ползти-то) и казалась у меня на коленях. Я прямо-таки почувствовал её мягкую голую заднику, отчего получил логичный эффект. Что-что, а Джа явно знала, что нужно мужчинам и как решать щекотливые вопросы, пользуясь тем, чем одарила её природа. Как говорится, только бизнес, ничего личного.

— Да нет же, я даже и не думал над этим.

— Думал, обманываешь, — тут же заявила Люнь, которая висела рядом. — И вообще, неужели ты не вид ишь, что ей не нужна свобода? Она просто не знает, что с ней делать.

Или человек её просто боится. А почувствует вкус, и сразу свалит в закат. Тем не менее, у меня этот вопрос назревал всё сильнее и сильнее.