— Не дёргайся. Если это ФСБ, а я не сомневаюсь, мне совсем не хочется туда.

— Почему?

— Ещё сами «под раздачу» попадём. Забыл что ль как год назад они наряд отметелили? То-то!

— А ты думаешь, что это ФСБ?

— А кто ещё так драться умеет? Двое против восьми, и могу спорить, даже не запыхались.

— Только спецназ ГРУ, — ответил за него старший дежурный.

— Тем более.

На экране оставшиеся на ногах трое нападавших наконец смекнули, что очередной раз «попали», и бросились наутёк. Это удалось, в полной мере только двоим. Третьего (а это опять оказался главарь), перехватил парень и стал методично ровнять тому и так разбитую харю, капотом стоящей рядом иномарки. Девка же словно танцуя, порхала недалеко от поверженных тел, явно следя за тем, чтобы из них никто не поднялся.

— Ну всё, — сказал старший, — вот теперь мы не можем не поехать.

— Собираешься этих эфесбешников замести? — не понял дежурный.

— Ты с ума сошёл! Подождём, когда они умотают и соберём урожай павших.

— И что предъявим? Валяние в общественных местах?

— Порчу частного имущества. Капот иномарки ведь мордой помяли.

На экране, последний нападавший медленно сползал в бесчувствии с капота той самой иномарки. При этом даже через плохого разрешения телекамеру было хорошо видна вмятина на её капоте.

Парочка отбивавшихся так же синхронно как отбивалась, снялась с места и исчезла из поля зрения телекамеры.

Через 5 минут на «03» зафиксировали звонок с сообщением о шести телах лежащих на тротуаре улицы Юбилейной недалеко от магазина промтоваров. Звонили с уличного автомата. Звонила вежливая девушка с очень приятным голосом.

— Что-то ты сегодня какой-то не такой — на взводе. Тебя аж подбрасывает, — расслаблено прихлёбывая чай заметил Михаил, — что-то случилось?

— Та вот гуляли, размышляли о бренном, а тут… Словом, на нас напали какие-то кретины. Просто так. И морды у них были уже побиты. Видно досталось перед нами и на нас отыграться решили.

— Ну-ка, ну-ка, поподробнее — вскинулся Владимир, входя в комнату с закипевшим чайником, — опиши-ка нам этих самых нападавших.

У Михаила также глаза на лоб полезли и он превратился весь во внимание. После подробных расспросов и уточнений, смутился уже сам Чернов. Слишком уж детальные вопросы были.

— Так вы что, этих знаете?

— Да как тебе сказать… — тихо сотрясаясь от душившего его смеха, сказал Владимир, наливая себе чай. Чай он от этого чуть не пролил на стол.

В отличие от него, Михаил наоборот разразился громким хохотом повалившись на диван.

— А объяснить не слабу? — насупился Чернов.

— Да вот понимаешь, эти самые перед вами на нас нарвались, — слегка уняв смех, ответил Владимир, — ну мы их и отдубасили.

— Ото я и заметил, что морды у них опухшие — заметил удивлённо Юрий.

— А после им, наверное, мало показалось так они и на вас наехать решили… — сквозь смех дополнил Михаил, — о-от «попали» дебилы, так «попали»!!!

— А вообще, — сказал Михаил отсмеявшись, — у нас какая-то нехорошая тенденция нарисовалась: сплошные драки. Я дома и то за всю жизнь по-крупному дрался раз десять и то в детстве. А тут — за неполные два месяца…

— А помнишь, тот разговор, когда мы только-только сюда пришли?

— ?

— Ты тогда сказал, что нам тут придётся драться за место под солнцем…

— Да, но я не думал, что придётся так БУКВАЛЬНО.

В этот день Юле было особенно тяжело. Накопившийся груз проблем всегда обрушивается на человека сравнительно неожиданно. Даже для Юли, которая с такими эффектами не понаслышке знакома, и для которой тот обвал был не в новинку, это всё равно очень некомфортно.

Надо было разобраться в себе. А для этого нужна тишина. В идеале помощь кого-то из своих, кто понимает.

Есть заблуждение, что типа если ты психолог, то сам себе очень даже можешь помочь. И можешь это сделать в любом случае. По тому самому, ещё Гиппократову принципу: «Врач, исцелися сам!»

На самом деле, это действительно далеко не всегда. Подсознание человека такая хитрая штука, что имеет «дурную привычку» прятать некоторые обстоятельства от своего владельца. Причём прятать так, что самостоятельно найти хозяину эти обстоятельства — не судьба. Подсознание всегда будет, при таком поиске, подсовывать своему владельцу обманки и уводить в сторону. Поэтому и нужен кто-то посторонний, кто бы эти обстоятельства смог бы увидеть и, не будучи перегружен обманками подсознания клиента, показать ему их предметно. Пока что борьба со своим подсознанием довела Юлю до истощения. Гнёт тотальной усталости и обиды на саму себя, что не может она, такая сверхкрутая социопсихолог, справиться с собственными проблемами…

Юля брела по коридору общежития и с сильным раздражением созерцала обшарпанные стены, плесень и окурки по углам, раскуроченные плафоны, на скорую руку починенные местными умельцами, которым отсутствие освещения в коридоре и вообще неработающее осветительное оборудование было как нож острый к горлу.

Поперёк дороги шарахнулась некая небритая личность с явно кавказскими чертами лица. Видно той личности пристать захотелось до «карасивий дэвушка». Но увидев кому он заступил дорогу, небритый сменил скабрезно-хамское выражение лица на подобострастное и тут же с готовностью уступил дорогу. Даже галантность на харе нарисовал по случаю. Не переломился. Что и говорить — «Группа попаданцев», как они себя про себя с некоторых пор стали называть, создала у шпаны и части бандюков района весьма серьёзную репутацию. Юля зыркнула на расплывшегося в подобострастии торгаша и поплелась дальше.

Поравнялась с только что исполненной кем-то фреской на стене. Очевидно, что выполнена была эта фреска днём, так как когда Юля уходила на работу, здесь её ещё не было. Фреска изображала чёрта насилующего некую пышнотелую особу. Чёрт был выполнен красным фломастером, особа — синим и чёрным.

Несмотря на поганое содержание, рисунок был выполнен мастерски. Безвестному художнику явно было нечего делать. И так как сюжеты приличные, как видно он считал, мало кто оценит, нарисовал похабщину.

Можно было подумать, что это Вадим тут нахамил но, как тут же отметила Юля про себя, стиль был явно не Вадимов. И почерк. У каждого художника есть свой почерк. И то, как он проводит линии, и как делает те, или иные детали. Всё было не его.

Да и стал бы Вадим, тут такую похабщину рисовать?! Не в его это характере было. Да и возле общего дома…

Этот рисунок только ухудшил и без того скверное настроение Юли. Она с неприязнью покосилась на свежий рисунок, прочитала вскользь несколько надписей, тоже появившихся за этот день и профессионально сделав себе «зарубку на память» проанализировать сие явление, побрела дальше.