Сторонкою от этого отряда, лесом, быстро скользила между деревьями высокая фигура, которую можно было принять за мужскую, тем более что она была закутана в плащ с капюшоном, надвинутым на голову. Однако некоторая мягкость, округленность в очертаниях этой фигуры изобличали в ней женскую. Это была Уинифреда.

Добравшись до сторожевого пикета, девушка притаилась. При первой же новой вспышке молнии она убедилась, что перед нею те самые люди, которых она искала: сэр Ричард, сержант Уайльд, трубач Губерт и еще один конный рядовой, тоже знакомый ей. Проскользнув мимо сэра Ричарда, она шепнула ему:

— Сорок человек конных из Монмаутса идут в Хай-Мидоу-Хауз.

И тут же снова скрылась в буре и дожде.

— Роб, — обратился полковник Уольвейн к своему сержанту, — поезжай и скажи капитану Харлею как можно скорее вести назад свои отряды. Дело сейчас начнется.

Буря со свистом и воем носилась по лесу, ломая деревья; продолжительные раскаты грома грохотали по низко нависшему черному небу; дождь лил еще усиленнее, но на западном горизонте, откуда поднялась гроза, начинало яснеть. Можно было догадаться, что скоро разъяренные стихии утихнут, истощив свои силы.

В то время когда республиканское войско под предводительством самого Массея и сэра Ричарда разделилось на четыре части и по возможности бесшумно двинулось обратно к недавно оставленной квартире, предводители не спешили. Им было важно застать неприятельский отряд уже на месте, уверенным в полной безопасности.

Обрадованные прекрасным убежищем, открывшимся им в Хай-Мидоу-Хаузе, роялисты расположились там по-домашнему, обсушились за разведенными кострами и принялись угощаться всем тем, что было оставлено республиканским войском, якобы выступившим назад в Глостер.

Но радость монмаутцев была непродолжительна. Не успели они утолить первый голод и осушить первый кубок, как в пиршественный зал Хай-Мидоу-Хауза вошли два полковника в форме республиканских войск. Один из них резким голосом сказал пировавшим в зале роялистам:

— Сдавайтесь, господа. Мы вас окружили со всех сторон. Всякое сопротивление с вашей стороны будет бесполезно. Нас по пятьдесят человек на каждого из вас. Если вы дорожите своей жизнью, тотчас же сдавайтесь.

Это был сам Массей.

Ошеломленные роялисты застыли на своих местах, кто с куском во рту, кто с кубком в руке. Случилось то, чего они никак не ожидали: они очутились в ловушке, из которой не было никакого выхода. Одно мгновение им казалось, что они подверглись странной галлюцинации, но появление в дверях и у открытых окон множества вооруженных людей показало им, что они имеют дело с грозной действительностью, а не с мимолетным видением. Поняв свое безвыходное положение, все молча сдались, кроме корнета. Он успел выскочить из залы в темный внутренний коридор и оттуда благополучно выбраться во двор. Искусно лавируя между надворными постройками, тень которых не освещалась догоравшими кострами, он прошмыгнул в сад и, отыскав там лазейку, проник через нее в пустырь, а через него — и в недалекий лес. Таким образом, из всего отряда спасся только он и к утру вернулся в Монмаутс. Бегству его помогло то обстоятельство, что он бывал в Хай-Мидоу-Хаузе в качестве знакомого владельца этого имения и хорошо знал расположение дома.

Между тем в том же доме, после того как монмаутцы были взяты в плен и уведены из залы, другой из парламентерских полковников подошел к командовавшему монмаутским отрядом, оставшемуся в зале на свободе, и сердечно сказал ему:

— Очень рад снова видеть вас в нашей дружеской среде, Кэйрль.

— А я еще того более рад, что мне посчастливилось вернуться к вам, Уольвейн, — отвечал Кэйрль, горячо пожимая протянутую ему руку. — Богу известно, как мне опротивел этот Руперт с его разнузданными шайками!..

Час спустя сотенный отряд конницы двинулся обратно из Хай-Мидоу-Хауза в Монмаутс. Буря за это время уже пронеслась. Раскаты грома становились все реже и отдаленнее, дождь ослабевал, природа успокаивалась. Только темнота оставалась прежняя. Отряд спускался по скользким горным тропинкам с особенной осторожностью, чуть не ощупью. Двигались медленно, как автоматы, и в полном молчании. Во главе отряда ехал полковник Кэйрль, а рядом с ним — знаменосец, наряженный в форму роялистов и державший тот самый флаг, который раньше находился у бежавшего корнета.

Среди отряда шли пленные и, судя по их мундирам и оружию, те самые, которые составляли монмаутский разведочный отряд, захваченный Массеем в Хай-Мидоу-Хаузе. Но на самом деле это были вовсе не пленники, и только то, что было на них надето, принадлежало настоящим пленникам, сами же они были из числа форестерцев, находившихся под командою сэра Ричарда Уольвейна.

В арьергарде следовал сам сэр Ричард со своим новым помощником капитаном Херлеем, заменившим Юстеса Тревора. За ними ехали сержант Уайльд и трубач Губерт. И эти четверо также казались обезоруженными и тоже находились под присмотром ехавших за ними десятерых конвойных с саблями наголо. Временами Кэйрль отъезжал немного в сторону, где это допускалось условиями местности, поджидал приближения сэра Ричарда и обменивался с ним несколькими словами, потом опять обгонял отряд и снова становился во главе его.

Осторожно спустившись по извилистой дороге и начиная приближаться к мосту через Вию, Кэйрль скомандовал: «Эскадрон, вольно!» Тотчас же после этого лошади были пущены веселой рысцою, а люди громко и весело заговорили. Все это было сделано с целью обмануть часовых, карауливших мост.

К этому времени караул на мосту был усилен вдвое против обыкновенного, благодаря тому что бежавший из Хай-Мидоу-Хауза корнет принес в крепость известие о случившемся с его отрядом несчастии. Основываясь на этом сообщении, комендант крепости принял целый ряд экстренных мер на случай возможного набега республиканского войска. Корнет был уверен в этом набеге, потому что во время своего бегства, прокрадываясь в темноте мимо республиканских солдат, слышал, как они вполголоса переговаривались об этом.

Караулу на мосту были даны самые строгие инструкции. Главное его внимание было устремлено на дорогу в Хай-Ми-доу-Хауз. Вдруг на этой дороге показался шумный конный отряд с весело что-то выкрикивающим и хохочущим полковником Кэйрлем во главе. Это возвращался монмаутский отряд, только значительно увеличенный. Поприглядевшись при свете фонарей, караул увидел, что это увеличение происходит от довольно большого числа безоружных людей, стало быть пленных. Очевидно, разведочный отряд Кэйрля сделал удачный набег и захватил где-нибудь