опираясь только на собственный ум и навыки. Арник понимал, что поступи он как велят ему блатные и отдав на расправу новичка, то после этого его скрытые враги предъявят ему, что он нарушил собственное слово, а соответственно балаобол и не достоин статуса главаря. А если он просто сейчас скажет, чтобы новичка не трогали, до истечения срока его слова, то он не проконтролирует все равно, того, чтобы новичок случайно не напоролся на штырь кого — нибудь. И в этом случае главарь будет чисто номинальный, дальше его еще раз проверят и окончательно потом он получит кличку баба пахан, которого можно выслушать и делать по своему.

Нужно было принимать решение и Арник принял его.

— Гельмутс, если ты врал нам, то мы тебя опустим, если ты говорил правду, то докажи это в честном бою.

— С удовольствием, я это докажу, этому негодяю, который говорит, что он тоже родом с Дауншвейга, — первым высказался Арест, настраивая себя на лучший вариант, сражаться и победить, а не просто бездарно быть затоптанным и заглумленным.

— Я тоже с огромной радостью проучу проходимца, пусть даже я погибну, но моя родина будет не посрамлена и кто нибудь другой отомстит за меня …, — житель Дауншвейга понимал, что Гельмутс более опытен в боях чем он, тем более не прошло и получасу, как он поколечил, а некоторых и убил прямо в этой камере. Именно поэтому он готовился только мужественно сопротивляться как можно большее время, но не победить.

— Постой человек, называющий себя Гельмутсом, подожди Рейнгард … — перебил главарь, Рейнгарда с Дауншвейга и поднял руку.

Пахан сделал паузу и осмотрел всех присутствующих, все внимание было на него, а он как главный актер умел держать публику в напряжении, никто не знал, что он придумал. В его голове созрело мудрое и, в то же время веселое, на потеху недалекой по развитию толпе, решение ситуации.

— Ты хороший боец, Гельмутс, только сейчас ты убил несколько наших кентов, но ты не равен нашему другу Рейнгарду, я понимаю его пыл проучить тебя, но у него нет шансов выжить, я его останавливаю ради него самого … — произнес пахан свое решение.

— Как ты можешь мне запретить, ты всего лишь первый среди … — перебил речь Арника Рейнгард.

Но главарь не дал закончить Рейнгарду, чтобы тот в горячке не наговорил лишнего, если бы он сказал лишнее слово на пахана его бы пришлось ставить на место, а он не хотел это делать сегодня, потом он найдет время с ним разобраться.

— Стой, Рейнгард, ты перепутал наверное кого ты перебиваешь, сначала имей мужскую выдержку и дослушай мое решение, — обратился напрямую к Рейнгарду Арник.

Затем для всех он сказал свое решение.

— Новичок не достоин убивать наших ребят, а мы не имеем права бросать под эту машину достойных. Пускай сразится с равными, они тоже когда то были лжецами, а теперь они сидят у параши, пускай убьет их всех и после этого не будет свидетелей, что он здесь лгал. Потому что тот кто останется будет держать язык за зубами, — произнес главарь свое неожиданное для всех решение.

— Ех оу, — закричал один злорадным голосом, предвкушая зрелище всей его жизни.

— Арник это будет битва тысячелетия, я сам тренировал своего вытиралу Герту, — закричал другой блатной.

Все эти безжалостные, окостеневшие и бездушные люди, были радостны от того, что их рабы будут толпой и без правил уничтожать ненавистного им новичка.

Все эти униженные люди, жившие около отхожего места, воспряли духом и услышав, что у них есть дело воспряли. Они как в фильме про вурдалаков, повылезали из своих нор, в полном смысле этого слова: под кроватями, около туалета, в разных темных углах их столько много вылезло их было больше гораздо чем людей с достоинством.

Были такие хищные камеры, когда число рабов превышало число блатных в десятки раз. Такими действиями хищные бандиты показывали свое моральное превосходство, чем больше тебя одного боится человек, тем крепче у тебя нутро и характер.

Арест посмотрел на эту серую толпу нелюдей, их взгляды были тусклы, лица без нормальных человеческих эмоций, как буд то от людей остались одни тела без души. Душа видимо осталась только у одного из пятнадцати, который видимо, попал недавно в это положение. Арест заметил его взгляд, который выражал жалость, но возможно это был обман зрения.

— Сделайте ребята его, вспомните как делали это с вами, — подзадорил их особо рьяный злорадщик, Арест запомнил где он стоит, перед боем.

Арест внутренней командой отключил в себе все мешающие в жестоком бою мысли: о боли, о жалости к себе и к ним, и стал просто механизмом глаза, руки и ноги под управлением ограниченного участка мозга.

Любое действие сначала требует теоретического обоснования. Также и несведующие люди, счтающие простую драку бездумным действие, просто не видят в хаосе движения рук и ног закономерности. Все равно как люди без музыкального образования не понимают, что это так внимательно слушают концерт знатоки музыки. В светланских школах изучали все ситуации, с которыми может столкнуться человек за свою жизнь. Драка, когда силы равны и когда силы не равны, а также все другие случаи, которые могут случиться.

Со стороны обычного обитателя камеры чуда быть не могло, все и так ясно трое или пятеро мужчин против одного, можно было даже посмаковать и поиздеваться, что еще делать людям для которых вся жизнь впереди в этих четырех стенах, торопиться точно некуда. Поэтому даже первые неудачи нападавших не изменят общего мнения, ведь этих нападавших более двадцати человек — судьба новичка решена.

А стратегия Ареста учитывала и опыт драки с толпой и то, что они переоценивают свои силы и то, что люди в толпе врагов будут мешать друг другу. По теории драки с толпой выходила формула, что силы людей противостоящих тебе одновременно сильны спереди всего лишь в два раза, а если со всех сторон, то абсолютно. А по времени во столько раз сколько их количество деленное на твои силы потраченные на одного среднесильного. Человек, который противостоит большему количеству врагов, исходя из этой формулы должен не подставлять свои не защищенные места. Не должен тратить силы впустую, возможно в конце битвы появятся самые сильные. А еще использовать психологическое давление страхом на людей. Страх вызывается у людей, когда твои действия холодные, четкие и результативные без эмоций. А действия это очень жестокие вызывающие у людей крики от боли, эти крики просто дезорганизуют противника и наоборот придают силы защищающемуся.