Дядя Джек покачал головой:

– Я как-то даже и не подумал. Она у нас появилась буквально на днях. Ты уверена?

– Она маскируется почти так же мастерски, как я, – гордо проговорил Мрак. – Мы ее берем, – сказал он дяде Джеку тоном, не терпящим возражений.

– Ее нельзя! – потрясенно мяукнул Уголек. – Она даже не черная.

– Обычная полосатая кошка, – прошипела Селина. – С улицы.

– А ну-ка тихо! – прикрикнул на них Мрак. – Иди сюда, дитя. Не бойся.

Он подошел к стенке вольера и прижался носом к сетке.

Полосатая кошечка подползла к нему, припадая к полу животом. После насмешек Селины и Уголька ее глаза уже не искрились счастьем. Она не посмела ослушаться Мрака, но теперь ее усы снова уныло поникли. И вот наконец она встала прямо перед ним, нос к носу.

Лотти так и не поняла, что сделал Мрак – кажется, просто легонько дунул на кошечку, – но ее прижатые ушки тут же встали торчком, и она подняла сияющие зеленые глаза, с обожанием глядя на него и на Ариадну.

– Ее зовут Табита, – произнес Мрак с чуть ли не отеческой гордостью.

Лотти не хотелось об этом говорить, но она должна была предупредить:

– Знаете, Уголек прав… Она совсем не волшебная. – Ариадна и Мрак удивленно обернулись к ней. Лотти смутилась еще сильнее и прошептала: – Она не умеет говорить.

Это было ужасно несправедливо. Табита могла бы заиметь лучшую хозяйку на свете, но Ариадне она не подходит.

Ариадна тихонько рассмеялась, и Табита восторженно заурчала. Потом Ариадна открыла вольер и взяла кошечку на руки.

– Это не страшно, Лотти. – Она почесала Табиту за ушком, и та заурчала еще громче. – Мы ее научим.

Мрак потерся о ногу Лотти, потом принялся радостно виться вокруг Ариадны.

– Умная девочка, быстро научится. – Он сердито взглянул на черных котят, которые, прищурившись, наблюдали за Табитой и Ариадной. – В том числе и хорошим манерам.

Дядя Джек тяжко вздохнул, но тут же улыбнулся:

– Сплошные убытки для магазина. Я ее не продаю, потому что она не моя. Если ей хочется пойти с тобой, забирай ее просто так. Как я понимаю, тебе не нужна переноска?

Ариадна улыбнулась и покачала головой:

– Она не поместится, ты же знаешь. Мрак покажет Табите, что делать.

Дядя Джек кивнул, и они с Ариадной, Мраком и Табитой направились к задней двери, ведущей во дворик за магазином.

– Куда они идут? – удивленно спросила Лотти у Дэнни.

Он улыбнулся:

– Сейчас увидишь.

– Пойдем, Лотти. – Софи тоже побежала во двор, радостно виляя хвостом. – Обожаю смотреть, как они это делают.

В дальнем углу двора стояла старая метла, прислоненная к забору. Раньше Лотти ее не видела. Метла была пыльной, затянутой паутиной, как будто она простояла здесь много лет, но Лотти точно знала, что раньше ее не было. Когда Ариадна взяла метлу, сердце у Лотти забилось быстрее. Неужели она и вправду сейчас увидит, как ведьма летит на метле?!

Софи с легкой завистью наблюдала, как Мрак учит Табиту держаться когтями за прутики. Ариадна подобрала юбку и грациозно уселась на ручку метлы. Боком, как в женское седло. Она что-то пробормотала, и метла взмыла в воздух.

Софи вздохнула, уже не скрывая зависти.

– А вдруг их кто-то увидит? – прошептала Лотти, глядя в небо.

– Никто не увидит. Чтобы увидеть, надо смотреть очень-очень внимательно. – Дядя Джек улыбнулся. – Ариадна – она как Табита. Мастерски умеет скрываться. – Он помахал Ариадне, и та помахала ему в ответ. Кошки смотрели на группу внизу с гордым, даже немножечко самодовольным видом, и Лотти показалось, что она слышит тихий, робкий голосок:

– До свидания! И спасибо!

Метла поднималась все выше и выше. Вот она стала похожа на птицу, на черное пятнышко в небе, скользящее на ветру, а вот и исчезла совсем. Затаив дыхание, Лотти вглядывалась ввысь до боли в глазах, но уже ничего не видела. Она судорожно вздохнула и повернулась к дяде и Дэнни.

Дядя Джек улыбнулся:

– Ты никогда не забудешь, как видела их полет в первый раз. – Он приобнял Лотти за плечи, и она прижалась к нему, стараясь унять дрожь.

Софи задумчиво посмотрела на Лотти, потом вопросительно – на дядю Джека.

Он чуть заметно кивнул, с улыбкой глядя на Лотти, на ее сияющее лицо и мечтательные глаза. Пришла пора узнать Лотти всю правду.

Ведь волшебство живет в каждом, надо лишь заглянуть в самую глубину сердца.

Глава 9

– Лотти, у тебя есть какие-то планы на сегодняшний вечер? – спросил дядя Джек на следующий день, заглянув в кухню, где Лотти мыла посуду после обеда.

Лотти удивленно обернулась к нему. Какие планы могут быть у нее на вечер? По вечерам она только и делала, что смотрела телевизор, иногда переписывалась с Ханной и Рейчел и старательно притворялась, что не ждет маминого звонка. Дядя Джек все понял без слов.

– Нет? Ну хорошо, – пробормотал он. – У нас сегодня семейный ужин. Ариадна тоже придет. Нужно, чтобы все были в сборе, – добавил он и исчез. Почти в прямом смысле слова.

Лотти задумалась. Кажется, намечается что-то серьезное. Может быть, дядя Джек с Ариадной решили пожениться и собираются объявить об этом за ужином? Было бы здорово, если бы Ариадна переехала к ним сюда, мечтательно подумала Лотти. Она всегда будет рядом, если Лотти захочется о чем-то ее спросить, и, может быть, Ариадна разрешит ей посмотреть… Лотти не знала, на что ей хочется посмотреть, потому что совершенно не представляла себе, как Ариадна колдует и что она делает. Лотти покачала головой, чувствуя себя глупо.

Вечером Ариадна пришла не одна, а с Мраком и Табитой. Лотти поразилась тому, как изменилась Табита буквально за день. Она по-прежнему была худенькой, но уже не испуганной и несчастной, а изящной и очень счастливой. Ариадна и Мрак явно ею гордились. За ужином Мрак и Табита сидели на коленях у Ариадны и ели с ее тарелки. Софи сидела на другом конце стола, на своем стульчике с кучей подушек, и неодобрительно дулась. Да, она помогала спасать Табиту, но это не значит, что ей приятно смотреть, как в ее кухне постоянно толкутся кошки.

Но даже сердитая мордочка Софи не испортила чудесный вечер. Дядя Джек всегда вкусно готовил, а сегодня особенно постарался. С утра он собрал на прилавке целую кучу старинных кулинарных книг и постоянно носился в кухню проверить, есть ли дома нужные продукты.

– Ты любишь грибы? – спросил он у Лотти, возникнув словно из-под земли прямо под стремянкой, на которую Лотти