срочного, желательно еще до начала официальных конференций, заключения договора с московским государем, «чтоб немцы и иные не причитали того себе, что они нас с вами примирили». Однако османский дипломат старательно уходил от конкретных обещаний, нарушавших предварительные договоренности с посредниками и Веной. Его не устраивали и срок в полтора года, и нерешенность спорных вопросов, и опасность отступления от ранее принятых обязательств. На третьей встрече впервые прозвучал запрос о Керчи, без присоединения которой русское посольство не могло бы заключить долгосрочный мир, как и поляки без Каменца. Поэтому, как вновь настаивал П. В. Постников, в настоящий момент лучше «учинить толко преддверия» мира, а согласование дискуссионных вопросов отложить до нового посольства. Но турецкие послы (в последней беседе к двум выпускникам Падуанского университета присоединился реис-эфенди) настаивали на длительном перемирии с разрешением проблемных «окружностей» либо на том, чтобы принять «надежность к вечному миру» в форме уничтожения или разорения «некоторых мест и иное»[2335]. Тайные контакты показали П. Б. Возницыну недостижимость его главной цели — серьезной отсрочки прекращения войны Священной лиги и Оттоманской Порты.

20 (30) октября 1698 г. российский делегат отправил цесарцам с П. В. Постниковым свою полномочную грамоту для передачи посредникам, которые в свою очередь отослали ее турецкой делегации. На следующий день, передавая австрийским послам с переводчиком П. Вульфом благодарность за обед, Возницын объявил о желании изготовить «о делех мирных… статьи» и обменяться ими с союзниками[2336]. Однако попытка раскрыть карты перед предстоящим дипломатическим действом опять натолкнулась на противодействие. То есть требования российской стороны цесарцы согласились принять — просьбу прислали с уполномоченным 22 октября (1 ноября) — для передачи их посредникам, свои же условия обещали переслать позже. На следующий день от Возницына, путем прямого шантажа и угрозы отстранить его от переговоров, потребовали немедленно представить письменный текст мирных предложений, а «естли он… будет упрямиться и предложения своего не пришлет, тогда он… от миру останется, и в том бы… союзники были свободны от всякого слова». «Видя такую неволю», посол передал через подьячего «статьи… ко учинению мира»[2337]. Первые письменные предложения мира российской стороны сразу же были посланы в турецкий лагерь через посредников. 25 октября (4 ноября) секретарь австрийских послов Тиль привез статьи с общими условиями проведения переговорного процесса, подготовленные для «медиаторов». Однако на вопрос об обещанных «пунктах» союзников он ушел от ответа, сославшись на передачу их посредникам, а «списков с них у себя не оставил»[2338]. Лишь 28 октября (7 ноября) дипломаты Леопольда I сделали ответный шаг и прислали для ознакомления свои требования к туркам.

Официальные конференции и итоги конгресса

29 октября (8 ноября) определился окончательный порядок проведения конференций: заседания проводятся в двух помещениях («светлицах», или шатрах), расположенных в стане посредников. В первом находятся союзные послы с посредниками, во втором — турецкая делегация. Посредники курсируют между сооружениями, передавая условия, послания и слова переговорщиков друг другу. В первые два дня конференции переговоры проводят австрийцы, затем поляки, венецианцы, и завершают — русские. Секретарю цесарской делегации, сообщившему информацию, Возницын сразу же заявил протест, оспорив очередность заседаний. Руководствоваться, по его мнению, следовало честью государевой, «на которое ныне поведение весь свет смотрит». В очередной раз оспаривались и прерогативы англичан и голландцев, которых великий посол без указа государя своего «цело за посредников признати не может, только признавает за друзей и приятелей»[2339].

Официальные переговоры посольств стран Священной лиги и Порты начались 3 (13) ноября 1698 г. со встречи цесарской и османской делегаций в доме конференций. Через шесть дней очередь дошла и до российской делегации.

Первая открытая конференция русского и турецкого посольств состоялась 9 (19) ноября 1698 г. Постоянные демарши думного советника сыграли свою роль, поэтому порядок заседания значительно отличался от установленного посредниками распорядка: все участники находились в одном помещении и вели прямые переговоры с помощью переводчиков, минуя участие «медиаторов».

После нескольких часов, наполненных как витиеватыми славословиями и историческими реминисценциями, так и вполне конкретными предложениями, стала понятна первоначальная картина установок каждой из сторон. В дальнейшем в ходе дипломатического «торга» позиции не раз будут меняться, зачастую на прямо противоположные. Всего же двумя сторонами было проведено 6 официальных (9 (19), 12 (22) ноября, 22 ноября (2 декабря), 30 ноября (10 декабря), 10 (20) декабря 1698 г. и 14 (24) января 1699 г.) и несколько неофициальных встреч. Кроме того, состоялись отдельные консультации П. Б. Возницына с посредниками без участия турецкой миссии.

Первоначальные официальные требования российского посла по основным позициям совпадали с условиями остальных делегаций: установление мира, сохранение завоеванных территорий, некоторое «приращение» земель для покрытия убытков, обмен пленниками, запрет нападений друг на друга, свободная торговля купцов, свобода в вероисповедании для православных христиан (католические страны выдвигали аналогичный запрос для своей конфессии). Однако при обсуждении деталей основная дискуссия сузилась до вопроса о приднепровских городках, которые стали главным камнем преткновения. Когда же стало ясно, что ни одна из сторон не может уступить, в качестве компромисса решили заключить двухгодичное перемирие с переносом решения всех проблемных вопросов в ведение будущего посольства.

Одновременно турки проводили переговоры с остальными союзниками. По подсчетам Д. и И. Гузевичей, состоялось 39–40 официальных конференций, в том числе 25–26 встреч с австрийцами, 7 — с венецианцами и 7 — с поляками[2340]. Несмотря на желание посредников и австрийцев превратить конгресс в четыре изолированных съезда (австро-турецкий, венециано-турецкий, польско-турецкий и русско-турецкий), периодически между участниками происходили пересылки. В основном они инициировались российской стороной, с самого начала оспаривавшей распорядок переговоров и прерогативы посредников. В трудных случаях Возницын обращался как к австрийцам и венецианцам, так и к самим посредникам.

10 (20) ноября 1698 г. после первой конференции с турками думный советник нанес визиты союзникам с просьбой поддержать его требования и обещанием оказывать ответное «вспоможение» (полякам просьба направлялась в письменном виде). Вместо реальной помощи он услышал лишь устные обещания, сопровождавшиеся настойчивыми рекомендациями отказаться от приднепровских городков и ускорить переговоры. Вновь прозвучали угрозы оставить Россию одну в состоянии войны: «…и нечто де царское величество хочет один в войне остатся, потому что у них дела уже к окончанию приходят… и в том бы на них не пенял, что их не послушает»[2341]. Через три дня после второй конференции на призыв русского посла надавить на турок, пригрозив им сворачиванием переговоров, австрийцы по-прежнему «сердитуясь говорили, чтоб он им таких слов не говорил: естли де не хочет мирится, кто его на силу заставливает, а в их миру для чего он указывает?»