– Еще один вопрос, – вмешался я. – До этих двух убийств и исчезновения Ричарда Стоуна в Догме случались какие-то необычные происшествия?

Шеф чуть призадумался.

– Нет. Только бытовые мелочи. Ну вот Ричардсоны, например, местные алкоголики. Приворовывали понемногу, бедокурили. Правда, на пятый десяток лет наконец поумнели и отказались от бутылки. Или, к примеру, оленя кто-то сбил недалеко от участка.

Видимо, мы с Марком выглядели достаточно заинтересованными, потому что шеф продолжил:

– Ну, задавили оленя и оставили бедолагу на обочине помирать. То ли какой-то трус из наших, то ли кто-то просто мимо ехал и не захотел с егерями связываться, штраф платить. Но у наших вроде машины целые; так-то на капоте точно вмятина была бы.

– А что-то более серьезное? – спросил Марк.

– Ничего такого. Я же говорю, у нас спокойный городок. Никакого беспредела и насилия, все по любви, все по чувствам.

– Понятно. Благодарю, – произнес я и глазами показал Марку, что у меня больше вопросов нет, можем уходить.

– Хорошо. Спасибо вам, капитан. На всякий случай вот мой номер телефона. – Марк протянул шефу визитку.

– У меня нет мобильного, лейтенант, а со стационарного звонить дороговато. Если что нужно – милости прошу к нам. Или звоните из «Догма Инн». Вы же там остановились, я правильно понял?

– Да.

– Ну вот и отлично.

Мы молча вышли из кабинета шефа и поспешили на выход, чтобы поскорее поделиться друг с другом впечатлениями о местной полиции.

Марк не выдержал первым.

– Ты это слышал, Домиан? Сумасшедший дом какой-то, – проговорил он, едва мы отошли от участка. – Награду они за голову убийцы объявили… Я и сам – не образец безупречного морального поведения, ты знаешь. Однако это уж слишком. Придется сообщить начальству, а затем в департамент округа. Таким людям не место на посту шефа полиции. Рыба гниет с головы, и, полагаю, от этой головы пора избавляться. Книги он читает в кафе, «Вино из одуванчиков»…

Я понимал, почему Марк настолько возмущен – в нашем городе другой уровень. Абсолютно всего. Такое чувство, словно весь цивилизованный мир отгородился от Догмы горами и дремучими лесами. Или Догма от него…

– А ты не думал, что рыбья голова может начать гнить из-за хвоста? – спросил я.

– Конечно, я слышал, что в маленьких городках полиция работает немного по иным правилам, но не до такой же степени. Книга его отвлекает, понимаешь ли, от расследования. – Кажется, Марк пропустил мое замечание мимо ушей. А может, только притворился, что пропустил. – Одна большая семья…

– Мне кажется, Магнус не совсем откровенен с нами. Похоже, он чего-то недоговаривает.

– Недоговаривает, разумеется, – сказал мой друг уже совершенно другим тоном.

Что мне больше всего нравится в Марке, так это его отходчивость. Он может выйти из себя в любой момент (если дело касается несправедливости, человек он достаточно вспыльчивый), но так же быстро приходит в себя и успокаивается.

Я кивнул и продолжил:

– Когда я спросил, не происходило еще ли что-нибудь необычное, Кут сначала прикусил нижнюю губу и лишь спустя несколько секунд ответил про бытовые вопросы и братьев-алкоголиков. Как минимум он был не особо рад этому вопросу. Мне показалось, что он, как и Абба, говорит только те вещи, которые ему хотелось бы, чтобы мы знали.

– Не нравится мне здесь, Домиан, очень не нравится. Какое-то прогнившее место.

– Вот и у меня такое же ощущение.

* * *

Минут за двадцать – двадцать пять мы пешком добрались до центра города. Дома на нашем пути встречались не так часто, зато и слева, и справа как продолжение леса громоздились заросли деревьев. Да уж, место для отеля было выбрано идеально. Уже представляю, что бы на такое замечание ответила старуха Абба: «Что-то не нравится, детективы? Ближайший город в двадцати километрах». Впрочем, если мотель тут нужен только для проезжих дальнобойщиков…

Короче, спасибо и на том.

Наконец в какое-то мгновение эта глушь закончилась и впереди показалась широкая торговая улица, не иначе как рынок. Даже не просто рынок, а целая ярмарка! Люди торговали сырами, вяленым и сырым мясом, колбасами, медом самых разных сортов, вином, рыбой и всем, что душа пожелает, лишь бы денег хватило.

– О, сержант, наконец-то над нашим небом разошлись тучи. Отведаем местных деликатесов? Выпьем чуть-чуть, колбаски острые попробуем, домашний сыр, м?

– Ты так вкусно рассказываешь… Ладно, по стаканчику, и пойдем по делам. Очень уж хочется пообщаться с официанткой по поводу крокодила.

– Все не дает покоя этот аллигатор? – улыбнулся Марк.

– Точно.

Первым делом мы подошли к продавцу вина, пышному, улыбчивому мужчине с седыми усами и веселыми глазами, и спросили, что бы он нам посоветовал.

– Берите вишневое, не пожалеете. Я только его и пью. А вы, я смотрю, не местные. Из соседнего города к нам пожаловали?

– Что-то вроде того, – отозвался Марк и продегустировал предложенное.

– Не часто у нас встретишь туристов, – сообщил продавец, правда, без особого восторга.

– Это мы заметили. Редко где на белых людей оборачиваются белые люди. Похоже, новые лица у вас в Догме такая же экзотика, как белые туристы в Конго или Зимбабве. А вино хорошее. Дайте нам по самому большому стакану, какой у вас есть.

– Есть пол-литровые.

– Наливайте.

И продавец без лишних вопросов плеснул нам обоим вишневого вина.

– «Выпьем чуть-чуть», да, Марк? – хмыкнул я. – Твое здоровье!

– Мое здоровье, Домиан.

И мы осушили стаканы, полные великолепного напитка – не вишня, а чистый мед. Превосходная вещь!

– Вы еще будете здесь через час-другой? – на всякий случай уточнил Марк у мужчины.

– Уже нет, ярмарка скоро закрывается.

– Тогда налейте нам с собой литр этого прекрасного вина. Честно скажу, в жизни не пробовал ничего более изумительного.

Продавец улыбнулся, хотя и несколько суховато. «Что вам здесь надо, а, туристы?» – прочитали мы в его пытливом взгляде.

Затем мы перешли к их местным сырам. Перепробовали, кажется, все: и с плесенью, и без. Даже с тимьяном. Вкусно! Свежо! Сытно! Одним словом, это место – рай для тех, кто любит все натуральное.

Поблуждав еще по ярмарке (и приковывая пристальное внимание абсолютно всех присутствующих), мы наконец добрались до того самого кафе, где шеф местной полиции каждое утро пьет кофе и читает книгу.

Небольшое светлое помещение: метров сорок квадратных. Десять столиков, двадцать стульев. На стенах – репродукции картин известных художников. Из тех работ, что я встречал уже ранее, – Ван Гог, Матисс и Гоген.

Атмосфера в кафе была неимоверно приятная. В воздухе царил аромат свежеиспеченных булочек, ароматного кофе, кориандра и корицы. И эти все запахи смешивались между собой, создавая абсолютно