вместо тетради подняла вылетевшую записку. — А это что?! Преподавательский бланк!

— Дай сюда! — прошипела я и в глубоком отчаянии попыталась вырвать у нее листок, но девушка выставила руку и развернулась так, чтобы я не смогла достать злосчастную записку от брата.

— «От ужина ты отказалась. Завтрак проспала. Риана, я начинаю думать, что ты меня избегаешь», — громко зачитала она, поправ таинство чужой переписки и притворно ахнула. — Да у адептки Нэш роман с преподавателем!

Я закрыла глаза и пожелала провалиться под землю.

На языке вертелось короткое, но емкое и крайне подходящее к случаю «Ну ты и гадина». Довольная блондинка откровенно злорадствовала, парни косились на меня кто с неподдельным интересом, кто с ноткой жалости, а кто с откровенно похабной ухмылкой. В наступившем молчании беззаботный смех Юдау, прозвучал отрезвляюще.

— Ой, адептка, бросьте! — отмахнулась она. — Все мы взрослые люди и вольны спать с кем пожелаем.

— Но… — разочарованно вякнула блондинка.

— Давайте оставим женские склоки и уже начнем занятие, — куда строже проговорила преподавательница и требовательно вытянула руку. — Передайте, пожалуйста, предмет конфликта. Пусть записка полежит на моем столе до конца занятий.

Я вырвала из рук белокурой гадины записку, незаметно сложила в несколько раз, чтобы скрыть содержание послания, подняла многострадальную тетрадь и пошла за первую парту. Под строгим надзором квезалки положила записку на ее стол, села и опустила голову.

Щеки горели, руки дрожали от сдерживаемой ярости, сердце не желало успокаиваться, а в голове, точно крохотный голографический волчок с эмблемы магмеха, вертелась одна и та же мысль: что, если…

Что, если Юдау и Адриан обменивались записками? Что, если она знает почерк своего любовника? Что, если она откроет записку и поймет, что писал не преподаватель, а сам ректор? Что, если эта крайне опасная и мстительная женщина решит будто у меня действительно роман с магистром темной магии? Что, если она привыкла избавляться от конкуренток путем гуманного надреза кинжалом по горлу? Что, если…

А тем временем Юдау мило улыбалась и вела лекцию:

— Если я спрошу, в каком возрасте, по вашему мнению, ученые фиксируют самый резкий скачок в сторону регресса способностей нашего мозга, то большая часть из вас скажет, что это пожилые люди. Они старые. Они склонны к старческой деменции. Они уже тихо-мирно выжили из ума. И вы все окажетесь неправы… Двадцать два тире двадцать пять лет — вот период, когда начинается массовое отупение. Как думаете, почему?..

Со всех сторон на улыбчивую квезалку полетели предположения. Парни откровенно флиртовали, я не менее открыто паниковала, а гадина на задней парте кипела от бессильной злобы.

— Мы перестаем учиться. Именно к двадцати пяти годам большинство адептов худо-бедно заканчивает свое обучение в высших учебных заведениях, радостно машет дипломом перед работодателем и… перестает учиться. А если мозг перестает заниматься, то он деградирует до состояния густого киселя.

Юдау подошла к своему столу, одной рукой облокотилась на столешницу, а другой поправила черные волосы.

— Моя задача, дорогие адепты, сделать так, чтобы ваш мозг запоминал больше, быстрее, с минимальным количеством повторений и долгим удержанием в памяти. А для этого придется сменить привычный вам инструмент обучения. И будьте готовы, мой курс — это не лекции. Мой курс — это постановка навыка. Здесь ваши серые клеточки будут вкалывать так, как никогда не потело тело на тренировках Бушующего. А потому…

Внезапный стук в дверь оборвал пламенное вступление Юдау. В аудиторию протиснулась раскрасневшаяся, взлохмаченная и крайне довольная Власта.

— Простите за опоздание, меня задержал господин Медный, — скороговоркой выпалила Подгорная, дождалась разрешающего взмаха рукой и побежала к свободному месту рядом со мной.

— Что я пропустила? — шепотом спросила она, наклоняясь и заглядывая в мою девственно чистую тетрадь, куда я не вписала еще ни строчки.

Вместо ответа придвинулась к Власте и спросила:

— Как зовут девушку на последнем ряду?

— Ты про Астрид? — поморщилась Власта, поймала укоризненный взгляд преподавательницы и схватилась за ручку.

«Это Астрид. Та еще стерва. Они с сестрой приехали вместе с группой северян. Ты, кстати, должна бы ее знать. Вероника учится на факультете звездокрылов. Такая дохлая, с каштановой косой».

Я быстро пробежала глазами по строчкам, которые Власта быстро накарябала в моей тетради карандашом, и все встало на свои места.

С тяжелой каштановой косой я знала только одну адептку факультета звездокрылов.

* * *

— Сволочь! Похотливый мерзавец!!! — громко выразила свое негодование женщина.

За стенкой, которая на первый взгляд казалась звуконепроницаемой, разбилось что-то хрупкое, а вместе с ним и мои надежды на то, что буря пройдет стороной.

А ведь я почти поверила! Всерьез подумала, что грязная провокация Астрид закончится пшиком! Наивно понадеялась на то, что Юдау вернет записку, так и не заглянув внутрь. Да и зачем ей повторно читать то, что добренькая Астрид уже успела продекламировать на всю аудиторию?

Надежда жила во мне все занятие, в течение которого мы решали забавные задачки и проверяли насколько успешно умеем запоминать слова, числа и визуальные образы.

Да даже когда закончились отведенные для занятий часы, и звонок призвал всех адептов и преподавателей в столовую на ужин, я продолжала верить в собственную звезду удачи. И меня не смутило ласковое:

— Адептка Нэш, задержитесь, пожалуйста.

Власта кинула на меня ободряющий взгляд, собрала вещи, шепнула, что будет ждать в столовой, и побежала на выход. Парни тоже торопились. Голодный Хезенхау так вообще едва не сшиб кого-то в дверях. Астрид уходила в числе последних. Уходила с торжеством победительницы, что знатно портило мое и так не слишком радужное настроение.

Юдау дождалась пока за последним адептом факультета ядожалов закроется дверь, и мы останемся наедине. Глянула покровительственно и вкрадчиво спросила:

— Не хотите поделиться со мной именем счастливчика, с которым у вас роман?

Я не хотела. Очень-очень не хотела, потому что никакого романа с магистром темной магии и по совместительству ректором нашей распрекрасной академии у меня не было. Точнее роман был, вот только не со мной. Впрочем, признаваться в том, что грозный Дариан Кай-Танаш мой братец, отчего-то тоже.

— Что же… — женщина в задумчивости побарабанила острыми коготками по столу, схватила записку, решительно поднялась и предложила. — А давайте-ка прогуляемся до кабинета ректора.

Гулять в направлении ректорского кабинета я, мягко говоря, желанием не горела, но и отказать не могла. До административной части мы шли, как два спринтера на дистанции. Квезалка возглавляла забег и шла на медаль, а вот я плелась в хвосте и прибавляла шаг, когда дистанция между нами становилась ну совсем уж большой.

Фред встретил наше появление сдержанным кивком, мельком глянул