В итоге, Брендан был прав.

Ханна была самой далёкой вещью от временной, а Фокс только краткосрочной. Очень краткосрочной. Это личное правило не позволяло ему тешить себя надеждами, думать, что он может снова стать половинкой в отношениях. Женщины не приводили Фокса домой знакомиться с родителями. Он больше подходил на роль второго плана. Ему всю жизнь говорили, что он будет точно таким же, как его отец, и он уже давно убедился, что с этим человеком его объединяет нечто большее, чем симпатичное лицо. Он идеально подходил для того, чтобы вызвать ревность у директора Ханны.

Да. Это может быть только уловкой. Друг помогает другу. К сожалению, он достаточно разбирался в женщинах, чтобы понять, что Ханна не притворяется. Эти придыхательные хныканья предназначались только для его ушей. Фокс должен был проследить, чтобы они не зашли слишком далеко. Например, до самой его постели.

Несмотря на усилия, которых ему это стоило, Фокс разорвал поцелуй, прижавшись лбами друг к другу, пока они оба пытались отдышаться.

— Хорошо, Веснушка, — сказал он. — Я думаю, мы убедили его.

Её глаза встретились с его глазами в оцепенении. — Что? Кого?

Впервые Фокс почувствовал, как его сердце ускоряется в ритме, когда он был вне воды. Ханна просто поцеловала его… чтобы поцеловать? Потому что она хотела этого? Он подумал о том, как она перестала танцевать, когда он вошёл, как она двинулась в его сторону, словно притянутая магнитом. Неужели он всё неправильно понял? Не для того ли это, чтобы заставить директора ревновать? — Ханна, я… думал, ты пытаешься показать Сергею, что он упускает?

Она несколько раз моргнула. — О. О. Да, я делаю, — сказала она торопливым шёпотом, пару раз покачав головой. — Я знала, что ты имел в виду. И-извини. — Почему она не смотрела на него? — Спасибо, что… был так убедителен.

Фокс не мог объяснить, почему у него в животе запульсировала боль, когда она посмотрела в сторону Сергея, чтобы узнать, не наблюдал ли он за ней.

О да, парень смотрел, всё правильно.

Этот план уже работал.

Ему вдруг до боли захотелось впечатать кулак в стену.

Когда Ханна сдвинулась с места, Фокс понял, что всё ещё прижимает её к лестничной площадке, и отступил, прежде чем она почувствовала его эрекцию.

— Как, гм, — она обхватила основание горла, как бы скрывая розовую кожу, — как ты узнал, что я здесь?

— Я пошёл по следам пьяных людей. — Он вспомнил красную чашку в её руке, когда он пришёл, и озабоченно свёл брови. — Ты не одна из них, не так ли? Я не понял…

— Прекрати, я не выпила столько, чтобы ты воспользовался мной, Фокс. Только достаточно, чтобы танцевать под электронную музыку. — Она разразилась смехом. — В любом случае, я поцеловала тебя, помнишь?

— Я помню, Ханна, — заверил он её низким голосом, не в силах отвести взгляд от её припухших губ. — Ты хочешь остаться на некоторое время?

Она покачала головой. Остановилась. На её лице расцвела улыбка, а он мог лишь ошеломлённо наблюдать за происходящим. — Я сделала это, — пробормотала она. — Я попросила помочь с музыкальным сопровождением, и они согласились. И на этот раз я не упала и не разбила себе голову.

Глупое сердце. Тупое, бессмысленное сердце, пожалуйста, перестань переворачиваться.

Проблема была в том, что Ханна была очень мила после нескольких рюмок и счастлива от своих хороших новостей. Фокс мог думать только о том, чтобы снова поцеловать её, но не мог. Он сделал свою работу; теперь ему нужно было быстро вернуться на территорию друзей. Похоже, она без проблем вернула его туда, верно? Он дорожил этой дружбой, поэтому ему нужно было следовать её примеру. Немедленно.

— Поздравляю, — сказал он, вернув ей улыбку. — Это потрясающе. У тебя всё получится.

— Да… — Маленькая линия образовалась между её бровями. — Да. Так и будет. Я проснусь завтра, и песни вернутся.

Песни были способом передачи её настроения и чувств. То, как она интерпретировала всё. Он знал это ещё прошлым летом, и это знание о ней только расширилось за семь месяцев текстовых сообщений. Зная, что именно она имела в виду, он чувствовал себя… особенным. — Куда делись песни?

— Я не знаю. — Её губы подёргивались. — Может, мороженое поможет?

— Придётся остановиться по дороге домой. Осталось только ванильное.

— Не шоколадное, ты имеешь в виду? — Она осмотрела комнату. — Думаю, мне стоит попрощаться. Или… — Странное выражение появилось на её лице. Что-то похожее на нежелание, но он не мог быть уверен. — Или я могла бы представить тебя… Были некоторые заинтересованные стороны…

Ему потребовалась минута, чтобы понять, к чему она клонит. — Ты имеешь в виду девушек, которые набросились на меня, когда я вошёл в комнату? — Он поцеловал её в лоб, чтобы она не заметила, как сильно это его беспокоит. Не должно. Он принял то, каким его видят люди. — Я пас, Веснушка. Пойдём есть мороженое.

* * *

Первые три раза, когда Ханна покачнулась на каблуках, Фокс начал беспокоиться, что она, на самом деле, была в стельку. Неужели она действительно хотела этого поцелуя? По крайней мере, если бы он знал, что она много выпила, он бы не позволил этому продолжаться так долго.

Чёткость её речи развеяла большинство его страхов — все, кроме того, что Ханна сломает себе шею на этих каблуках. Поэтому, когда они выходили из магазина, он шагнул к ней, нетерпеливо жестикулируя, чтобы она не заподозрила, что он хочет взять её на руки. — Это не та поездка, которую я обычно предлагаю женщинам. — Он слегка согнул колени, чтобы учесть их разницу в росте. — Но мороженое растает, если нам придётся ехать в «Скорую помощь», так что запрыгивай.

Ему понравилось, что она просто прыгнула. Ни секунды колебаний, чтобы прочитать его намерения или сказать ему, что поездка на спине — это безумие. Она просто сунула пинту шоколадного мороженого подмышку и прыгнула, обхватив свободной рукой его шею. — Ты ведь заметил отсутствие у меня игры на высоких каблуках? Знаешь, что безумно? На самом деле они мне нравятся. Пайпер не сказала мне, сколько они стоят — я очень подозреваю, потому что она никогда не проверяла ценник, — но астрономическая цена означает, что они как будто ходят по ватным шарикам. — Она зевнула ему в шею. — Я осуждала её за то, что она носит неудобную обувь ради моды, но в них уютно, и они действительно удлиняют ноги, Фокс. Думаю, мне просто нужно немного практики.

Ладно, она не была пьяна, но она выпила достаточно алкоголя, чтобы бредить, и он не мог перестать ухмыляться, когда они проходили под фонарём. — Они тебе очень идут.

— Спасибо.

Какое преуменьшение. В них её ноги выглядели хрупкими и сильными одновременно, они подчёркивали её икры. Заставляя его признать, как идеально они ложатся в ладонь. Ему захотелось погладить их контур большими пальцами. Фокс сглотнул, крепче сжав её голые колени. Не опускайся ни ниже, ни выше, придурок.