— Эрни. Говори прямо и честно, как магглы на исповеди своим священникам. Я тебя об этом прошу. И я не обижусь. Как есть говори, без прикрас и этикета.

— Хорошо. Тогда слушай. Вопрос с убийством тобой своего отца имеет две точки зрения. Формальную с точки зрения древнего закона и, соответственно, неформальную точку зрения Министерства Магии.

— Странно-то как. Всемогущее Министерство и вдруг — неформальная точка зрения…

— Министерство следит за соблюдением законов. Пишут их другие! Не перебивай.

— Хорошо, хорошо, — выставил я перед собой руки с открытыми ладонями.

— Так вот. Согласно первой, ты сейчас с точки зрения магии, а, значит, и с точки зрения всех традиций и большинства Министерских законов, взрослый маг и полноправный лорд. Самым ярким подтверждением тому является кольцо у тебя на пальце, это не считая всяких там Родовых Гобеленов и гоблинских записей. Убитый не был лордом, но принадлежал твоей семье, так что по этому вопросу никому, кроме главы своей семьи, ты отвечать не обязан. То есть, хех, себе самому. Такие вот выверты древнего, но все еще действующего права.

В последнее время Дамблдор, как верховный судья Визенгамота, настаивает на изменении трактовки данного закона. Не "лорд или глава семьи", а "любой член рода". Несмотря на совершенно противоположный смысл, позволяющий в случае принятия изменений вмешиваться в дела древних чистокровных родов с гораздо большей силой, с каждым следующим заседанием Дамблдор постепенно подбирается к положенным трем четвертям голосов. Если ты не знаешь, именно столько голосов Совета требуется для подтверждения внесения изменений в прецедент. Идея тут очевидна. Сейчас дела рода, вплоть до жизни его членов, в полной власти главы. Никто, в том числе и Аврорат с Визенгамотом, без заявления главы рода не полезет во внутренние дела. Точнее, может, но это будет означать объявление родовой войны.

Убил ты отца, убил бы отец тебя, никто не имеет права лезть, кроме твоих родственников, которых у тебя нет. Конечно, совсем другое дело, если убитый окажется членом чужого рода или вообще безродным. В таком случае либо решается между глав, либо к делу подключается Министерство. Последнее мы, чистокровные, как ты знаешь, не очень любим, ибо Право Суда зачастую пользуется не на благо магических родов и поддержания естественного порядка, а на… хм, совсем другое.

Таким образом, с точки зрения закона ты чист и чем-то тебя прижать на законных основаниях достаточно непросто. Но это по букве закона. А еще есть и такая вещь, как политика. И с точки зрения этой самой политики ты весьма и весьма не защищен!

За последние десятилетия ты первый, кто получил в таком возрасте титул лорда. Тем более лордов Крэбб давно уже не было. Поэтому тебя будут пытаться прибрать к рукам все наши политические партии. Прогрессисты, нейтралы, консерваторы и министерские центристы. Причем если нейтралы и консерваторы будут действовать не настойчиво, пытаясь обеспечить твою лояльность традиционными методами вроде денег или, — Эрни понимающе улыбнулся, — женитьбой, то ожидать такой же корректности от промагглорожденных прогрессистов и Министерства было бы глупо.

Следует помнить, что твой отец в свое время был Упивающимся, поэтому Министерство будет давить на тебя в частности и этим. Прогрессистам же очень важен каждый голос в Совете Лордов. Так что, сам понимаешь, церемониться никто с тобой не собирается и не будет. Будь предельно осторожен, не подставься и выбери сторону… аккуратно, потому что остальные станут тебе как минимум недругами.

— Хм. Нерадостно.

— Что есть, то есть. Не мог бы подождать чуть-чуть?

— Сам понимаешь, что не от меня все зависело. Еще мне повезло…

— Да, — согласился хаффлпаффец, — тебе сильно повезло, что магия не посчитала тебя за Предателя Крови. Все бы тогда было гораздо… сложнее.

— Да и так не просто. Да… Эрни! Тогда еще такой вопрос. Вот смотри. В свое время я принес личную вассальную клятву Драко Малфою. Однако гоблины сказали мне, что с точки зрения Магии Винсент Крэбб и лорд Крэбб — совершенно разные объекты. Так скажи мне, должен ли я до сих пор что-нибудь Малфою или нет?

— Хм. Сложный вопрос. Дай подумать, — и МакМиллан задумался. Думал он долго и с полной отдачей, если судить по закатываемым под потолок глазам и загибанию пальцев на обеих руках. Потом он наконец-то вернулся из своего рая, где царят сухие строчки законов и древних дворянских кодексов-клятв, и неуверенно проговорил: — Я не могу тебе точно сказать, тут нужен адвокат поопытнее. Но на первый взгляд ситуация такова. Ничего связанного с Родом, как лорд Крэбб, ты ему не должен. Но как от просто Винсента Крэбба он от тебя может потребовать всего, что доступно по формулировке клятвы.

— Печально.

— Угу. Такая вот неясность даже хуже, чем полный вассалитет. Никогда не знаешь, какой именно твой отказ магия воспримет как нарушения клятвы.

— Спасибо тебе, Эрни! Ты просто гигантский камень у меня с души снял!

— Обращайся! Всегда рад помочь.

Отпустив Эрнеста, я от греха подальше спрятался в Выручай-Комнате. Ну его нафиг — еще припашут заниматься какой-нибудь общеполезной работой. И только выходя из своего убежища прямиком на торжественный пир по случаю отбора троицы участников Турнира, я вспомнил, что теперь-то припрячь меня никто не сможет! Черт! Ох уж эта инерция мышления! Нужно отвыкать бояться отработок, а то я мог пропустить к примеру это вот:

— Чемпион Дурмштранга… — выловив из воздуха выплюнутый кубком, по-другому и не скажешь, полуобгорелый кусок пергамента, Дамблдор сделал эффектную паузу, и торжественно: "Виктор Крам!" — прокричал на весь Большой Зал директор Хогвартса.

С каменным лицом болгарин встал со своего места за отдельным дурмштранговским столом и, сопровождаемый восторженным свистом поклонников квиддича, опираясь на посох, проследовал в комнату чемпионов.

Не знаю, почему островитяне так презрительно относятся к магическим посохам. Сами не так давно в исторической перспективе бегали с ними, а теперь какими только эпитетами не награждают. "Древность", "варварство", "удел неумех, не знающих искусства создания вершины развития магического инструмента — волшебной палочки". Вот только, судя по вычитанной в умных книгах библиотеки Основателей информации, все было не так однозначно.

Вопрос. "Что лучше: средневековый боевой топор или автомат Калашникова?". В бою ответ совершенно очевиден, а если нужно завал проломить? Или дров поколоть? Или лодку починить? Так же дела обстоят и с волшебной палочкой. В обычной жизни,