— Дайте ему лошадь, — воскликнул Симон. — Я уверен, что если бы ему сказали, что на улице стоит живая лошадь, на которой можно покататься, то он сейчас же вскочил бы; он просто представляется!

— Ты очень суров, гражданин, — пробормотал чиновник, бросая на больного мальчика сочувственный взгляд.

— Суров? — злобно повторил Симон, — Но в этом виновата эта проклятая тюрьма. Если я останусь здесь еще неделю, то сойду с ума.

— Да, но ведь ты знаешь, гражданин, что это протянется недолго. Первое свободное место будет предоставлено тебе.

— Хоть бы уж поскорей, — со вздохом проговорил Симон, — если я через неделю уйду отсюда, то на радостях куплю маленькому Капету лошадь, конечно, не живую, а деревянную, на которой он будет кататься по комнате. Скажи-ка, маленький Капет, — закричал Симон, наклоняясь над мальчиком, — ты хотел бы иметь красивую деревянную лошадь?

По губам мальчика промелькнула слабая улыбка, он открыл глаза и тихо проговорил:

— Да, я очень хотел бы иметь деревянную лошадку и очень обрадовался бы ей.

— Ну, гражданин, — торжественно воскликнул Симон, — ты свидетель; если я получу другое место, я подарю маленькому Капету лошадь. Ты разрешишь мне это, гражданин?

— Разрешаю, гражданин Симон, и доложу об этом комитету, чтобы потом не было никаких недоразумений. От души желаю тебе, гражданин Симон, чтобы твои желания поскорее исполнялись и чтобы ты поскорей освободился от своих тяжелых обязанностей.

К великому удовольствию Симона, это освобождение не заставило себя долго ждать. Уже через несколько дней предсказание доктора Нодэна исполнилось, и таможенный служащий, лежавший в больнице Отель Дье, умер. Директор больницы поспешил уведомить об этом комитет, и на другой день Симон был назначен преемником умершего.

Тот же самый муниципальный чиновник, который приносил игрушки больному ребенку, пришел, чтобы сообщить Симону новость; она была встречена большой радостью и бурным восторгом.

— Мы уедем отсюда, — ликовал Симон, — немедленно же. Наши вещи уже уложены и все готово.

— Вам придется подождать до завтра, друзья мои, — с улыбкой ответил чиновник, — Твой преемник, гражданин Симон, может прибыть только завтра в десять часов утра.

— Это печально! — со вздохом проговорил Симон, — Время до завтрашнего дня покажется нам бесконечно долгим. Уверяю тебя, гражданин, Тампль мог бы обойтись эту ночь и без меня. Обе женщины там наверху заперты крепко, а маленького Капета даже и запирать не надо: он будет все так же безучастно лежать на своем тюфяке.

— Ребенок, значит, очень болен? — с участием спросил чиновник.

— Не то, чтобы очень болен, — равнодушно ответил Симон, — но доктор Нодэн, который приходит каждый день, говорит, что у него голова не совсем в порядке, и велел обстричь ему волосы, чтобы голове было легче. Жанна Мария обстрижет его, и затем прощайте! Мы уедем!

— Разве больше ты ничего не должен сделать для маленького Капета? — строго спросил чиновник.

— Нет, — со смехом ответил Симон, — ах, я было и забыл!.. Ведь я обещал купить ему лошадь!

— Очень рад, гражданин Симон, что ты вспомнил свое обещание. Должен тебе сказать, что комитет, которому я сообщил о твоем обещании, был очень заинтересован вопросом; не забудешь ли ты его; вследствие, этого мне и было поручено передать тебе о новом назначении, чтобы потом доложить комитету. Поди и купи маленькому Капету обещанную лошадь, а завтра утром ты можешь занять свое новое место.

— Не успеет пробить десять часов на соборе Богоматери, как мы уже выберемся отсюда со всем своим скарбом, — со смехом ответил Симон, — а теперь я побегу, чтобы исполнить свое обещание.

Он надел красный фланелевый колпак на свои черные всклокоченные волосы и быстрыми шагами вышел из Тампля. Проходя мимо привратника последних ворот, выходящих на улицу, Симон остановился и вступил с ним в дружеский разговор. Он сообщил ему о новом назначении и о своем обещании.

— Не удивись, гражданин, — продолжал Симон, — если увидишь меня потом с лошадью; к сожалению, только не она повезет меня, а мне придется тащить ее. Я имел глупость обещать это и теперь приходится держать слово, тем более, что комитет разрешил мне.

— В таком случае я пропущу тебя с лошадью, даже если ты придешь поздно, — важно проговорил привратник. — Без разрешения комитета я не пропустил бы тебя, потому что вовсе не хочу рисковать головой.

— Я вполне понимаю тебя, дружище, — ответил Симон с довольной улыбкой, — мы хоть знаем, что имеем здесь, а куда нас отправит маленькая машина, никому не известно. Впрочем, ты можешь спросить муниципального чиновника Роже-ра, разрешено ли мне принести в Тампль деревянную лошадь.

Приветливо кивнув привратнику, Симон вышел на улицу, а когда дверь закрылась за ним, быстрым взглядом оглянулся вокруг. На углу ближайшей поперечной улицы беспечно стоял молодой посыльный и, казалось, ждал какого-нибудь поручения.

Симон быстро перешел улицу и подошел к посыльному.

— Ну-с? — громко спросил тот. — У тебя есть работа для меня, гражданин?

— Да, — тихо ответил Симон, — да, Тулан, работа есть. Завтра утром в десять часов я покидаю Тампль.

— Я это знал, — прошептал Тулан, — говори громко! Там стоит человек, который, кажется, наблюдает за нами.

— Пойдем-ка, пойдем со мной, гражданин, в игрушечный магазин! — громко закричал Симон, — И помоги мне снести мою покупку, мне одному не донести ее.