— Предусмотрены штрафные санкции, — интеллигентно сообщил эпсар. — Удвоенный налог с семьи, и лучше заплатить сразу, а то там пеня большая, если не поторопитесь, потом сложно будет рассчитаться. Сами понимаете, это на первый раз. Больше закон не нарушайте. Хорошо?

В глазах хозяина появилась обречённость, эпсар даже удивился. Чего они все так переживают? Станут крутить свою красную глину, только и всего! Конечно, доходы не те, но… они что, собрались тут жить лучше, чем в столице?!

— Э, Санниэре! — сказал вдруг гончар, обернувшись к какому-то подростку. — Прости уж меня, дурака. Не по-человечески живём. Твоя правда, не будет нам счастья.

— Пойдём в дом, отец, — буркнул тот, не поднимая головы. — Там поговорим.

А эпсара словно окликнул кто. Издалека. Смутило его сочетание — Эре… и дурак. Он, не долго думая, шагнул к берьху и потянулся взять его за подбородок. Но — промахнулся почему-то…

* * *

Ит-Тырк — и вся его честная компания…

Молодёжь никаких латников в деревне не углядела. О чём и доложили. А потом со спокойной совестью отправились воровать девок. Действовали наверняка, по отработанному столетиями сценарию: тайно пробраться к реке у деревни, засесть в камышах; дождаться, когда девки на реку стирать пойдут, или по воду; похватать, кого получится — и деру, деру, деру!

И сначала всё шло, как обычно. Пробрались, засели… комары начали жрать в этих проклятых камышах… а девок что-то не было видно.

А девки на реку давно уж не ходили. Шумная она, Ирча, да и мутноватая. А текла ещё мимо деревни в Ирчу такая ласковая речушка Лала… вот её давненько уже разобрали по каменным водоводам да развели по подворьям. Очень удобно: и вода проточная для стирки, и скотину поить есть чем, и ходить далеко не приходится. Ну, а для питьевой воды колодцы были выкопаны… Но кто бы из степняков что бы понимал в ирригации! Так что посидели они в камышах… а когда комары довели их до невменяемости, поскакали на борзых коней и с рёвом понеслись к деревне. Ит-Тырк и старейшины из-за холма поглядывали и только головами качали: вай, храбрецы!..

* * *

Эпсар. Все ещё живой…

…Цапнуть за подбородок что-то не получилось. Берьх мягко отклонился — ровно настолько, чтоб рука провалилась вперёд… И тут с рёвом и воем по улице проскакали конники. Эпсар даже успел удивиться — чего это, мол, на его латников нашло? Но женский визг, вопли, ржание — то ли конское, то ли человеческое — быстро показали, что латниками здесь и не пахло. А зря!

— Степь пришла! — рявкнул подросток. — Эпсар, в сабли!

Знатный у подростка оказался голос! Эпсара аж подбросило — и опомнился он только у калитки. Берьх мгновенно высунулся наружу, что-то высмотрел, посчитал… А эпсар затрясся, и даже не от возбуждения. Говорила же маменька, чтоб не ходил на дело без брони! Жарко, видишь ли! А стрела в живот?…

— Понесутся обратно — выскочи и отвлеки внимание! — чётко приказал подросток. — Коней руби!

Сказал — и метнулся через улицу. Какие быстрые, однако, берьхи водятся в деревне… Эпсар, как в тумане, просчитал налетающий топот, выпрыгнул за калитку и вскинул саблю… и понеслось! Морды, лица, копыта, морды!.. Конники почему-то валились на землю, тут же шлёпались голосящие девки, ор стоял, аж в ушах звенело… И внезапно всё кончилось. Всего один всадник вырвался из свалки и бешено поскакал, а перед ним на конской спине подпрыгивало что-то синее с белым… Эпсар машинально, словно на стрельбище, выхватил кинжал, широко размахнулся и метнул. Не попал, конечно. То есть, попал: лезвие кинжала было высверлено, и внутрь залита ртуть, так что летел он остриём куда надо… куда надо кинжалу. И воткнулся точно коню в круп. Конь завизжал от ужаса, пошёл боком, а потом прыгнул и невероятными скачками помчался из деревни в степь. А вслед понеслась стремительная чёрная чёрточка — и попала бы всаднику промеж лопаток, если б не замечательный бросок эпсара, так воодушевивший коня на пируэты.

— Ит-тырк-кнорк! — с чувством сказал за спиной подросток.

Эпсар торопливо развернулся — и наткнулся на изучающий взгляд. Такой… совсем не детский взгляд. Дурачок, значит?…

— Хорошо кидаешь, — заметил берьх. — Спортсмен, наверно?

— Чемпион училища, — машинально сказал эпсар.

— В каком виде?

— Полицейское троеборье… Э, а чем это ты их?

Берьх равнодушно глянул на степняков. Кто-то валялся на земле, кто-то пытался встать и улизнуть, кого-то уже пинали подбежавшие деревенские силачи…

— Если камнем по голове… а они на твою саблю все внимание, никто не увернулся — хотя могли… Блин, на одного не хватило, а он Яху утащил! Эй, полиция! Яху поедешь выручать?

— А зачем она мне? — удивился эпсар.

— Понятно…

Берьх стремительно переместился, поймал коня…

— А мне оно зачем? — задумчиво вопросил он. — Творче, тебя спрашиваю! Я же хотел пожить спокойно! Ты специально, да?! Урод ты, Творец… или я чего-то не понимаю…

И тут эпсар спохватился. Совсем заморочил его непонятный подросток. А ведь власть здесь — это он, эпсар! Это ему спрашивать полагается — и получать немедленные ответы! Он даже открыл рот, чтоб брякнуть что-нибудь внушительное… да наткнулся на сомневающийся взгляд подростка. И как-то вдруг дошло до него, что полоумные эльфы — это ещё не самое плохое в его жизни! Потому что вот стоит непонятно кто, и провалиться на месте, если в его голове сейчас не спорит пяток голосов о том, а не грохнуть ли эпсара! И ведь эти голоса — все его! А вдруг они даже и не спорят, а сразу согласились на «грохнуть»- и сейчас уточняют технические детали?!

— У вас же сроду не было войн! — брюзгливо сказал подросток. — Чего это степняки заявились? Эй, полиция! Тебя спрашиваю!

— Как это не было войн? — только и пробормотал эпсар. — А вот восстание Чёрного Топора…

— Тоже мне война! — презрительно отозвался подросток. — Гоняли его по степи и лесам все, кому не лень, пока родная жена не сдала полиции… Да и не хватал он девок! Он с одной-то разобраться не смог… придурок…

Берьх злобно треснул коня, чтоб не упрямился, и повёл его во двор гончара. Надо полагать, в качестве трофея.

Эпсар же постоял, поразмышлял… и решил этого берьха прижать, как принято в имперской полиции! Но — только тогда, когда вернутся латники, чтоб был некоторый численный перевес… как принято в имперской полиции.

* * *

Ит-Тырк, совсем коротко… и другие такие же…

Старейшины с любопытством смотрели, как в клубах пыли несутся из деревни их легиньхи вперемешку с конями. Резвые ребята от коней не отставали, скорее даже это четвероногим приходилось напрягаться, чтоб не оказаться в хвосте. Потому что в хвосте толпы было… нехорошо. Там степняков били обозлённые деревенские.

— Вот, я же сразу говорил, что Ит-Тырк насоветует что попало! — возбудился старый шакал Бурш. — Я же сразу говорил — вот так и получилось! Девок ему захотелось наворовать для сына!