запах, которым веяло от его кожи. Никогда прежде ей не доводилось чувствовать такого блаженства и покоя.

– Джондалар, – немного погодя сказала она, – откуда ты знаешь, как именно нужно все делать? Я и не подозревала, что во мне дремлют подобные чувства. Как же ты сумел об этом догадаться?

– Мне показали, объяснили, что необходимо для того, чтобы доставить удовольствие женщине.

– Кто?

Она почувствовала, как напряглись его мышцы, уловила едва заметную перемену в тоне его голоса.

– Согласно нашим обычаям, взрослые, опытные женщины учат этому молодых мужчин.

– Для них тоже совершается обряд Первой Радости?

– Да нет, это происходит немного иначе. Когда юноши начинают испытывать желание, женщины это замечают. Они помогают им справиться с неловкостью и волнением и показывают, что нужно делать, но это не считается ритуалом.

– Среди людей клана считается, что мальчик становится мужчиной, когда он впервые возвращается с охоты с добычей. Имеется в виду охота на крупных животных, а не на маленьких зверьков. После этого над ним совершается обряд. Они не верят, что наличие желания делает юношу мужчиной. Лишь когда он становится охотником, он может взять на себя обязанности взрослого человека.

– Успехам на охоте придается важное значение, но далеко не все мужчины занимаются охотой. Мне не пришлось бы охотиться, не будь у меня на то желания. Я мог бы изготавливать орудия труда и обменивать их на мясо и шкуры зверей. Впрочем, большинство мужчин принимают участие в охоте, и когда юноша впервые возвращается с добычей, это важное событие.

На Джондалара нахлынули воспоминания, и в голосе его зазвучали теплые нотки.

– Особого обряда для этого не существует, но мясо убитого им животного распределяют между всеми обитателями пещеры, а ему самому при этом не достается ни кусочка. Когда он оказывается рядом с кем-то из сородичей, они начинают нарочито громко говорить меж собой о том, каким на редкость вкусным и нежным оказалось добытое им мясо. Мужчины предлагают ему сыграть с ними в какую-нибудь игру или просто поболтать. А женщины стараются показать, что относятся к нему уже не как к мальчику, а как к мужчине, и обмениваются с ним дружескими шутками. И если он уже достаточно взрослый, чтобы испытывать влечение к женщинам, ни одна не откажет ему в удовольствии. То, что он сумел вернуться с охоты с добычей, показывает, что он настоящий мужчина.

– У вас нет обряда, в ходе которого он смог бы утвердиться в своей мужественности?

– Всякий раз, когда мужчина совокупляется с девушкой, открывая пути для проникновения в ее чрево жизненной силы, делая ее женщиной, он заново утверждается в сознании своей мужественности. При этом происходит нечто чудесное, и поэтому мужской орган порой называют кудесником.

– При этом девушка не только становится женщиной. Иногда благодаря этому в ней возникает плод, будущий ребенок.

– Эйла, Великая Мать Земля посылает женщинам детей, помогает им произвести их на свет, и они становятся украшением очага мужчины. Дони создала мужчин затем, чтобы они помогали женщинам, заботились о них в то время, когда они вынашивают дитя, кормят его грудью и растят его. И затем, чтобы девушки смогли стать женщинами. Точнее я не смогу тебе объяснить. Может, зеландонии знают больше.

«Может, он и прав, – подумала Эйла и снова прильнула к нему. – Но если он заблуждается, не исключено, что я уже забеременела. – Она улыбнулась. – Тогда у меня снова родится ребенок, и я смогу нянчить его и растить, как Дарка, но этот малыш будет напоминать мне о Джондаларе. Вот только кто станет помогать мне, когда он уйдет?» – с внезапной тревогой подумала она. Ей вспомнилось, как трудно ей приходилось во время первой беременности, как она чуть не погибла при родах. «Не будь рядом Изы, я бы умерла. И даже если мне удастся родить ребенка без чьей-либо помощи, как я буду ходить на охоту? Ведь малыша будет не с кем оставить, а без присмотра он погибнет. Мне никак нельзя рожать сейчас детей».

Она резко поднялась и села. «А вдруг я уже забеременела? Что же мне делать? Иза говорила о каких-то травах. Пижма и омела. Нет, омела растет на дубах, а в этих краях нет дубов. Кажется, были еще какие-то растения. Мне надо хорошенько вспомнить. Конечно, это опасно, но лучше пусть у меня случится выкидыш. Я не хочу, чтобы мой ребенок стал добычей для каких-нибудь хищников вроде гиен».

– Что-нибудь не так, Эйла? – спросил Джондалар и, повинуясь внезапно возникшему у него желанию, протянул руку, чтобы накрыть ладонью ее округлую грудь.

Помня об ощущениях, которые рождали в ней его прикосновения, Эйла придвинулась поближе.

– Нет, все в порядке.

Он улыбнулся, вспомнив о наслаждении, которое испытал совсем недавно, и почувствовал, как в нем вновь начинает пробуждаться желание. «Похоже, она наделена тем же даром, что и Хадума!» – подумал он.

Взглянув в его синие глаза, в которых заиграли огоньки страсти, Эйла почувствовала, как на нее повеяло теплом. «Может быть, он захочет снова поделиться со мной радостью, – подумала Эйла и улыбнулась ему в ответ. Но вскоре улыбка сбежала с ее лица. – Если я еще не забеременела, это вполне может случиться, если мы снова станем делить радость друг с другом. Пожалуй, мне надо будет приготовить снадобье, как научила меня Иза, то, о котором она велела никому не рассказывать».

Давным-давно она узнала от Изы, что некоторые растения, такие как златоцвет и корень степного шалфея, обладают огромной силой и помогают тотему женщины побороть тотем мужчины, тем самым предотвращая возникновение плода. Иза сказала ей об этом вскоре после того, как она забеременела, ведь раньше никто не предполагал, что с ней это может случиться, и речь о подобных средствах просто не заходила. «Несмотря на мощь моего тотема, я забеременела, и это может произойти снова. Уж не знаю, что тому причиной, духи или сами мужчины, но Иза сказала, что это действенное снадобье, и надо бы мне его попить, а не то потом придется пить другое, чтобы выкинуть ребенка раньше срока. Мне не хотелось бы этого делать, лучше бы родить малыша, который напоминал бы мне о Джондаларе». При мысли об этом на лице ее расцвела улыбка, и Джондалар привлек ее к себе. Свисавший с ее шеи амулет покачнулся и ударил его по носу.

– Ох, Джондалар! Тебе не больно?

– Что у тебя там такое? Похоже, сплошные камни, – сказал он, приподнялся и сел, потирая нос. – Что это такое?

– Это… нужно для того, чтобы дух моего тотема