Он быстро подошел к Неду.

– Погасить все огни, мистер Тайлер. Я лично протащу под килем любого, кто хоть трубку закурит. И тишина, ни звука на борту!

Он вернулся к грот-мачте.

Быстро забравшись наверх, он присоединился к Эболи.

– Где заметил свет? – Он всмотрелся во тьму впереди. – Я ничего не вижу.

– Уже погас, но был почти строго перед нами.

– Может, ты увидел звезду, Эболи?

– Погоди, Гандвана. Свет был слабым и далеко.

Медленно тянулись минуты. И тут вдруг Хэл увидел это. Даже не свет, а мягкое мерцание, такое неясное, что Хэл усомнился в собственных глазах, в особенности потому, что Эболи рядом с ним никак не дал понять, что тоже что-то заметил.

Хэл отвернулся, давая глазам отдохнуть, а потом опять посмотрел вперед – мерцание по-прежнему было там. Оно находилось слишком низко, чтобы оказаться звездой, и выглядело загадочным и неестественным.

– Да, Эболи. Теперь и я вижу.

Пока он это говорил, свет стал чуть ярче, и Эболи тоже его рассмотрел. А потом все погасло.

– Это может оказаться другое судно, не «Чайка».

– Конечно, Буззард не может быть настолько беспечен, чтобы зажечь ходовые огни.

– Может, фонарь в каюте на корме? Или отражение от стекол подзорной трубы?

– Или один из матросов тайком наслаждается трубочкой?

– Будем надеяться, что так и есть. Место как раз такое, где мы рассчитывали догнать Буззарда, – сказал Хэл. – Будем идти следом за ним, пока луна не взойдет.

Они так и остались в гнезде на мачте, всматриваясь в ночь впереди. Иногда странный свет вспыхивал отчетливой точкой, потом снова расплывался неопределенным бледным пятном, а иногда просто исчезал. Как-то он полностью исчез на ужасные полчаса, но потом стал заметно ярче.

– Мы догоняем, – решился прошептать Хэл. – Как ты думаешь, на каком мы сейчас расстоянии от него?

– В лиге, – решил Эболи. – А то и меньше.

– Да где эта луна? – Хэл посмотрел на восток. – Она что, никогда не появится?

Но он уже видел ее первый бледный свет за темной массой гор Аравийского полуострова. И вот луна стыдливо, как невеста, приподняла вуаль над своим лицом. Она проложила серебристую дорожку на воде, и у Хэла перехватило дыхание и каждый нерв натянулся туго, как тетива лука.

Из тьмы впереди медленно появился призрак, бледный, как облако густого тумана.

– Это она! – выдохнул Хэл.

Ему пришлось перевести дух, чтобы чуть слышно выговорить следующие слова:

– «Чайка Мори» прямо по курсу!

Он сжал руку Эболи:

– Спустись вниз, предупреди Неда Тайлера и Большого Дэниела. И оставайся там, пока не сможешь увидеть «Чайку» с палубы, а потом возвращайся сюда.

Когда Эболи исчез, Хэл всмотрелся в полные ветра паруса «Чайки» и ощутил страх, какой редко испытывал в своей жизни, страх не за себя, а за доверившихся ему людей, за женщину на палубе внизу, за ребенка на борту другого корабля…

Разве мог он надеяться подвести «Золотую ветвь» вплотную к «Чайке», когда Буззард примется палить из всех орудий, а он не сможет ему ответить? Сколько человек должно погибнуть в ближайший час и кто окажется среди них?

Хэл думал о гордом стройном теле Юдифи Назет, разорванном картечью…

– Не допусти такого, милостивый Господь! Ты уже забрал у меня больше, чем мне по силам. Сколько еще?.. Чего еще Ты потребуешь от меня?

Он снова увидел слабое сияние на палубе другого фрегата. Свет сочился из иллюминаторов на корме. Неужели там горели свечи? Хэл всматривался, пока у него не заболели глаза, но не нашел ни единого источника света.

Что-то легко прикоснулось к его руке. Хэл не слышал, как Эболи снова поднялся наверх.

– «Чайку» уже видно с палубы, – тихо сообщил он.

Хэл медлил, не спеша спускаться с мачты; странный свет на корме «Чайки» приковывал взгляд, и его охватило религиозное благоговение.

– Это не лампа, не фонарь и не свеча, Эболи, – сказал он наконец. – Это табернакль Марии светится в темноте. Маяк, что ведет меня к моему предназначению.

Эболи слегка вздрогнул.

– Да уж, верно, это свет не от нашего мира, это чудесный свет, я такого никогда не видел. – Голос Эболи подрагивал. – Но откуда ты знаешь, Гандвана? Почему ты уверен, что так светится именно тот талисман?

– Потому что я знаю, – просто ответил Хэл.

Едва он это произнес, как свет погас, и «Чайка» погрузилась во тьму. Лишь освещенные луной паруса возвышались впереди.

– Это был знак, – пробормотал Эболи.

– Да, это был знак, – согласился Хэл, голос его снова стал сильным и спокойным. – Господь подал мне знак.

Они спустились на палубу, и Хэл прямиком направился к рулевому.

– Это «Чайка», мистер Тайлер.

Они оба посмотрели вперед, где в лунном свете уже ярко сияли паруса фрегата.

– Да, это она, капитан.

– Погаси свет в нактоузе. И подводи нас к «Чайке» бортом. Пусть твои запасные рулевые, все четверо, стоят рядом, чтобы перехватить румпель, если кто-то будет убит.

– Есть, сэр Хэл.

Хэл оставил его. Из темноты вынырнул Большой Дэниел.

– Абордажные крюки, мастер Дэниел?

– Все готовы, капитан. Я и десять моих самых сильных матросов, мы их забросим.

– Нет, Дэниел, предоставь это Джону Ловеллу. Для тебя и Эболи у меня работенка поважнее. Идем со мной.

Он привел Дэниела и Эболи туда, где у основания грот-мачты стояла Юдифь Назет.

– Вы двое отправитесь с генералом Назет. Возьмите десяток лучших матросов. Не суйтесь под огонь с палубы. Как можно быстрее доберитесь до кормовой каюты «Чайки». Там вы найдете табернакль и ребенка. Вынесите их. Ничто не должно вам помешать дойти до цели. Все понятно?

– Откуда ты знаешь, где они держат императора и табернакль? – тихо спросила Юдифь.

– Я знаю, – произнес Хэл с такой уверенностью, что девушка затихла.

Хэлу хотелось приказать ей остаться в безопасном месте, пока не кончится битва, но он прекрасно понимал, что она откажется, а кроме того, разве могло найтись безопасное место, когда два таких могучих корабля сойдутся в смертельной битве?

– А где будешь ты, Гандвана? – негромко спросил Эболи.

– Я буду там, где Буззард, – сообщил Хэл и ушел, не добавив больше ни слова.

Он направился к носу корабля; у каждого подразделения, прятавшегося за планширом, он останавливался и тихо разговаривал с боцманами.

– Да возлюбит тебя Господь, Сэмюэль Мун. В нас могут выстрелить разок-другой, прежде чем мы возьмем их на абордаж, но подумай об удовольствии, что ждет тебя на палубе «Чайки»!