упоминает об определенных камнях; если такой камень пронести возле человека, то это может вызвать меланхолию или безумие; он считает такие камни несчастливыми и называет в их числе адамит, селенит и пр., «которые иссушают тело, увеличивают заботы и лишают сна»[2368]. Ктесиас{1847} упоминает в «Persicis» [«Истории Персии»] о расположенном в тех краях источнике, из которого если кто-нибудь напьется, то «обезумеет в течение двадцати четырех часов»[2369]. Некоторые теряют рассудок из-за каких-нибудь устрашающих предметов (на чем я уже более подробно останавливался в другом месте[2370]), а нередко и самую жизнь, как, например, Ипполит, испуганный морскими конями Нептуна{1848}, или Атамас — фуриями Юноны{1849}; впрочем, нет писателя, у которого мы не встретим подобного рода рассказы…

Hic alias poteram, et plures subnectere causas,

Sed jumenta vocant, et sol inclinat, eundum est[2371].

Много причин и других я бы мог привести для отъезда,

Но уже ехать пора: повозка ждет; вечереет.

Рассматриваемые здесь причины, воздействуя порознь, с чем я легко соглашусь, сами по себе причиняют не столь уж много вреда (старый дуб не падает от одного удара), хотя во многих случаях бывает довольно и какой-нибудь одной из них; однако, если они действуют совместно, как это зачастую и происходит, vis unita fortior; et quoe non absunt singula, multa nocent [союз придает им силы; вещи, которые по отдельности не наносят ущерба, вполне могут, соединясь, причинить его], они способны подорвать и крепкий организм; как сказал Августин: «множество крупинок и мелкого песка топят корабль, из множества мелких капель возникает поток»[2372]; при частом повторении многие склонности становятся привычкой.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ПОДРАЗДЕЛ I

Задержка опорожнения, а также внутренние причины, предваряющие другие, последующие, и как тело воздействует на душу

Подобно охотнику, промышляющему лишь на опушке, я до сих пор ходил вокруг да около, не проникая в чащу этого микрокосма, рассматривая лишь наружные побочные причины. Теперь же я вторгнусь во внутренние покои и раскрою причины, которые предшествуют непосредственным и могут быть обнаружены именно там. Ибо так же как умственные расстройства в числе прочих внешних причин и осложнений изменяют состояние организма, так и расстройства и болезни телесные служат причиной болезни душевной, и трудно решить, что чему больший вред наносит. Платон, Киприан и некоторые другие, как я уже говорил прежде{1850}, возлагают наибольшую вину на душу, оправдывая тело, другие же, напротив того, винят тело как главную воздействующую силу и оправдывают душу. А доводы их таковы — потому что «поведение зависит от состояния тела»[2373], как доказывает в посвященной этому предмету книге Гален, а также Проспер Калений (de atra bile [о черной желчи]), Язон Пратенций (cap. de mania [гл. о мании]), Лемний (lib. 4, cap. 16 [кн. IV, гл. 16]) и многие другие. И особенно справедливо то, что писал в своих комментариях Голтер (Hom. 10 in epist. Johannis), похоть и первородный грех, склонности и скверные соки — вот корень этого в каждом из нас[2374], они причиной этих осложнений, недугов и различных расстройств, оказывающих очень часто насильственное воздействие на душу. «Каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственной похотью» (Иак. 1, 14), «дух свободен, но плоть слаба и восстает против духа», как учит нас наш апостол[2375]; у души, сдается мне, более убедительные доводы против тела, которое столь насильственно склоняет нас, что мы не способны сопротивляться, Nec nos obnity contra, nec tendere tantum Sufficimus{1851} [Ни против ветра идти, ни бури выдержать натиск / Нам не под силу]. О том, как тело, будучи материальным, воздействует на нематериальную душу через посредство телесных соков и жизненных сил, которые принимают участие в обоих, и на отрицательно влияющие органы, рассуждали Корнелий Агриппа (lib. I de occult. Philos., cap. 63, 64, 65 [кн. I об оккультной философии, гл. 63, 64, 65]; Левин Лемний (lib. I de occult. nat. mir. cap. 12 et 16 et 21, Institut. ad opt. vit. [кн. I, об оккультных чудесах природы, гл. 12 и 16, и 21, Наставления к лучшей жизни]), Перкинс{1852} (lib. I, [кн. I] Сомнительные случаи, cap. 12 [гл. 12]) и Брайт (cap. 10, 11, 12 [гл. 10, 11, 12] в своем «Трактате о Меланхолии»). Ибо точно так же, как гнев[2376], страх, печаль, злословие, зависть и пр., si mentis intimos recessus occuparint, говорит Лемний[2377], corpori quoque infesta sunt, et illi deterrimos morbos inferunt{1853}, становятся причиной тяжких телесных недугов, так и телесные недуги соответственно порождают душевные. Так вот главнейшие причины проистекают от сердца, телесных жидкостей и жизненных сил[2378] и в зависимости от того, насколько они чистые или нечистые, таков и разум, который в равной мере страдает словно расстроенная лютня; если одна струна или один орган расстроен, то и все прочие не могут успешно выполнять свое назначение, Corpus onustum Hesternis vitiis, animum quoque proegravat una[2379] [Тело, вчерашним грехом отягченное, дух отягчает]. Тело — это domicilium animae [обиталище души], ее дом, жилище и местопребывание, и подобно тому как факел освещает лучше и запах его благовоннее в зависимости от материала, из которого он сделан, точно так же и душа наша совершает все свои действия, лучше или хуже, в зависимости от предрасположения телесных органов; и подобно тому как вино отдает запахом бочки, в которой оно хранилось, так и душа приобретает отпечаток тела, посредством которого она действует. Мы наблюдаем это и в стариках, и в детях, в европейцах и азиатах, в жарком и холодном климатах; сангвиники веселы, а флегматики унылы по причине обилия соответствующих соков, и они не способны противостоять тем страстям, которые навязаны им. Ибо изъян человеческой природы состоит в том, что, как объявляет Меланхтон, наше разумение настолько связано и находится в плену у его низших чувств, что без их помощи оно не в состоянии выполнять свои функции, и воля, будучи ослабленной, обладает лишь малой властью, дабы сдерживать эти внешние органы, но, напротив того, они превозмогают ее самое; так что мне остается по необходимости заключить вместе с Лемнием, что spiritus et humores maximum nocumentum obtinent, жизненные силы и жидкости наносят наибольший