Марго дефилирует сквозь разряженную толпу, не обращая внимания на угодников, пытающихся привлечь ее внимание. Она решительно приближается к Джулс – словно пантера, готовящаяся совершить прыжок. Заискивающие гости, перемешавшиеся на площадке словно в диаграмме Венна, расступаются. Шелковое платье Марго касается оголенной кожи Джулс, у девушки перехватывает дыхание. Мадемуазель де Лоран так близко, что невольно приходится вдыхать сильный аромат ее духов, в котором нотки таитянской ванили переплелись с едва уловимым намеком на розу. Лимитированная серия «Империал меджести» № 1 от «Клайва Кристиана» входит в число самых дорогих парфюмов в мире. Об обязательных атрибутах Марго Джулс узнала из статьи в британской версии журнала «Вог».

– Выглядишь чудесно, – шепчет мадемуазель де Лоран ей на ухо. – Не забывай делать заметки.

И не успевает Джулс открыть рот, чтобы задать вопрос, как Марго целует ее. Приходится приложить огромные усилия, чтобы сдержаться и не начать отплевываться, пытаясь избавиться от вкуса сигарет и шампанского.

– И не суй свой нос куда не надо, – предупреждает мадемуазель де Лоран, всовывает ей в руку бокал шампанского «Рюинар» и плывет на другой конец двора.

Джулс поднимает глаза и натыкается на шокированный взгляд Адама. Парень ее заметил и видел поцелуй. У него отвисает челюсть, в глазах вопрос: «Какого черта?»

Она пытается сказать ему без слов: «Это не то, о чем ты подумал», потом смотрит по сторонам, собираясь смешаться с толпой гостей. Сейчас не время объясняться с Адамом…

Мадемуазель де Лоран поднимается на подиум, установленный рядом с богато декорированным фонтаном, который венчает голова Посейдона. Джулс чувствует, как бешено стучит сердце. Известный диджей выключает музыку, разговоры смолкают.

Марго обводит взглядом аудиторию – свое войско. Она наслаждается их лестью, откашливается и выжидает до тех пор, пока молчание не становится неловким. Играть и упиваться властью – в ее стиле. Все знают, что Марго де Лоран не может жить без внимания. Джулс изучает толпу: все глядят на владелицу сети известных галерей словно загипнотизированные. Хочется крикнуть: «Идиоты! Она же вас дурачит!»

Обстановка безупречна и продумана до мелочей, словно в сценарии к фильму. По всему богато украшенному дворику и на площадке перед бассейном среди гигантских ледяных скульптур и позолоченных подсвечников аккуратно размещены картины. Официанты все как на подбор – мускулистые молодые парни в обтягивающих черных джинсах и белых майках, они больше напоминают танцоров из стриптиз-группы «Чиппендейлс». Даже погода идеальна – непривычно теплая для зимнего вечера, с легким бризом, который дует словно по заказу. Все слишком хорошо. Джулс делает глубокий вдох. Что-то должно сорваться.

– Добрый вечер! Меня зовут Марго де Лоран, и я безумно рада, что вы пришли на наше мероприятие. – Ей даже не нужен микрофон. Глубокий голос разносится над толпой, британский акцент, намекающий на благородное происхождение, пафосно подчеркнут. – Мы в восемнадцатый раз открываем ярмарку «Арт-Базель». Сегодняшнее мероприятие для меня особенно важно: это не просто выставка художественных произведений, а нечто более личное. – Марго указывает на холст позади, накрытый тканью. Все взгляды устремляются туда. Мадемуазель де Лоран умело командует парадом. – Эта картина исчезла из нашей семейной коллекции восемьдесят лет назад. И вот… – Долгая пауза. Марго обводит взглядом забитый до отказа двор, затем поворачивается к стоящей рядом помощнице, с ног до головы одетой в черное. – Снимай.

Та одним движением сдергивает с полотна ткань. Джулс с ужасом взирает на огромный холст. Она шокирована: словно пришла в ресторан и узнала, что друзья устроили для нее вечеринку-сюрприз. Наверное, ей кажется, что Марго смотрит с подиума прямо на нее, и ядовитая улыбка превращается в ухмылку. Кровь шумит в ушах, девушка чувствует, что начинает закипать. У семейства де Лоран нет прав на эту картину!

«Лгунья!» – хочет крикнуть Джулс во весь голос. Однако горло сдавило и из него не вырывается ни звука. По спине струится пот. «Нет, не может быть!»

И все же холст на подиуме.

Раздаются аплодисменты – сначала робкие, затем оглушительные, словно любимая команда победила на Кубке мира. Лицо Джулс пылает, а руки ледяные, как будто тело разучилось регулировать температуру. Ее одурачили.

Марго наслаждается реакцией публики. Тяжелый взгляд снова останавливается на Джулс. Ледяная улыбка – не просто дань триумфу, а еще и свидетельство позорного провала противника.

Адам пытается пробраться к ней сквозь толпу. Джулс не успевает ничего предпринять: кто-то стучит по плечу. Она оборачивается. Перед ней молодая женщина с резкими чертами лица. На ней белое кожаное платье, настолько облегающее, что, похоже, его придется разрезать, чтобы снять. Дама стояла у входа в особняк, отмечая в списке прибывающих гостей. Непохоже, что это входит в ее обязанности.

– Следуйте за мной, – тихо командует женщина. Ну вот, началось. У Джулс подкашиваются ноги. Она смотрит на другой конец двора, но Адама уже не видно. Куда он делся? Голова кружится. «Думай! – приказывает она себе. – Думай!»

Интуиция подсказывает, что нужно бежать отсюда со всех ног, и вместе с тем ясно, что лучше делать как говорят. Иначе… Джулс не хочет даже знать, что произойдет в противном случае. Она идет за женщиной: сквозь почти незаметную боковую дверь, вниз по короткой узкой лестнице и дальше, в неизвестность. Внезапно чьи-то сильные мясистые руки выхватывают у нее сумочку и толкают на заднее сиденье ожидающего у дома автомобиля. Джулс даже не успевает понять, что произошло. Она оборачивается и сквозь тонированное стекло видит женщину в белом кожаном платье. Та стоит под пальмой, на лицо падают резкие тени.

Вдруг кто-то натягивает на голову Джулс мешок и связывает ей руки. Воздуха не хватает. Машина резко трогается, такое ощущение, будто голова сейчас оторвется. Джулс вжимается в кожаное сиденье. Почему она не ушла, не побежала и не позвала на помощь, пока была такая возможность? Разве ее жизнь и жизни близких стоят этой поганой картины?

За полтора года до ярмарки

* * *

Глава первая

Чикаго

Джулс выбирает одежду для собеседования: черные брюки, белая блузка, красные туфли без каблука. Совершенно не важно, что будущий начальник даже не подозревает о ее существовании и о том, что она скоро ворвется в его офис.

– Ты правда уверена, что правильно делаешь? – спрашивает мама, присаживаясь за кухонный стол. По дороге с работы Элизабет купила два кофе и пончики с посыпкой в заведении Стэна. – Скажу честно: если бы кто-нибудь пришел к нам без предварительной договоренности и начал клянчить работу, ему бы указали на дверь.

Мама весь день проторчала