местных жителях. Купер спросила насчет пожара на острове, о котором узнала из беседы с ветеринарами. Алек лишь кивнул в ответ. Сказал, что мало знает о том происшествии, потому что дело вел другой полицейский, и что все не так страшно, как ей расписали. Просто случайное возгорание.

Он быстро сменил тему – поинтересовался, как Купер выбрала такую профессию, и какое-то время они обсуждали работу, объясняли, почему занимаются именно этим, а не чем-то другим. Совсем недолго проработав ветеринаром, Купер ушла в область судебной экспертизы. Как и почему это произошло, она не упомянула. И не сказала, жалеет ли о том, что сменила сферу деятельности.

Она в свою очередь спросила у Алека, что привело его в полицию.

За решением Алека не стояли никакие трагические события. Он не собирался никому мстить или, наоборот, замаливать свои грехи, он не был обижен на весь мир. Просто в детстве на вопрос «Кем ты хочешь стать?» все отвечают стандартно: «Пожарным», «Врачом», «Полицейским». Каждый мечтает спасать людей. Алек не расстался со своей детской мечтой, и он отлично подходил на роль полицейского. Практически растворялся в ней.

На вопрос Алека о том, не думала ли она стать доктором, Купер лишь рассмеялась в ответ и ничего не ответила.

– А в полиции работать не хочешь?

Она покачала головой, сунула телефон обратно в карман. Кажется, мысль об этом ее насмешила.

– Почему нет? Ты стала бы ценным сотрудником.

– Мне нравится бывать в разных местах. Самостоятельно выбирать, чем заняться. – Она слегка приоткрыла окно. – Работать независимо.

Алек вскинул брови.

– В полиции все так и устроено.

– Можно поехать, куда захочется? И заниматься, чем пожелаешь?

– Да, сам выбираешь, куда тебя переведут.

– И ты решил переехать сюда? Сам выбрал это место?

– Решил начать все сначала. – Он нехотя выдавил из себя широкую улыбку. – Всегда хотел жить у моря.

– Почему? – Купер поправила подголовник.

– Да все хотят жить у моря, разве нет?

До конюшни оставалось минут восемь езды. Время перевалило за час дня. Воздух казался влажным. Температура явно поднялась выше двадцати градусов, обещанных в прогнозе.

– Какой самый ужасный поступок в твоей жизни? – внезапно спросил Алек.

– Что? – Она повернулась к нему, но Алек смотрел вперед.

– Просто… поддерживаю беседу. – После паузы он робко добавил: – Видимо, не очень хорошо получается.

Купер снова перевела взгляд на дорогу.

– Однажды поцарапала чужую машину.

– Зачем?

– Мне было тринадцать, я подрабатывала разносчиком газет. Увидела, как один мужчина пнул свою собаку, и решила его проучить. Достала ключ от дома – мне только что его вручили, до этого из школы меня всегда забирал папа, но он уехал от нас, так что я стала ходить одна… В общем, достала ключ и процарапала линию на его машине.

– Полегчало?

– Еще как.

– Не попало тебе за это?

– Не особо. – Купер нахмурилась. – Только вот…

– Что?

– Оказалось, это был не его автомобиль.

Они оба рассмеялись и посмотрели друг на друга с улыбкой.

– Это и правда твой худший поступок?

– Нет, – ответила Купер.

•

Прямоугольная деревянная табличка выцветшего зеленого цвета слегка изгибалась в верхней части. Выглядело так, будто в последний раз ее перекрашивали неаккуратно и наспех. Потеки застыли и остались на долгие годы.

ШКОЛА ВЕРХОВОЙ ЕЗДЫ

И КОНЮШНЯ ЭЛТОНОВ

ОСНОВАНА В 2001 ГОДУ

Дорожка вела к увитой плющом конюшне, скрывающейся за высокими соснами и живой изгородью. Виднелись только крыши строений и загонов. Фургон едва ли мог подъехать по узкой колее, значит, сначала лошадей увели отсюда по пешей тропе.

Дом Элтонов стоял на другом краю поля. Здесь Купер впервые за все время, проведенное в этом районе, увидела нечто похожее на холм, легкий уклон, за которым следовало возвышение. Спуститься вниз можно было по ступенькам. Выделяющийся на фоне неба дом показался ей каким-то чужеродным среди всего остального.

Глава 21

– Мы проснулись, позавтракали – все как обычно. – По глазам хозяйки конюшни было видно, что ее улыбка немного вымученная. – И пошли кормить их.

На камине из красного кирпича стояла всего одна фотография в рамке, возможно, какого-то дальнего родственника. Рядом с ней – серебристый будильник с двумя звоночками сверху, всегда молчаливыми. В тишине тикали часы. В свете солнечных лучей кружились пылинки.

В комнате было полно лошадей: на картинах, фотографиях, подставках под горячее, в виде статуэток. Интересно, для кого предназначалось это помещение? Если долго тут находиться, можно с ума сойти от такого обилия лошадок. Наверное, это зал для гостей. Специально так обставлен, чтобы произвести впечатление на родителей учеников. Коробка из-под индийской еды на вынос, стоявшая в коридоре, была единственным неряшливым признаком обыденной жизни.

Они устроились за журнальным столиком: хозяйка конюшни Луиза Элтон в халате и новых тапочках на одном диване, Купер и Алек ютились на другом, между ними на столе – три кружки горячего чая, от которых поднимались завитки пара.

– А там оказалось пусто, – тихим, почти надломленным голосом продолжила женщина. – В стойлах никого не было.

– И что потом? – спросил Алек, занеся над блокнотом авторучку – подарок от сына на день рождения.

– Потом мы давали показания, – ответила она и сделала глоток чая. Ее руки слегка подрагивали, и блюдце стучало о белую фарфоровую чашку.

– Чем вы занимались в Ночь костров?

– Как всегда, ездили в город. – Хозяйка снова отпила чай. – А вы там были?

– Да, на службе. Дежурил у выхода с правой стороны, потом работал по вызовам.

– Много происшествий?

– Нет-нет. – Алек улыбнулся. – В ту ночь народ вел себя на удивление хорошо. Какие-то подростки хулиганили на берегу, а так – ничего серьезного.

– У нас нечасто выдаются такие вечера, – кивнула она. – Хоть какой-то повод встретиться с друзьями. Раньше люди часто ходили в паб, а по воскресеньям – на фермерский рынок. Теперь все заглохло.

– Фермерский рынок закрыли? – с хмурым видом спросил Алек, и она кивнула. – А мне там нравилось.

– Уже год назад. – Хозяйка улыбнулась. – Видимо, не так уж сильно он вам нравился.

– Итак… – Алек на мгновение выглянул из окна – думал, что-то мелькнуло, но ничего не увидел. Он снова перевел взгляд на собеседницу. – Вы ходили на салют. Кто-нибудь может подтвердить, что видел вас в парке?

Она кивнула.

– Ничего странного в тот день не произошло? Чем вы занимались?

– Нет, ничего такого. Просто давала уроки.

– Кому?

– Детям в основном. Взрослые к нам редко приходят.

– У вас чудесный дом, – сказала Купер, и Луиза снова улыбнулась. Неожиданный комплимент помог разрядить обстановку. Она налила всем еще чая. – Почему вы начали работать с лошадьми?

– Прежний владелец уехал,