и первоклассных изданий в этой области. Исторический факультет этого университета демонстрирует образцовую заинтересованность в том, чтобы предлагать достойное образование в региональном публичном университете. Я также пришел туда в тот момент, когда новая и энергичная междисциплинарная программа по изучению окружающей среды там только организовывалась. Мои коллеги из Университета Северного Иллинойса тепло руководили мной на этом этапе карьеры, предлагая поддержку и советы и задавая проницательные вопросы о моей работе. Они также выслушивали меня, когда мне нужно было поделиться своей фрустрацией в процессе доработки книги. Джим Шмидт, Мелисса Ленчевски, Беатрикс Хоффман и Крис МакКорд помогли мне получить финансирование для завершения книги. Кроме того, Эмма Куби, Эмили МакКи, Марк Шуллер, Лора Хайдеман и Беатрикс Хоффман дали очень полезные отзывы о моем тексте.

Пока я писал свою книгу, экологическая история превратилась из сравнительно маргинального направления исторических исследований в одно из самых быстроразвивающихся и инновационных направлений в историографии России. У меня была возможность посещать многочисленные семинары и конференции и узнать много нового от своих щедрых коллег. Очень много людей заслуживает благодарности за то, что они обсуждали мои исследования, делясь хорошими идеями о потенциальных направлениях дальнейшей работы. Ограничиваясь именами только тех, кто приглашал меня принять участие в конференциях или организовывал для меня индивидуальные семинары, я хотел бы выразить свою благодарность Юлии Лайус, Эми Нельсон, Джейн Костлоу, Полу Джозефсону, Нику Брейфоглю, Юлии Херцберг, Джону Олдфилду, Денису Шоу, Клаусу Гества, Марку Эли, Андрею Виноградову и Дэвиду Муну. Пей-И Чу также прочитала работу на этапе диссертации и предложила интересные направления для переработки текста.

Участники проводимого раз в два года семинара по истории России на Среднем Западе и дискуссионных групп по истории России в Чикаго, Мэдисоне и окрестностях также дали ценные советы для моей научной работы. Участники национальных и международных конференций и семинаров, коллеги в таких университетах, как Европейский университет в Санкт-Петербурге, Университет Иллинойса в Урбане-Шампейне, Нью-Йоркский университет, Чикагский университет, Университет штата Огайо, Университет штата Флорида, Университет Северного Иллинойса, Университет Тюбингена, Высшая школа социальных наук в Париже и Мурманский государственный педагогический университет, задали мне множество полезных вопросов. На завершающих этапах написания работы рецензенты и редакторы этой рукописи предложили важные суждения, которые позволили мне значительно улучшить текст.

Наконец, и это самое главное, я хотел бы поблагодарить своих друзей и семью, которые поддерживали меня на протяжении многих лет. Мои родители Кэрол Джарема и Деннис Бруно позволили мне продолжить образование и всегда поддерживали меня морально. На финальной стадии мой отец даже прочитал всю книгу целиком, сделав ценные стилистические правки. Мой брат-близнец Майк Бруно также поддерживал мои исследования, зачастую выступая в качестве самого строгого критика. Майк помог мне лучше понять этот мир. Я также получал поддержку от других членов моей семьи, включая Полли Бруно, Чарли Гойнса и Майка Джарема. Моя дочь Майя Фрохардт-Бруно успела пожить в шести разных местах в первые три года своей жизни, пока я писал эту книгу. Ее способность удивляться окружающему миру вдохновляет меня каждый день.

Я также в долгу перед Сарой Фрохардт-Лейн. Мы начинали общение как коллеги по аспирантуре, изучающие экологическую историю, но вскоре влюбились друг в друга. Помимо огромного счастья и радости, Сара дала мне возможность стать лучше как ученому и преподавателю. Хотя я полностью несу всю ответственность за содержание этой книги, ее вклад отражен на каждой странице. Сара провела со мной месяц в Арктике, бесчисленное количество раз читая черновики моих текстов, практически каждый день обсуждая со мной этот проект, поддерживая и ободряя меня в неудачах и трудностях и делая многое другое, о чем я не могу сказать здесь. Если бы я написал ей все благодарности, эта книга стала бы вдвое длиннее.

Глава 1

ПРИРОДА И ВЛАСТЬ НА СОВЕТСКОМ СЕВЕРЕ

Северная природа вдохновляла многих известных людей, в том числе таких как действительный статский советник Александр Платонович Энгельгардт. В 1893 году император Александр III назначил его главой Архангельской губернии – огромной территории на севере Российской империи, которая в то время простиралась от Уральских гор на востоке до Финляндии на западе. Вскоре после назначения Энгельгардт отправился в путешествие по оказавшимся под его попечением обширным землям, уделяя особое внимание природным условиям своих владений в далеком северо-западном уголке страны. Он увидел в этом крае большой экономический потенциал, считая, что он вместе со всем Русским Севером пребывал «в полном застое»1. Вернувшись, он отметил в своих записках, что скудные и неприступные ландшафты сами несут в себе семена своего обновления: «В общем получается какое-то величественное спокойствие; так и кажется, что в этих берегах сокрыты силы, которые лишь временно объяты тяжелым сном; мысленному же взору путешественника, в мираже этой вековой тишины и спокойствия, как бы рисуется уже несущийся сюда паровоз, который разбудит дремлющие кругом силы и оживит молчаливо-угрюмую, безлюдную в настоящее время местность»2. В следующем столетии несущийся паровоз действительно разбудил этот край, после того как первое в мире социалистическое государство развернуло в этой части Арктики экономическую активность, масштаб которой Энгельгардт едва ли мог себе представить.

Карта 1. Кольский полуостров.

Землей, которая вызвала у Энгельгардта такие предчувствия, был Кольский полуостров. За исключением небольшого кусочка Терского берега почти вся мозаика его экосистем тундры и тайги расположилась за Северным полярным кругом. Во внутренней части полуострова над низинами возвышаются небольшие горные хребты – Хибинские горы и массивы Ловозера и Монче-тундры. Ландшафт усеян многочисленными пресными озерами, включая внушительное по размеру озеро Имандра, и многочисленные реки, такие как Нива, Тулома, Поной, Иоканга и Варзуга, пересекают его. Хвойные леса, которые редеют с увеличением высоты и широты местности, и болота, которые покоятся на плохо дренируемых почвах, покрывают бóльшую часть его территории. Специфика региона определяется не только его расположением за полярным кругом, но и климатическими условиями: здесь долгие темные и снежные зимы сменяются полярным днем, продолжающимся несколько недель хоть и короткого, но долгожданного лета. Небольшие участки вечной мерзлоты расположены на самых холодных возвышенностях полуострова. При этом, однако, Мурманское побережье омывается теплыми водами Гольфстрима, в целом смягчающими местный климат и не позволяющими замерзать расположенным там скалистым бухтам с отвесными берегами. Хотя территория обладает намного меньшей биомассой, чем большинство умеренных и тропических природных зон, она стала домом для большого количества млекопитающих, мигрирующих птиц, рыб, насекомых, лишайников, хвойных деревьев, кустарников и других растений.

В начале XX века на Кольском полуострове