пофлиртовать, а Йорген Мальмберг, если верить Дорис Бенгтссон, красивый и мужественный.

Но почему жестокое убийство?

– Инга Бритт собиралась замуж за коллегу. Дома с бывшим боксером ей приходилось несладко. Когда любовник отказался, а она пригрозила, что расскажет об их романе госпоже Мальмберг, случилось непоправимое.

Ну хорошо, звучит убедительно.

– Ты правда думаешь, дурачок, что убийца открыто попрется на перрон вокзала с дамской сумочкой в руках, чтобы прыгнуть в поезд? – возражал другой голос.

– Убийцы не всегда действуют расчетливо, – ответил первый голос. – Он действовал в состоянии паники, хотел как можно скорее сбежать и скрыться.

На этом месте я заткнул внутренние голоса. Засунув в рот последнюю конфету, я весь остаток фильма созерцал профиль Гит.

– Тебе понравилось? Правда, веселый фильм? – спросила она, повернувшись ко мне, когда мы проталкивались на выход.

А я только что шел позади нее, ощущая запах ее волос.

– Угу, – восторженно промычал я. – В высшей степени приятно провели время!

В молчании мы дошли до редакции. Перед дверью остановились в нерешительности.

– Ну что ж, придется мне написать глубокомысленный анализ этой чуши, – вздохнул я.

Гит смотрела куда-то на тротуар.

– А это долго?

– Да нет, – в изумлении ответил я. – А что?

– Просто я подумала… не хочешь зайти ко мне? Угощу тебя чаем с печеньем за то, что ты сводил меня в кино.

Сердце забилось в груди. Я чувствовал себя как влюбленный гимназист.

– С удовольствием, – выдавил я из себя. – С огромным удовольствием. С рецензией я покончу быстро. Пойдем со мной наверх, посидишь пока в кресле для посетителей.

Я распахнул дверь в свой кабинет, чтобы быстренько набросать небольшой стандартный текст, какие обычно пишут о комедиях.

Но стул рядом с моим письменным столом уже был занят!

Все сиденье занимал собой черноволосый мужчина с кустистыми бровями. Он был одет в черную униформу. На фуражке мерцала большая эмблема с надписью «ТАКСИ». Мне потребовалось не так уж много времени, чтобы понять, кто этот посетитель.

Водитель такси Йоран Мальмберг!

Когда я замер в дверях, он улыбнулся кривоватой улыбкой.

– Редактор Сандаль?

Я кратко кивнул.

– Это вы написали?

Я кивнул еще более кратко.

– Забудьте об этом!

Взяв лежащие на столе листы в свои огромные ладони, Йорген Мальмберг тщательно разорвал их на мелкие кусочки. За несколько секунд вся моя сенсация превратилась в конфетти.

– Какого дьявола… – начал я.

Мальмберг помахал у меня перед носом ладонью:

– Я сказал – забудь об этом. Тебе же лучше будет, проклятая ищейка.

Он поднялся – оказалось, что он на полголовы выше меня. Сделав два быстрых шага, он схватил меня за плечи и рывком усадил на стул.

– Никакого загадочного исчезновения таксиста не было, – пояснил он с нажимом. – И если под твоим рыжим париком у тебя еще остались мозги, то Йорген Мальмберг – это я.

Ну, хватит с меня оскорблений! Ранее сегодня меня обозвали жирным слизняком, а теперь еще и рыжим! А я всего лишь светлый шатен.

– Я прекрасно это понимаю, – ответил я не совсем своим голосом. – Но это обстоятельство не дает вам права вторгаться в мой кабинет и уничтожать рабочие материалы.

– А ты не имеешь никакого права врываться на диспетчерскую станцию и лезть в мою личную жизнь. Кто тебе сказал, что между мной и Ингой Бритт что-то было?

Я потряс головой.

– Нет, парень, так не пойдет.

Йорген Мальмберг зло смотрел на меня из-под своих кустистых бровей.

– Дорис, ясное дело, – пробормотал он себе под нос.

Удар засчитан. Я воспользовался моментом.

– Вероятно, она заревновала, когда ты бросил ее и стал заигрывать с симпатичной госпожой Экман.

– Я женат, у меня двое детей…

– Тем больше причин стыдиться.

Йорген Мальмберг резко сменил тон.

– Между нами. Кто откажется, когда женщина начинает махать ресницами?

По-моему, он вел себя омерзительно.

– Так Инга Бритт хотела выйти за тебя замуж?

Мясистые губы Йоргена Мальмберга разъехались в высокомерной ухмылке.

– Все они этого хотят, рано или поздно. Главное, не попадаться на эту удочку. Только «в радости» [13] – дарить нам радость и есть главная миссия женщин.

– Ты мог бы убить Ингу Бритт, если бы она категорически потребовала женитьбы?

Ухмылка перешла в отвратительную гримасу.

– Парень, ты еще не выкинул из головы эту ерунду?

– Ты исчез сразу после убийства!

Мальмберг посмотрел на меня сверху вниз.

– Моя личная жизнь тебя не касается, но вчера у меня по случаю был выходной день.

– Ты должен был выйти на работу в четыре часа.

– Я позвонил начальнику и сообщил, что задерживаюсь. Мы ездили в Гётеборг навещать родственников, и на подъездах к Фалькенбергу машина стала барахлить. Позвони боссу, если ты мне не веришь! Позвони, черт подери, и прекрати вынюхивать!

– Есть свидетель, – негромко возразил я, – который видел черноволосого мужчину с кустистыми бровями, в темной униформе и фуражке с эмблемой, который выбежал на перрон в половине второго в ночь с воскресенья на понедельник с женской сумочкой в руках. – После такой фразы пришлось перевести дух. – Словесный портрет очень напоминает некоего Йорана Мальмберга, не так ли?

Он посмотрел на меня и расхохотался в голос.

– Ах ты баранья башка, – фыркал он между приступами хохота. – Ты хочешь сказать, что я бегал бы с сумочкой Инги Бритт после того, как только что убил ее?

Пару часов назад один из голосов у меня в голове говорил то же самое.

– Так это был ты, – произнес я, то ли спрашивая, то ли утверждая.

– Признаю, – вытирая слезы, проговорил Мальмберг. – Хочешь, расскажу ужасную правду?

– Давай.

– Перед концом смены, около часу, я принял заказ. Какая-то старушка спешила на ночной скорый поезд. Эта рассеянная старая карга забыла у меня в машине сумочку! По пути назад я это заметил, а я знаю, сколько бумажек надо заполнять на забытую вещь. Поэтому я решил рискнуть и понесся обратно на вокзал. К счастью, я успел разыскать ее до того, как поезд тронулся.

Наверное, у меня был очень глупый вид, потому что Мальмберг снова сменил тон и даже попытался меня утешить.

– Сорри, парень, – сказал он и хлопнул меня по плечу своей ладонью размером с крышку унитаза. – Тебя надули.

«Надули? – мрачно подумал я. – В этот невезучий день над моей головой пронесся целый шторм».

– Послушайся моего совета, – продолжал Мальмберг. – Меня этому сама жизнь научила. Никогда никому не доверяй.

Это точно – даже офицеру Армии спасения.

Теперь уж ничего не попишешь – в самом буквальном смысле слова. Эта ошибка поставила жирную точку в моем самом крупном журналистском фиаско. Главной статьей завтрашнего номера станет статья Бенгта