моей головы. Пытается показать, что я для нее пустое место, что ли? - Меня зовут Οливия Сисли. Капитан Сисли, – окей, моим делом занимается не самая мелкая сошка. Что дальше-то? – Вы готовы дать признательные показания? - женщина садится на стул с противоположной от меня стороны, водружая перед собой толстую папку с бумагами. И только теперь взгляд бледно-голубых, почти прозрачных глаз устремляется на меня.

– Капитан, я еще вчера рассказал все, что знал, - напоминаю.

Женщина качает головой.

– Вчера МЫ владели не полной картиной, - молчу, прямо смотрю в ответ. Мне на самом деле нечего сказать. - Что ж, хорошо, - вздыхает капитан Сисли, видя, что на контакт не иду, - не хотите вы, озвучу я.

– Сделайте милость, – огрызаюсь.

Осточертело переливать из пустого в порожнее. Что они хотят мне приписать? Связь с разведкой? Не поспоришь, прямо или косвенно – да, виновен. Но я не гражданин Лондора, значит, статья о предательстве Родины отпадает. Остается временное тюремное заключение (возможно, длительное), затем депортация и закрытие въезда на эту планету. В предательстве меня обвинят позже – на Альфа Крите. А там светит уже пожизненное,и пока я не вижу ни единой возможности соскочить с этого маршрута в пoлную задницу.

Мы с Тайлером планировали, что я сдамся прежде, чем обо мне узнают. Плюс он xотел попросить о помощи Рикардо. Это был неплохой план, по которому меня, возможно, не депортировали бы на Родину в наручниках. А теперь… Теперь Лаки без сознания,и бог знает когда придет в себя. А я… А меня просто взяли,и просить помощи мне не у кого.

Так пусть хотя бы перестанут спрашивать по третьему кругу одно и то же – и так тошно.

У Морган был такой взгляд…

– Мы допросили свидетелей, - сообщает капитан Сисли, - просмотрели видео с камер на лайнере, - там-то я что сделал не так? - Информация о том, что у вас был роман с Мирандой Морган, подтвердилась.

Да что вы говорите?

– Я еще вчера признал факт нашего… романа, – отвечаю сквозь зубы.

– То есть вы признаете, что использовали капитана Морган?

– Нет, не признаю.

Мне сказали ее использовать для получения ценных сведений, но я их не получал, а если что-то и узнал,тo не распространял. Я ей врал, но это не прнступление перед Службой безопасности. Это только между мной и Мирандой.

Оливия Сисли смотрит на меня пристально; чуть склоняет голову набок.

– То есть Миранда Морган не давала вам полный, высший доступ во все отсеки лайнера?

Напрягаюсь. Так и знал, что Миранде ещё вменят это в вину.

– Дала, - отвечаю осторожно.

– Зачем?

Чтобы вытащить пьяного в стельку капитана из его личной каюты. Черт. Давайте ещё Риса утопим для полного счастья.

– Была необходимость. У нас произошло ЧП, как вы знаете.

Сисли хмыкает; перебирает листки в своей папке, находит чистый и что-то быстро записывает.

– И о намерениях Коры Камальски вы осведомлены не были?

Что за бред? Вчера меня не спрашивали ни о чем подобном.

Дергаю здоровым плечом.

– Нет. Понятия не имел.

– И потому, что вы понятия ни о чем не имели, вы и велели заблокировать первую палубу за несколько минут до того, как там произошел взрыв, – откладывает ручку и переплетает длинные тонкие пальцы на столешнице. Иронично изгибает бровь. - Джейсон, вы пророк?

У меня вырывается нервный смешок.

– Как все складно-то, - бормочу, качая головой.

Действительно, палубу перекрыл, высший доступ у Морган обманом заполучил – чем не диверсант? А ведь Миранда предупреждала, что тема с закрытием палубы подозрительна. Но на тот момент она сама мне верила. И если бы заранее знала о РДАКе, верила бы до сих пор…

– Складно, - соглашается Сисли. - Так вы признаете? Коре Камальски не известно о вашем участии в этом деле, но все очевидно и без ее показаний. Признаете?

Смеряю ее хмурым взглядом.

– Да пошли вы, – отзываюсь.

В ответ на мое хамство женщина тоже хмурится.

– Джейсон, вы понимаете, что это отказ от сотрудничества? Вам это не на пользу. Если раньше вам вменяли обвинение в работе на разведку,то теперь прокурор переквалифицирует ваши действия в статью «терроpизм».

За один день из предателей в террористы. Джейс, да ты далеко пойдешь.

Молчу.

– Джейсон, это смертная казнь, вы понимаете? - не унимаетcя агент Сисли. – Сотрудничайте, сообщите о всех ваших сообщниках, и, возможно, мера пресечения будет изменена.

Если подумать, смертная казнь ничем не хуже пожизненных работ на рудниках, которые мне светят по возвращении на Αльфа Крит.

– Я уже сказал все, что знал, – стою на своем. Подтягиваю ноги к ножкам стула, сажусь ровнее. - Я могу воспользоваться почтой? Насколько я знаю, звонки и отправка сообщений арестованным не запрещены.

Сисли прищуривается.

– С кем вы хотите связаться?

Мне нечего скрывать.

– С клиникой, где проходит лечение моя сестра, – отвечаю правду. Если агенты РДАКа на Лондоре раскрыты, а я арестован,то Молли больше не предcтавляет ценности для разведки. Возможно, теперь я смогу связаться с доктором Кравецом без обходных путей, к которым прибегал Лаки – увы, пока Тайлер не придет в себя, я не узнаю, поступил ли на его адрес ответ из клиники.

В лице капитана что-то меняется.

– Как? Вам ещё не сообщили? – спрашивает пораженно.

– Что именно? - не нравится мне выражение ее лица,и голос тоже не нравится.