в сам шлем. Черным был его табард, еще чернее был плащ, ниспадавший с широких плеч, а его особенный воротник сиял на шее и плечах, словно осколок самого солнца.

Это был Кален Гарендот.

Прибыл сам Монарх, и его вид вызвал трепет у его народа и дрожь ужаса у защитников, стоявших на коленях у ворот башни.

Кхарн Сагара вернулся в Воргоссос.

По крайней мере, один из них.

"Хорошо, что я оказался здесь, Марло!" - сказал он, его слова были переданы мне по частному каналу. "Эта химера чуть не прикончила тебя".

"Лорд Сагара", - ответил я так же приватно. "Не ожидал встретить вас в авангарде".

"Воргоссос - мой дом", - сказал он в ответ, склонив голову набок, что подчеркнуло птичий характер его шлема. По обеим сторонам его головы были закреплены браслеты с драгоценными камнями, украшенные бусинами, которые колыхались при движении. Они выглядели почти как серьги. "Думаешь, я бы доверил его захват кому-то другому? Тебе?"

Я пристегнул клинок, оглядел стоящих на коленях людей, наших драгун, которые спешно собирали оружие под пристальным взглядом и прицелом все еще парящих кефалофоров. Ничего не ответил и, отвернувшись, направился к лестнице. Предстояло еще поработать. Нужно было отключить оружие и открыть ворота в туннели.

"Ты должен был умереть", - сказал он мне в спину.

Мне не нужно было оставаться поблизости, чтобы продолжить этот разговор, но я остановился на верхней площадке лестницы.

"Атака химеры должна была сокрушить тебя".

"Да", - ответил я. "Должна была".

 

ГЛАВА 56

ЧРЕВО ДРАКОНА

Мое собственное лицо в маске смотрело на меня из оконного стекла, тонкое и полупрозрачное, как у призрака. Эта маска никогда не казалась мне моей, по-настоящему. Когда-то это был костюм, выдумка, надетая мальчиком Адрианом в попытке стать лордом Марло. Полусмертным. Героем Аптукки. Дьяволом из Мейдуа. Теперь она казалась более реальной, более знакомой, чем мое собственное лицо.

Я никогда не чувствовал себя более могущественным - более созвучным той силе, которой наделил меня Абсолют. Я сжал кулаки, прижав их к бокам, и почувствовал, как заскрипела резина на наноуглеродной основе в моих перчатках, как слегка щелкнули пластины, защищающие пальцы и тыльную сторону обеих рук, когда они скользнули друг о друга.

Я смотрел на блестящее отражение Сагары в окне, изучая его за работой. Монарх Латарры был занят наблюдением за захватом и переоборудованием командного пункта. Башня и барбакан, стоявшие напротив входа в туннель и посадочной площадки, должны были стать нашим плацдармом, краеугольным камнем нашего штурма дворца Вечного и нечестивого города за его воротами. Тогда, глядя на его золотистое отражение в стекле, я подумал, что он тщательно выбрал свой новый титул. Он был не императором, не королем, а Монархом Латарры.

Единственным правителем.

Единоличным.

Вся его сущность - само его имя - стала отрицанием его сестринского "я". Он, поначалу ратовавший за перемены, получил урок на острие чужого меча. В Воргоссосе мог быть только один повелитель.

И будет только один.

Последние защитники надвратной башни - те, кто не сдался, - сделали последний, отчаянный шаг в этой самой комнате. Я сам вырезал дверь, позволив 2Мэйв и ее драгунам захватить комнату и перебить последних защитников. Их тела лежали на полу, все еще дымясь, или же скорчились в креслах, которые должны были стать их транспортом в вечность.

"Они передали сигнал, мой Монарх", - мрачно сказала 2Мэйв. "Сагара знает о нашем присутствии".

"Неважно", - ответил Кален Гарендот, стоявший среди дыма и обломков в ярко освещенном зале. "Элффир и имперцы все на месте?"

"И люди генерал-коменданта Янсена", - ответила командир драгун. "Ворота открыты, мы будем готовы выступить в течение часа".

Долгое время Кален Гарендот ничего не отвечал. В этот момент он напомнил тень своего деда-инкарнации, старшего Сагару, который целую вечность мог сидеть неподвижно, погрузившись в воспоминания и тщательный анализ своего искусства. "Наше продвижение будет медленным, - сказал он. - В туннели смогут пройти все наши корабли, кроме самых крупных, но нам придется полагаться только на репульсоры. Будут моменты, когда нам придется маневрировать с особой осторожностью. Ваши люди, коммандер, возглавят авангард. Ваши АМП окажут неоценимую помощь внизу".

Мое зрение и внимание сосредоточились на мире за оконным стеклом, на холодном поле и десантирующемся на него флоте. С ними были Кассандра, и Эдуард, и мои Ирчтани, и Рамантану, и четверо его сородичей. Я жаждал отправиться к ним.

Захватив башню, Гарендот вывел из строя автоматическую систему защиты аэродрома. Снаружи орудия, которые до этого издавали неистовый грохот, молчали, как мертвые. Тогда меня поразило, насколько такая система уступает армии хорошо обученных людей. Наемники женщины Сагары отказались от боя, как только пал их грозный капитан, но даймоны, управлявшие артиллерией? Они были отключены одним нажатием клавиши.

Я повернулся спиной к окну и оглядел комнату: мерцающие консоли, индикаторы и голограммы, которые я почти не понимал, мерцающие над черным стеклом; все еще дымящиеся тела мертвецов; 2Мэйв и ее драгуны в латарранском черно-золотом, страшные, как проклятие.

Командир и Монарх сняли шлемы в безопасном климате комнаты управления, но у меня не было ни малейшего желания вдыхать запах горящих мертвецов, и я решил оставить свой на месте. Таким образом, в относительной безопасности от посторонних ушей, я набрал частоту Лориана и подождал, пока он подтвердит прием.

"Ты знал?" спросил я, сам удивляясь силе своих слов.

Ответа не последовало.

"Лориан, ты знал?"

Непосредственная опасность для "Туманного Странника" была устранена более часа назад, но корабль огибал дальнюю часть мира. Задержка сигнала была ожидаема, но не настолько велика. Я представил, как маленький человечек прикусывает язык, тщательно взвешивая свои слова.

Несмотря на все эти размышления, лучшее, что он смог выдавить из себя, было: "Знал ли я, что?" Его тон был странно ломким.

"Ты не сказал мне, что он возглавляет наземную атаку", - сказал я.

Генерал-комендант ответил голосом Лориана. "Он приказал мне этого не делать".

"И это не показалось тебе странным?"

"Безопасность Монарха имеет первостепенное значение", - последовал запоздалый ответ.

"Черная планета, Лориан!" Я отвернулся от переполненного зала. Мой взгляд упал на тело одного из защитников Кхарна, мужчины-дриады в серо-белой униформе, которая показалась мне странно знакомой. Я прошипел: "Не рассказывай мне эту историю".

"У меня был приказ", - сказал он.

"Ты должен был сказать мне".

"Я же говорил тебе, - ответил Лориан, - я больше не твой человек. Я выполнил свой долг в свое время. Теперь я латарранец".

Я прикусил язык,