как подруге, лучше, как психологу, по совместительству которой является моя Ланка. По оставленному недопитому кофе на столе понимаю, что Андрей торопился. Так сильно, что в прихожей лежит его телефон. Я взяла в руки телефон, покрутила и снова положила на место. Наберу Андрея, когда он будет уже на работе, на рабочий телефон. Телефон завибрировал, и я машинально взяла в руки трубку.

— Андрюша, спасибо за поздравление, — сообщение от Марины, помощницы моего мужа, и я чуть опешила, никак не ожидая такого фамильярного общения между ними.

Марина Александровна старше Андрея на восемь лет, симпатичная рыжеволосая помощница судьи в свои тридцать восемь основательно замужем. Мы были с Андреем на десятилетнем юбилее по случаю празднования юбилейной свадебной даты. Каким боком нас туда прилепили? Но на скучнейшее мероприятие с кучей людей, которых я видела в первый раз, я попала.

Андрюша. Я запомню.

Моё маленькое солнышко проснулось. Я слышу тихое: «Мама» с детской комнаты и, бросив телефон, где оставил его хозяин, возвращаюсь в свои будние дела.

— Манечка проснулась, моё солнышко, — начинаю тихонько с порога.

Моё кареглазое счастье тянет ко мне руки.

— Что, пошли? Просыпаемся?

Маня хмурится, зная, что мы сейчас пойдем умываться и чистить зубы. И после водных процедур Маша работает ложкой над тарелкой каши и часы отщелкивают девять на циферблате. Андрей уже точно на работе, и я набираю рабочий номер.

— Доброе утро. Участок номер десять, мировой суд. Слушаю вас, — дежурным тоном поёт секретарь.

— Доброе утро, Жанночка. Андрей Борисович на месте? Это спрашивает его жена.

— Он готовится. У него судебное заседание через час.

— Пригласи, пожалуйста, на минутку.

— Хорошо, Олеся Петровна.

Резкое: «Да. Что ты хотела?», выбивает из привычного равновесия.

— Ничего. Ты телефон забыл в прихожей. Хотела сказать. Не ищи.

— Спасибо, любимая.

Тон чуть помягче, но осадок остался. Я положила трубку. Умеет же испортить настроение.

— Маня, что так долго кушаем? — подбодрила я дочурку, — работаем ложкой быстрее. К тёте Лане поедим?

Маша радостно заулыбалась. Тётю Лану мы знаем хорошо. Тем более, что она у Машки крёстная. Я перебрала свой гардероб и влезла в свои брюки. Именно влезла. Что есть, то есть. Фигура, конечно, у меня бомба, но один размер рождение Маньки мне прибавило. Кремовый свитер под горло и минимум косметики. Разукрашиваться некогда.

— Завезем телефон папе и поедим к тете Лане, — приговаривала я, надевая на Машу красивую розовую курточку. Мой ангелок в розовом бесподобен.

— Ну что, дружок, пошли?

Я подхватила на руки Машу и, выйдя на лестничную площадку, вызвала лифт на третий этаж. Можно, конечно, и пройтись пешком по лестнице.

— Прокатимся?

Маша заулыбалась в ответ. Ездить на лифте её нравится больше, чем работать зубной щёткой.

Я остановилась у входа в мировой суд. Чуть потоптавшись у входа, машу охраннику рукой. Ромка, высокий симпатичный молодой человек, заулыбался, увидев меня, и впустил внутрь.

— Привет. Всё цветешь и пахнешь.

— Привет, Рома. Пропустишь меня? — смеясь, спросила я. — Я на минутку, отдам телефон своему супругу. Спешил так, что оставил.

— Конечно, проходи, — отвечает молодой охранники и провожает внимательным взглядом.

Мы за ручку с Маней прошли по знакомому коридору, и вот я у дверей десятого участка. На двери красивая и строгая табличка. Мировой судья судебного участка номер десять. Герман Андрей Борисович. Мой супруг собственной персоны. Мы с Машей осторожно вошли в воочию моего мужа. Помню, как я в первый раз переступила этот порог и встретилась с вновь назначенным мировым судьей глазами. Разряд. Ещё один. Мне показалось, что сердце замерло на мгновение. Чувство, что как будто знаешь человека… уже целую вечность, разлилось по венам. Я тряхнула головой и вылетела из своих воспоминаний.

— Можно? — спрашиваю у секретаря, показывая на закрытую дверь.

— Конечно, Олеся Петровна.

Я осторожно стучу и прохожу внутрь. Андрей за своим большим столом в чёрном кресле схмурив брови, вчитывается в текст документов, ворохом лежащие перед его глазами.

— Привет, — тихо здороваюсь с ним.

Глаза Андрея поднимаются, и во взгляде вижу неприкрытую злость.

— Ты зачем здесь, — хмурый ответ.

— Ты забыл.

Я кладу телефон на стол и, резко развернувшись, выхожу прочь. Даже шаблонного спасибо не получила. Зачем я сделала такой круг? Я подхватила Машу на руки и ускорила свой шаг.

— Олеся, — слышу голос мужа, но делаю вид, что не слышу, — Олеся, я что, гоняться за тобой должен?

Андрей хватает меня за локоть.

— Спасибо, что привезла телефон.

Я смотрю пристально на него, понимая, что мы отдаляемся невидимыми шагами.

— Не за что. Постарайся не задерживаться. Маня скучает по тебе.

Андрей берет маленькую ручку нашей принцессы.

— Маша, до вечера доченька.

В моей голове ещё долго звучат его шаблонные фразы. Я вышла из здания, сердце гулко билось. Отругала себя уже тысячу раз. Зачем мне всё это представление холодной недосказанности. Только чуть отдышавшись, вызываю такси, и жёлтая машина везет меня к Светлане, где моя подруга сняла помещение в здании у живописного места, рядом с парком. После беседы с Ланой я обязательно прогуляюсь с Марией по красивой аллее, и мы с дочкой покормим диких уток у берега.

— Приехали, — прокомментировал грузный таксист.

— Сколько с меня?

— Сто восемьдесят.

Я отсчитываю деньги и, собирая в охапку Маньку, со словами: «Сдачи не надо!», поднимаюсь по ступенькам к входу. Знакомый лифт поднимает меня на пятый этаж высотки, где снимает кабинет для профессиональной деятельности моя давняя подруга Светлана. Помощница у Ланки, юная белокурая девица поздоровалась сразу, как только я зашла.

— Светлана у себя? — спрашиваю дежурным тоном.

— У неё клиент. Подождите, Олеся Петровна.

Я снимаю своё пальто и Машкину розовую курточку, и мы топаем по направлению к детскому уголку, любовно оформленному руками моей подружки. Ей нужно было податься в художники, а не копаться в чужих проблемах. Детские стульчики у детского стола, альбом и карандаши, и расписная стена в дельфинах, плещущихся в волнах. Люблю это место. Уже в дверях мне становится спокойно и тихо на душе. Я оборачиваюсь на звук хлопающей двери. Моя любимая Ланка, прощаясь, обнимается с седой женщиной в возрасте.

— Лёлька! — Я улыбаюсь на любимый голос и интонацию.

— Она собственной персоны, — протягивая руки для объятий, говорю давней подруге, — есть свободная минутка?

— Обычно нет. Но ты же знаешь, что на тебя найду. Вика, присмотри за Маней.

— С удовольствием, — широко улыбаясь, отвечает Вика и берет за руку мою маленькую дочурку.

— Ну что, как у тебя дела? — начинает с порога Лана

— Отвратительно. Мы отдаляемся с Андреем всё дальше. Это я тебе как подруге говорю, не как психологу, —