Ронда, как и все остальные поблизости, с интересом наблюдала за происходящим, но когда она снова повернулась к Бадди, то обнаружила, что зона его внимания совершенно изменилась. Впервые за весь день он пристально смотрел мимо нее, все его внимание сфокусировалось исключительно на человеке в телефонной будке. Ронда видела, как выражение лица Бадди становилось все более напряженным, а синие глаза с более темными по краям радужками, казалось, стали ярче, словно светились изнутри. Человек в шляпе с возросшим отчаянием принялся обследовать карманы в третий раз. Он затолкал вывернутый карман брюк обратно и снова вытащил его подкладкой наружу, потом проделал это еще и еще раз, словно удивляясь, что карман по-прежнему пуст. В последний раз из кармана выпала картонка спичек. Она упала на пол.

Человек смотрел на картонку с недоверчивым изумлением; когда он наклонился и поднял ее, лицо его просияло.

– Нашел! – закричал он. Он повернулся и обратился ко всем присутствующим: – Я нашел номер телефона Мюриэл!

Зрители тут же разразились аплодисментами, и вскоре к ним присоединилось все кафе. Но человек снова стал рыться в карманах.

– Эй, – он снова повернулся к собравшимся, – а кто-нибудь мне доллар не разменяет?

Ронда оглянулась на него, потом посмотрела на Бадди, потом снова на человека в шляпе, который теперь стоял у стойки, меняя одну из своих мятых ассигнаций на четвертаки.

– Бадди, – спросила Ронда. – Что такое только что произошло?

– О, – ответил Бадди. – Ничего такого.

Она пристально вглядывалась в него.

– Как ничего такого?

Бадди пожал плечами.

– Это просто что-то, что я могу сделать для людей. Иногда. Ничего особенного. Мама всегда говорила: это у меня от отца.

Человек вернулся и принялся опускать монеты в прорезь таксофона. Но Ронда все еще смотрела на Бадди.

– Ладно, – сказал Бадди. – Сейчас продемонстрирую.

Он прошел к игровому автомату, занимавшему ближний к ним угол кафе, в том месте, где следовало бы стоять автомату музыкальному. Машина выглядела нелепо в этом углу, под деревянным колесом от фургона и старой уздечкой, подвешенными к потолочной балке. Однако такие автоматы становились в те дни все более и более обычным делом, их можно было увидеть практически повсюду: в кафе, в барах, на вокзалах, везде, где людям случалось ненадолго задержаться с мелочью в карманах и хоть какой-то надеждой в душе. Автомат в этом кафе был раскрашен ярко-красными сердцами, розовыми купидонами, розами и сложенными для поцелуя губами, а еще на нем горела надпись:

Выиграй Любоооовный… Джекпот!

– Это, пожалуй, самый идиотский автомат, какой мне когда-либо приходилось видеть, – заметила Ронда, повернувшись на стуле, чтобы понаблюдать за Бадди.

– Идиотский, не идиотский, – откликнулся Бадди, – какая разница? У тебя четвертак есть?

– Терпеть не могу зря тратить деньги на такие вещи, – сказала Ронда.

– Ты их зря не потратишь.

На лице Ронды возникло скептическое выражение, но она все же бросила ему монетку.

– Орел! – крикнул Бадди, пока монетка была еще в воздухе. Он поймал ее и положил на тыльную сторону ладони, потом протянул руку – показать Ронде, что четвертак упал предсказанной стороной вверх. Бадди пожал плечами и улыбнулся.

Тем временем человек у таксофона закончил набирать номер. Он держал трубку у уха, на лице его было написано ожидание.

– Мюриэл?! – По его лицу было видно, что он ничего не понимает. – Новая компания «Имперские Ковры»? – повторил он, вертя в руке спичечную картонку и с недоверием ее разглядывая. – Это номер 770-4358?

Бадди опустил четвертак в прорезь автомата. Помедлив минуту, он глубоко вздохнул и потянул за ручку.

Колесики завертелись в красноватом смешении губ, роз, купидонов и сердец. Слева от него колесико остановилось первым, сперва замедлив ход, а затем успокоившись на одном из сердец. Когда остановилось второе, оно тоже прекратило движение на сердце. Ронда, сама того не желая, не смогла удержаться от радостного возгласа. Третье колесико замедлило ход, как бы собираясь остановиться на очередном сердце, поколебалось, прокрутилось дальше и подошло к розе.

Ронда издала невольное разочарованное «ох-х-х». Но тут, не отводя глаз от Бадди, она увидела, что он наклонил голову набок – совсем чуть-чуть, а его подбородок выдвинулся вперед, словно он пытался сосредоточиться, и колесико, не совсем еще застывшее на розе, вроде бы покачнулось и заколебалось. Вдруг оно прокрутилось назад, решительно остановилось, и в прямоугольном окошечке засияло третье сердце.

Зазвучали сирены и колокола, засверкали огни, закрутились колесики. Затем со звоном посыпались монеты: четвертаки падали на четвертаки, уже скатившиеся в специальное гнездо, оттуда в ладони Бадди, а затем и в ладони Ронды, когда она подошла и сложила свои руки ковшиком рядом с его руками, потом монеты раскатились по всему полу. Все посетители кафе повернулись и уставились на них, и во второй раз за этот день в кафе раздались аплодисменты.

Бадди и Ронда подняли головы и увидели официантку в голубой униформе с кружевной оборкой: она стояла, глядя на них, и качала головой. Во взгляде ее светилось не что иное, как подозрение.

– Никогда не видела, чтобы хоть кто-то выиграл ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ у этой машины… до сегодняшнего дня, – произнесла она.

Бадди и Ронда храбро встретили ее взгляд.

– Это же любоооовный джекпот! – воскликнули они в один голос. Это вызвало у обоих взрыв удивленного смеха, они взглянули друг на друга, покраснели и отвели глаза.

Официантка только пожала плечами и, бесшумно переступая ногами в черных туфлях на каучуковой подошве, ушла, чтобы обслужить нового клиента.

– Мы что – на одной волне? Без слов друг друга понимаем? – Бадди все еще смеялся. Наверное, это прозвучало так, будто он слишком торопит события, потому что за его словами последовало неловкое молчание, после чего оба наклонились и стали подбирать с пола просыпавшиеся монеты.

Человек у таксофона смог наконец дозвониться.

– Мюриэл? – говорил он в трубку. – Что ты сегодня делаешь, детка? – Последовало молчание. – Нет! – сказал он. – Это Роджер!

– Вот видишь, – сказал Бадди, когда они с Рондой подобрали четвертаки изо всех углов и закутков, куда те закатились, и сложили их кучей на столе. – Я всегда выигрываю.

– Но тогда… – спросила Ронда, – почему же ты небогат? Почему не выигрываешь миллионы долларов и не тратишь их на благотворительность?

– Тогда это не работает, – пояснил Бадди. – Если я начинаю слишком увлекаться результатом, это перестает действовать. А если не перестает, то меня в таких местах вычисляют и гонят вон. Кроме того, я, по правде говоря, не люблю азартные игры. Я хочу сказать, какой в них интерес, если всегда выигрываешь? Тогда ведь даже не волнуешься!