За ее спиной что-то грузно шлепнулось на пол – может быть, упал поверженный враг. Ее это уже не интересовало, она в два прыжка добралась до двери, взлетела вверх по лестнице, промчалась по запутанным коридорам и влетела в свою комнату. Только здесь, под охи-ахи переполошившейся Вероники, немного отдышалась, а вскоре явился Максимов.

– Значит, ты думаешь, что это был граф? – спросил он, взволнованный до крайности невероятным повествованием.

– На кого еще думать, Алекс? Мы с тобой видели, как этот человек пил кровь… Без сомнения, он убил египтянина, опорожнил его и засунул в саркофаг. Был убежден, что никто не станет шнырять по подвалу и поднимать крышки гробов.

– Что ж, – проговорил Максимов раздумчиво, – все сообразуется с рассказом трактирщика. Он болтал мне, что двое крестьян нашли обескровленный труп на болотах. Это злодеяние тоже приписывают графу Ингерасу.

– Упырь! Как есть упырь! – вскричала Вероника. – Жалость-то какая… нет чертополоха! Но говорят, можно над дверьми серебряный колоколец подвесить. И нательные крестики в ряд у порога выложить. Тогда уж никакой супостат не переступит…

– Помолчи! – рыкнул на нее Максимов и вновь обратился к жене: – А зачем графу понадобилось прятать тело в семейной усыпальнице? Не безопаснее ли было выбросить его в болото, как предыдущий?

– Как видишь, это тоже не гарантия, что на труп никто не наткнется. Но тут, я полагаю, объяснение простое: болото замерзло, труп невозможно утопить, вот он и оставил его до поры в замке.

Максимов сунул руку в карман, нащупал рукоятку «Патерсона».

– Я немедля иду к графу и потребую у него объяснений!

Но все получилось гораздо проще. Едва он произнес эти слова, как дверь комнаты открылась, и появился граф Ингерас. Он был в своем традиционном образе: в перчатках и с шарфом, прикрывающим нижнюю часть лица.

– А, граф! – через силу улыбнулась Анита, хотя у нее внутри все содрогнулось. – Чем обязаны?

Граф подошел к ней, он выглядел взволнованным. На Максимова, оставшегося у него за спиной, он даже не взглянул.

– С вами все хорошо, сударыня? Вы дрожите…

Анита не ответила. Она видела, как Максимов вынул из кармана револьвер и приставил его к затылку Ингераса. Граф моментально оценил обстановку, перестал двигаться, ждал, что будет.

Анита сдернула с него шарф. Обнажились красные десны и торчащие изо рта клыки.

– А теперь, ваше сиятельство, поговорим начистоту.

Что рассказал граф Ингерас. – Изгои. – Обитель несчастных. – Новая вылазка в подземную усыпальницу. – Пятна крови на каменном полу. – След ведет в башню. – Приют аскета. – Под вой метели. – На следующее утро. – Разговор на хинди. – Самый преданный слуга. – Веронике велено наблюдать. – Путь через сугробы. – Переполох в замке. – Облако порохового дыма. – Оплошность опытной служанки. – Спасение Вэнь Юна. – Сквозь разбитое окно. – Две линии на снегу.

Граф Ингерас обладал сильной волей. Он не стал дергаться, не предпринял попыток к сопротивлению и бегству. Его обезображенное вампирским оскалом лицо осталось недвижимым, если не считать легкого шевеления губ, когда он произнес:

– Итак, вам все известно… Стало быть, маскарад уже ни к чему.

И с чувством видимого облегчения он стянул с рук перчатки. Вероника забилась в угол, Анита и Максимов глядели на графа более с интересом, нежели с испугом.

– Знали бы вы, как это утомительно – все время ходить в перчатках и с тряпкой на лице! – выдохнул граф и без сожаления бросил вышеперечисленные предметы одежды в горящий камин.

– Для чего же вы это делали? – полюбопытствовала Анита.

– Только ради вас. Не хотел шокировать… Людей непосвященных мол внешность пугает.

– К вашей внешности мы еще вернемся, – пообещал Максимов, не отводя от головы графа револьверного дула. – Для начала объясните: зачем вы убили египтянина?

Дуло граф игнорировал, а вот на Максимова, обернувшись, посмотрел с недоумением:

– Какого египтянина?

– Того… из Каира. Который приезжал к вам якобы для покупки замка.

– Я уже говорил вам, что передумал продавать замок… вернее, мы с тем господином не сошлись в цене, и он уехал.

– Той же ночью?

– Совершенно верно. Йонуц отвез его в деревню.

– Неправда! – воскликнула Анита. – В то утро из замка никто не выезжал!

– Я не провожал его. Мы простились у меня в кабинете, и я велел Йонуцу препроводить нашего гостя туда, откуда тот мог бы добраться до Бухареста или Констанцы.

– А я думаю, все было не так, – сказал Максимов и качнул револьвером. – Вы убили этого несчастного и выкачали из него всю кровь. Он лежит в вашем фамильном склепе, в одном из саркофагов.

– Что?! – Лицо Ингераса исказилось, став еще более отталкивающим.

– Анна только что была там и видела его. А потом в склеп вошли вы…

– Я туда не входил! Я провел целый час на башне.

– На башне? Что вы там делали?

– Смотрел в небо. Сегодня можно наблюдать очень красивое астрономическое явление – звездный дождь, или, по-научному, метеорный поток. Я дождался, когда стемнеет, и поднялся на башню…

– Но сегодня метель!

– Могу только порадоваться, потому что это и есть доказательство того, что я не лгу. Взгляните!

Плащ графа был усеян снежинками. Недавно они были крупными, слипшимися в широкие хлопья, но за те несколько минут, что длился разговор, успели подтаять. На месте некоторых образовались капельки воды. Тем не менее доказательство было убедительным. Анита быстро прикинула: чтобы плащ запорошило так основательно, граф должен был провести под открытым небом не менее четверти часа.

– Он не лжет, Алекс, – проговорила она. – Убери револьвер.

– И не подумаю! Может, это и не он входил сейчас в склеп, но убийство египтянина – его рук дело!

– Почему вы так решили? – Граф прошел к горящему камину и протянул к огню свои обезображенные ладони.

Вероника теснее вжалась в угол. Она ожидала, бедняжка, что из ужасных пальцев графа вылетят искры и мирный огонь превратится в адское пламя, которое поглотит все живое в комнате. Но Ингерас всего лишь грел озябшие на морозе руки. Последние снежинки на его плечах растаяли под воздействием тепла. По плащу извилистыми ручейками струилась влага.

– Вы – вампир, – объявил Максимов. – Еще неделю назад я сам бы не поверил, что такое скажу, но… Факт есть факт. Вы боитесь солнца, у вас клыки, и, самое главное, мы видели, как вы пьете человеческую кровь!

– Понятно… – Граф вздохнул, снял плащ и повесил его на крючок у камина, а сам сел в кресло, закинув ногу на ногу. – Вижу, придется прочесть небольшую лекцию на медицинскую тему… Да уберите вы, в самом деле, эту погремушку! Вы же видите, я безоружен и не собираюсь ни на кого нападать.