8 декабря Политбюро постановило, что «т. Сталин поступил неправильно, сообщив собранию содержание решений пленумов ЦК и ЦКК», и заявило, что «не считает целесообразным» его предложение довести решения октябрьского пленума до всех членов партии. Тем более что накануне, 7 декабря, «Правда» опубликовала резолюцию «о рабочей демократии», т. е. «О партстроительстве»1331.

Вместе с тем Политбюро отметило, что, несмотря на запрет, оппозиционеры продолжают распространять свои документы, статью Троцкого «Новый курс» и «Письмо 4б-ти» в парторганизациях Москвы, Украины, в армии, что является «актом фракционности». И Политбюро рекомендовало «избегать во время происходящей дискуссии по вопросам рабочей демократии всякого обострения…»

Тон постановления, как видим, был более чем сдержан. Однако подлинные настроения были несколько иными. Во время этого заседания Зиновьев написал Сталину, Каменеву, Рыкову и Томскому записку: «Они действуют по всем правилам фракционного искусства. Если мы немедленно не создадим своей настоящей архисплоченной фракции — все пропадет.

Я предлагаю этот вывод сделать в первую очередь. Я предлагаю завтра (в воскресенье) собраться специально по этому вопросу, — может быть, у Сталина за городом или у меня.

Промедление смерти подобно».

Сталин, Томский, Каменев и Рыков согласились, и, вероятно, именно тогда было положено начало расширению «тройки» (Зиновьев, Каменев, Сталин) до «семерки», за счет включения в «руководящий коллектив» Рыкова, Томского, а затем Бухарина и Куйбышева1.

Между тем в тот же день, 8 декабря, «Правда» получила статью Троцкого «Новый курс», обращенную к партийным организациям и совещаниям. «Резолюция Политбюро по вопросу о партийном строительстве, — говорилось в ней, — имеет исключительное значение. Она знаменует, что партия подошла к серьезному повороту на своем историческом пути… Кратко задачу можно сформулировать так: партия должна подчинить себе свой аппарат, ни на минуту не переставая быть централизованной организацией.

В прениях и статьях очень часто указывалось за последнее время на то, что “чистая”, “развернутая”, “идеальная” демократия неосуществима, и что демократия для нас вообще не самоцель. Это совершенно бесспорно.

Но с таким же точно правом и основанием можно сказать, что чистый или абсолютный централизм не осуществим и не совместим с природой массовой партии, и что ни централизм, ни партаппарат ни в коем случае не являются самоцелью. Демократия и централизм представляют собой две стороны в строительстве партии. Задача состоит в том, чтобы эти две стороны были уравновешены наиболее правильным, т. е. наиболее отвечающем обстановке путем.

За последнее время этого равновесия не было. Центр тяжести был неправильно передвинут на аппарат. Самодеятельность партии была сведена к минимуму. Это создавало навыки и приемы управления, в корне противоречащие духу революционной партии пролетариата. Чрезмерное усиление аппаратного централизма за счет партийной самодеятельности породило в партии ощущение недомогания.

…Бюрократизм аппарата тяжелее всего отзывается на идейно-политическом росте молодых поколений партии. Именно этим объясняется тот факт, что молодежь — вернейший барометр партии — резче всего реагирует на партийный бюрократизм.

1 См.: РКП(б). Внутрипартийная борьба в двадцатые годы. С. 294, 295, 296.

568

…Говорить об огромном — не только в российском, но и в международном масштабе — значении старшего поколения в нашей партии не приходится; это общеизвестно и общепризнано. Но… только постоянное взаимодействие старшего поколения с младшим, в рамках партийной демократии, может сохранить старую гвардию, как революционный фактор. Иначе старики могут окостенеть и незаметно для себя стать наиболее законченным выражением аппаратного бюрократизма.

…Обновление партийного аппарата — разумеется, в отчетливых рамках устава — должно быть произведено с целью замены оказенившихся и обюрократившихся свежими элементами… И прежде всего должны быть устранены с партийных постов те элементы, которые при первом голосе критики, возражения, протеста, склонны требовать партбилет на предмет репрессий… Никто не смеет терроризировать партию.

..Да, наша партия не могла бы выполнить своей исторической миссии, если бы она распалась на фракционные группировки. Этого не должно быть и этого не будет. Этому воспрепятствует партия в целом, как самостоятельный коллектив»1.

Публикация этой статьи Троцкого задержалась на два дня. И уже 9-го он обращается с письмом в ЦК: «Очень многочисленная и влиятельная группировка в аппарате партии (группировка, по существу, фракционная), — пишет он, — не только не хочет поворота к новому курсу, но и будет несомненно оценивать резолюцию ЦК, как маневр, не меняющий по существу партийного курса»1332 1333.

11 декабря «Новый курс» Троцкого был опубликован. А 13-го Бухарин ответил на него в «Правде» разгромной передовицей «Наша партия и оппортунизм». Из всех рассуждений Троцкого он вычленил «конкретные» предложения и обвинения: указание на возможность перерождения старшего поколения партийцев, составляющих руководящее ядро ЦК, фактический призыв к «разгрому» партаппарата, к замене «стариков» молодыми коммунистами, в этой связи намекнул на меньшевистское прошлое Троцкого, связь этого прошлого с настоящим и в конечном счете объявил автора «Нового курса» политическим банкротом1334.

На следующий день Бухарин написал в Политбюро и ЦКК, что перед публикацией этой передовицы он ее никому не по-называл и «в этом заключается моя формальная ошибка. Но ведь и тов. Троцкий не присылал своей статьи ни в Политбюро, ни в ЦКК, а послал свое письмо непосредственно на районные собрания (оно было оглашено уже в субботу)»1.

Но за «формальную ошибку» Николая Ивановича корить не стали. Наоборот, 14 декабря восемь членов и кандидатов в члены Политбюро (Бухарин, Зиновьев, Калинин, Каменев, Молотов, Рыков, Сталин и Томский) подписали заявление, судя по тексту, также в основном написанное Бухариным, адресованное всем членам ЦК и ЦКК

«…Мы считаем своим долгом, — говорилось в заявлении, — сообщить членам ЦК и ЦКК, что считаем заявление тов. Троцкого в его обращении к партии 1) теоретически неправильным, 2) неправильно ориентирующим партию в деле осуществления рабочей демократии и опасным для планомерного осуществления принципов партии и 3) подрывающим то единогласие, которое было достигнуто в Центральном комитете…»1335 1336