Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующей, близкой к предыдущей, причиной меланхолии я могу назвать происшествия, вызывающие страх, ибо, помимо тех ужасов, которых я коснулся перед тем[2322] и множества других опасений (которые неисчислимы), существует еще страх суеверный, который Аристотель относит{1806} к одной из трех самых сильных причин, и вызывается он обычно чудесами и зловещими происшествиями, которые внушают многим из нас сильную тревогу. (Nescio quid animus mihi proesagit mali!{1807} [Моя душа предчувствет какую-то беду!]) Достаточно зайцу перебежать нам дорогу, или мыши прогрызть нашу одежду; стоит лишь трем каплям крови вытечь из носа, или соли просыпаться перед такими суеверными людьми, или чтобы на одном из ногтей появилось черное пятнышко, или случиться многим иным подобного же рода предзнаменованиям, которые пространно обсуждаются у Дельрио (tom. 2, lib. 3, sect. 4 [том 2, кн. III, раздел 2]), Августина Нифа в его книге de auguriis [об авгурах], Полидора Вергилия (lib. 3 de prodigiis{1808} [кн. III, о чудесных явлениях]), Сарисбюриенсиса (Polycrat. lib. I, cap. 13 [Поликрат, кн. I, гл. 13]) и др. Подобные явления производят на таких людей столь сильное воздействие, что при очень большой силе воображения, страхе и вследствие дьявольских ухищрений «они сами навлекают предчувствуемые ими беды на свою голову, так что то, чего они опасаются, и в самом деле с ними случается»[2323], как предсказывает Соломон{1809} (Притч. 10, 24), а Исаия предупреждает (66, 4), что «если бы они были способны пренебречь этим и презреть его, то оно бы и не произошло»[2324]. Eorum vires nostra resident opinione, ut morbi gravitas oegrotantium cogitatione [Их сила заключена в нашем воображении, подобно тому как заразность болезни зависит от умонастроения пациента], воздействие подобных явлений усиливается или ослабевает в зависимости от того, на чем остановится наше мнение. N. N. dat poenas, говорит о таких людях Кратон[2325], utinam non attraheret! Он наказан и сам является тому причиной[2326]. Dum fata fugimus fata stulti incurrimus[2327] [Пытаясь убежать от своей судьбы, мы как раз и устремляемся в ее объятья{1810}]. «То, чего я так страшился, — говорит Иов, — обрушилось на меня»{1811}.
Так же много мы можем сказать о тех, кому внушает тревогу их грядущая судьба или предвидение уготованной им участи; multos angit proescientia malorum, предчувствие того, что произойдет, терзает многих: предсказания астрологов и колдунов, iratum ob coelum [последствия небесного гнева], будь то несчастный случай или даже смерть, выпадающие часто на нашу долю с Господнего соизволения; Quia doemonem timent (говорит Хризостом{1812}), Deus ideo permittit accidere. [Поскольку они страшатся дьявола, Господь и позволяет этому произойти.] Север, Адриан, Домициан, о чьих страхах и подозрениях писали Светоний, Геродиан и прочие писатели, приводящие немало удивительных историй такого рода, могут служить красноречивым тому свидетельством. Монтан (consil. 31 [совет 31]) приводит один такой пример с молодым человеком, страдавшим тяжелейшей меланхолией именно по такому поводу[2328]. Стараниями лживых оракулов и обманщиков-жрецов такие страхи мучили смертных во все времена. В Греции близ храма Цереры в Ахайе был источник, где отмечены были случаи такого рода недугов. «Опускали зеркало, привязанное к нити»{1813}, и т.д.[2329] Среди Ceanean скал