и я уже рассказывал, что её убил мой предок? Многие сложили свои головы, пытаясь добраться до него, так что он лично не советует даже пытаться, потому, что злые духи шутить не будут, но если решите попробовать, то в лавке можно купить и фонари и веревки. Лавка, кстати выстроена из обломков того же парусника и держит её семья, чей предок командовал тем злосчастным кораблем…

Тухаириири, судя по настроению, мог рассказывать еще долго, но их снова нашел Гвоздев и пригласил к себе. За время поездки он узнал, что они ходили под началом залесца и через это считал всю команду «Ежа» почти земляками.

* * *

Дом Семеныча выделялся среди остальных тем, что построен он был не из тростника и пальмовых листьев, а сложен из бревен традиционным залесским способом. Как пояснил хозяин: «Да — строить заебался! Но я не могу жить в доме, где к стенке привалиться нельзя без того, чтобы наружу не выпасть!» Место в гроте было в дефиците, так что дом был построен ввысь. Первый этаж представлял из себя смесь кладовой и мастерской. Над ним был устроен второй этаж с широким помостом вокруг всего здания, а над крыше была еще одна площадка размером почти во весь двор, подпертая по углам четырьмя столбами, которая служила гостиной. Туда вела винтовая лестница сделанная путем вбивания кольев по кругу в один из столбов. «Для детей сделал», пояснил Гвоздев глядя на то, как гости, а в особенности крупноватые для нее Бьернсон и Тролль, чешут в затылке и повел их по обычной лестнице скрывавшейся позади дома. На площадке-гостиной их уже ждал накрытый стол. Супругой Семеныча оказалась молодая миниатюрная островитянка которая, поприветствовав их и убедившись, что на столе достаточно всего и на всех, оставила мужчин одних.

— Ну что тут у нас сегодня? — Гвоздев зачерпнул половником суп из кастрюльки, — Похоже это уха. Хотя без картошки уха не та. А картошки тут нет. Пробовали бататом заменить, но он сладковат. Не то! Но чем богаты. Дернем по маленькой для аппетита?

— Можно, — согласился Бьернсон наливая себе полную тарелку, — Да — картошки не хватает. А что не посадите?

— Да не растет, проклятая! То ли почва не та, то ли климат. Все, что попало, растет, а картошка — нет! Пол острова под делянки перекопал.

— Да. Бывает. Но все равно вкусно.

— А то! Я на Таньке считай только поэтому и женился. Знает чем мужика порадовать. За встречу! — Семеныч, а следом за ним и остальные опрокинул рюмки, — Эх… В этот раз вроде угадал. Я сам гоню. Ром у Мамы Нуи хорош, но и дерет она за него будь здоров.

— Тухаириири рассказывал, что она его у какого-то отшельника покупает.

— Щас! Я ей лично самогонный аппарат делал и настраивал. Вас то он как — не задолбал своими рассказами?

— Нет — на самом деле было довольно интересно, — дипломатично не согласился Слободан орудуя ложкой, — А про идола — это правда?

— Вранье. Было бы тут столько золота — давно бы уже весь остров разнесли и никакие духи не помогли бы. Но пещеры действительно есть. Лично лазил — недалеко правда.

— А про акулу?

— Про акулу — правда. Они метров до двадцати бывают, так что небольшой парусник разнести могут. Лодки рыбачьи лопают только в путь. Как раз после штормов придут икру метать, или что там у них? Обычно, если не злить, они не бросаются, но разве ж угадаешь, что её разозлит? А вот про предка — опять таки неизвестно. Могли и просто тушу найти, а потом присочинить.

— Ясно. А вы сами давно тут живете?

— Да лет пятнадцать уже, — Гвоздев углубился в подсчеты, — Так — старшему десять, два года я там проторчал, еще два кочевал… Да — лет пятнадцать.

— А как вы тут оказались?

— Короткие прогулки не нравятся.

— В смысле?

— Ну в смысле, что у нас, в Залесье, так заведено: после первого раза — срок. Обычно не большой. Это — маленькая прогулка, она же — первая остановка, она же — пригородная станция… После второго — большой срок, он же — большая прогулка, он же вторая остановка, он же дальняя станция. А после третьего — все. Выведут поутру и пристрелят, «по совокупности заслуг». Короткая прогулка, она же — «конечная». Больше церемонится не будут. Маршрут короткий.

— А если сразу что-то серьезное? Убийство, например?

— Как суд решит. Некоторые могут «экспрессом», с первого раза, до конечной, без остановок. Я вот чуть не доехал — пожалели. Номерной «кардиган» вместо деревянного выписали. Решил «конечной» не дожидаться — я ж бедовый, я ж себя знаю. Переправился сперва на Чжун — он от тех мест недалече. Там на корабль и сюда. Покочевал по Островам и тут прибился. Место тут хорошее, Танька, опять таки подвернулась. А главное — я единственный с руками не из жопы на тыщу километров. Не то, чтобы работы по профилю полно, зато, кроме меня, обратится не к кому. Варю, слесарю, с деревом работать за казенный счет научили. Жить, в общем можно. Сюда вольные штормовать заходят, да и местные меня знают. Заказы есть. В Гарбаруке, вон, двери ставил. Эти пижоны заказали себе их аж с Континента, а тутошние мастера ни коробку собрать, ни петли врезать… А как ты их врежешь, если у тебя, у соседа и у всей округи вместо двери циновка? Три двери испохабили на выброс, пока на меня вышли. Я им за неделю все воткнул, потом еще две камин клал. Не спрашивайте, нахуй в этом климате камин. Заказали — сделал. Потом еще какие-то шабашки. Проваландался, пока все корабли по портам не рассосались. Хорошо вы подвернулись, а то бы так и куковал там с этими мудаками до нового сезона.

— Да нам было несложно… — Бьернсон пододвинул рюмку и, когда ему налили, предложил тост за благополучную штормовку.

— Да! Вот хорошо сказал… Вы где жить будете — на борту или в кабаке комнату снимите?

— На борту — че деньги тратить?

— Я просто — где вас искать если, скучно будет. Вы заходите, если что. Частить не надо, конечно, но раз в недельку чтобы и не посидеть.

— Угу. Думаю, раз в неделю оно самое-то будет. А кроме нас, кто еще тут из вольных говорите?

— Ну вот там вот, с белой полосой на рубке, катер Кубы. «Икан» называется. Сам Куба мужик веселый, но к нему подход нужен. Сампан, который с тентом на носу — на