Машина, предоставленная отелем, довезла его до площади. Направляясь по страшной жаре к старому городу, Кит достал мобильный телефон и набрал номер Софи. Он держал телефон у самого уха, чтобы уличный шум не мешал ему.

«Ну же, Софи, ответь…»

В узеньких улочках было темно и прохладно. Приятно спрятаться от солнца, но тени, казалось, таили в себе угрозу. Кит ускорил шаги. Он почти бежал, проталкиваясь через толпу прохожих.

Почему она не отвечает на звонок?

Кит оглядывал улочку, по привычке выискивая что-нибудь подозрительное. А подозрительного хватало. Оставленные у дверей мешки с мусором, местные жители в просторной одежде, под которой можно спрятать взрывчатку, прохожие с коробками и пакетами самых разных размеров и форм. «Как на любой людной улице любого города мира», — насмешливо говорил голос разума.

Впереди Кит увидел арку, ведущую на широкую магистраль. А недалеко от арки золотисто-каштановые волосы сверкали под лучами солнца. Он узнал Софи.

Она сидела на низком табурете перед женщиной в вуали. Женщина держала ее руку. Кит вздохнул с облегчением. Софи делает татуировку хной. Потому и не отвечала на звонки. А вовсе не потому, что ее похитили и утащили в темный переулок бандиты. Он пригладил волосы, взмокшие от пота, и сделал шаг к ней.

И замер.

В дверях дома напротив стоял мужчина и держал мобильный телефон. Кит словно зачарованный наблюдал, как мужчина нажимает кнопки.

Адреналин помчался по жилам, сердце бешено заколотилось, тело напряглось. Он потянулся за пистолетом, но нащупал только свой телефон. И уронил его, потому что дрожащие пальцы не смогли его удержать.

Кит знал, что должен схватить Софи прежде, чем произойдет взрыв, но его словно парализовало. Ноги отказывались двигаться, ужас превратил его в бетонную статую, перед глазами плыли черные пятна. Он открыл рот, чтобы прокричать ее имя, но в горле пересохло, и Кит не смог издать ни звука.

Однако Софи все-таки его услышала. В этот самый миг она подняла голову и посмотрела туда, где стоял он.

Улыбка слетела с ее лица, она вскочила и бросилась к нему:

— Кит, Кит, что с тобой?

Сочувствие в ее голосе обожгло Кита, словно ему в лицо плеснули кислотой. Он вернулся в реальность, и паника сменилась упреками. Софи подбежала к нему, осторожно погладила полузажившие раны.

— Родной мой, что случилось?

За ее спиной мужчина спокойно, с безразличным видом разговаривал по мобильному телефону. Кит отшатнулся.

— Ничего. Ничего не случилось, — произнес он голосом холодным и твердым, как сталь. — Я пришел за тобой, потому что мы вылетаем в час дня, если ты все еще хочешь лететь со мной.

Софи уронила руку. Блеснули еще влажные нарисованные хной замысловатые узоры. Она отступила на шаг, опустила глаза и кивнула:

— Да. Конечно хочу.

Отвращение к себе резало Кита как ножом. Гордость не позволила взять ее за руку, извиниться, все объяснить. Вместо этого он круто повернулся и пошел по улице, глядя прямо перед собой.

Перелет в Англию проходил с такой же роскошью, но с гораздо меньшим удовольствием.

Они почти не разговаривали. Кит как будто воздвиг вокруг себя стену: он сидел рядом, однако Софи чувствовала, что не может до него дотянуться. Она смотрела в иллюминатор, но ей очень хотелось выхватить у Кита документы, заставить его заметить ее, поговорить с ней.

Пусть он объяснит, что произошло с ним в Старом городе и почему он выглядит как человек, казнимый собственной совестью.

Но Софи подозревала, что тогда пути назад уже не будет, потому что его слова изменят все. Разве могла она сознательно спровоцировать свое изгнание из рая, в котором, как она наивно думала, поселилась навсегда?

До Элнберга они добрались ранним вечером. Контраст с жарой и яркими цветами Марокко был разителен даже в середине лета. Замок, сложенный из серого камня, казалось, вырастал прямо из скал. Он был виден за много миль и выглядел более сурово, чем замок из фильма о вампирах.

Софи стало грустно.

Она вспомнила, как впервые приехала сюда. Это произошло зимним вечером. Освещенный фонарями замок был словно вылеплен из снега. Софи пребывала в восторге, пока не поняла, что внутри он такой же холодный, как снаружи.

— Я понимаю, почему Татьяна сбежала в Лондон сразу же после похорон Ральфа, — вздрогнув, сказала она. — Тут не так уж уютно. Остался кто-нибудь из слуг?

— Насколько я знаю, нет. — Голос Кита был хриплым и на редкость сексуальным. — Думаю, Татьяна не захотела платить им, поскольку не собиралась тут жить.

Софи включила обогреватель и направила струю теплого воздуха себе на ноги. На ней все еще были золотые босоножки, покрытые розовой пылью Марокко. Они уже подъезжали, но по опыту она знала, что, возможно, это ее последний шанс согреться.

— Это большая ответственность, правда? — тихо проговорила она.

Софи сомневалась, удобно ли сейчас спрашивать, как скоро Кит закончит свои дела здесь и они смогут вернуться в Лондон.

— Да. — Кит остановил машину и выключил мотор. В наступившей тишине стало слышно, как плещется море, как кричат чайки. — Софи, это не то, чего ты ждала…

Софи с того самого момента, как шла с ним по Старому городу в Марракеше, ждала, что Кит попытается перекинуть мост через разверзшуюся между ними пропасть, но сейчас его слова обдали женщину холодом. Кит привез ее обратно в Англию. Не хочет ли он сказать что-то вроде «Из этого все равно ничего бы не получилось»? Она почувствовала, как кровь отливает от сердца и остается только паническая пустота.

— Если честно, ты тоже этого не ждал, — ответила она, дрожащими пальцами открывая дверцу машины. — Смотри, как разрослась трава. Ты не чувствуешь себя Робин Гудом, вернувшимся из крестового похода?

Софи вышла из машины и взяла сумку со сделанными в аэропорту покупками: две бутылки шампанского, элитная водка в розовой бутылке и кое-что для Джаспера. Глубоко вдохнув соленый морской воздух, она обхватила себя руками. Легкий жакет, накинутый поверх белого платья, не спасал от холодного ветра. Или от холодности Кита.

Кит захлопнул дверцу машины.

— У тебя есть ключи? — спросила она, идя за ним к огромной двери.

— Они не потребуются. — Он набрал какой-то номер на неприметной клавиатуре. — Татьяна заставила Ральфа поставить электронный замок. — Дверь со скрипом открылась. — После вас.

Софи со времени своего первого приезда очень хорошо помнила оружейный зал. На стенах были развешаны мечи, щиты, пистолеты, ужасающего вида кинжалы. Тогда она смутилась. Да и сейчас, оглядываясь, чувствовала себя не лучше.

— Дом, милый дом, — сказала она с потугой на веселье. — Думаю, прежде всего нам надо убрать отсюда эти ужасные вещи и заменить их на вешалки для пальто и удобное зеркало. Куда приятнее и практичнее.