И так каждый день. Школа. Пару часов свободных, а потом работа иногда до шести, а иногда до девяти часов.

Когда я работал до шести вечера, потом ещё мог потусить с друзьями.

Вот и сегодня, после школы забежал в кафе, где перекусил и сделал домашку, а потом помчался на работу, где и провёл до шести вечера.

Выйдя из канторы, потянулся. Ну вот, отработал, теперь можно и расслабиться и сходить на дискотеку, или ещё где потусить.

Набираю Тёмку.

— Да?! — слышу я, вместо привычного «алло».

— Ты чем занят? — спросил я.

— Дань, я на тренировке, — ответил Артём.

— Блин, и до скольки ты там зависать будешь?

— До восьми.

— Хм. Долго. Ладно, давай.

— А что случилось то?

— Да ничего криминального, позависать хотел, но видно не с тобой.

— Ага. Давай до завтра.

— До завтра. — сказал я, прежде чем отключить трубу.

Долго не думая, позвонил Коновалову, но он занят, свидание у него.

Почесал затылок, у меня свидания не было уже пару недель, а он гуляет с девицами чудь ли не каждый день, я явно теряю сноровку.

Конечно можно было кого-нибудь позвать и на свиданку, но как то не хотелось.

Звоню Сашке.

Он берёт трубку и я слышу какой-то шум.

— Ты где? — удивлённо спрашиваю я.

— На Шишкиной, тут Мирослав решил дискотеку для своих устроить, — кричит он в трубку.

И зачем кричать, если я его и так слышу.

— Чего это на Мира нашло, он же не хотел концерт делать? — удивляюсь я ещё больше.

А как не удивляться, если наш одноклассник, а по совместительству — звезда нашего городка, отказывался устраивать концерты для своих, говоря, что он стесняется.

Что же тогда изменилось?

Похоже я задал этот вопрос вслух, поскольку Сашка ответил:

— Его Алина уговорила.

— Львова что ли? — ещё больше удивился я.

— Кто же ещё? Она и мёртвого уговорит ожить, а тут… одним словом, Мир сдался.

— Ладно. Сейчас буду. — сообщил я, скидывая номер Саши.

Отправляюсь к остановке, чтоб дождаться автобус.

Улица Шишкина располагается на окраине городка, где находились частные дома, и где можно включив громкую музыку, тусить хоть всю ночь на пролёт.

В самом конце улицы, почти на выезде из городка, располагался тот самый домик, если мне память не изменяет, он когда то принадлежал Ирине Никитичной, бабке Егора, а когда её не стало, домик достался Егору, вот он и устраивал иногда здесь тусовки.

Выхожу из автобуса и иду до домика пешком. Кое-где по дороги, не горят фонари, а на улице уже темнеет и в небе загораются первые звёзды.

Ещё пару домов, небольшой луг и вот дом на отшибе.

Егор рассказывал, что луг тоже принадлежал его бабке, и она вспахивала его под огород, но как её не стало, огород исчез, а вместо него появился луг, на котором весной и летом цветут полевые цветы.

Захожу во двор, калитка как всегда открыта, удивительно, как его ещё не разграбили какие-нибудь бомжи. Во дворе стоит двух этажный старенький дом из дерева.

Музыка гремит, слышно на улице.

Явно Мирослав приволок сюда какую-то апаратуру.

Вот не понимаю, как можно танцульки танцевать в доме, где и развернуться не где?

Захожу в дом и замираю.

Оказывается можно танцевать и здесь.

Танцевали везде, в комнатах, в коридоре, на веранде и на мансарде. Единственное где не было бурной движухи — это в санузле и на кухне.

Тут действительно были только наши.

Сашка, Димка, Егор и Мир, хотя каждый из них, привёл с собой девчонку, и не одну, а ещё, тут была Алина, но как только я её увидел, я кажется разучился дышать.

Когда я заметил её, она стояла ко мне спиной, в своём чёрном мини-платье, что еле скрывало её округлости, что снизу, но подозреваю, что и сверху они тоже почти не прикрыты.

На ножках капронки, может чулки, а может колготки, даже немного интересно, что же именно она надела.

А ещё и шпильки на ногах, и как она на них ходит? Даже не ходит, а парит.

Её длинные, чуть ниже талии, каштановые локоны, были накручены и лежали на спине, создавая иллюзию праздника.

Нашел я Алину на кухне. Она лихо нанизывала на шпажки канапе и выставляла их на тарелочки.

Тут же на столе, на подносах, были и другие закуски.

Чего стоят только суши, роллы, тарталетки с салатиками и нарезки из колбасы, рыбы и сыра.

— А ты оказывается умеешь готовить. — сказал я и потянулся за кусочком соленой рыбки, но тут же получил по руке.

— Ты чего? — удивился я.

— Руки мыл? — строго спросила она.

Хмыкаю, но всё же иду к раковине и мою руки.

— Довольна? — спросил я, вытирая руки об полотенце.

— Угу. — сказала она, нарезая пиццу.

Подхожу к столу, за которым она готовит закуски. Забираю кусочек красной рыбы, чуть ли не из её рук и тяну его себе в рот.

Вижу недовольный взгляд Алины, направленный на меня.

— Алин, ну что ты смотришь на меня как на врага народа. Я не ел целый день. Ты же не хочешь чтоб я в голодный обморок упал.

— Навряд ли ты в обморок упадёшь, всё же не кисельная барышня. — скептически заметила она.

— А ты жестока, — заметил я.

— А ты мне мешаешь, — хмурясь парировала она.

— Ой, да что ты говоришь. И чем я тебе мешаю?

— Под ногами мешаешься.

— Да ничего я не мешаюсь, я вообще стаю за твоей спиной, — в свою очередь возмутился я.

— Вот потому и мешаешь, я отступить не могу, опасаюсь наступить тебе на ногу.

— Боже Алин, ты же сама сказала, что я не кисельная барышня, так что, можешь наступать мне на ногу. Ну, а если ты споткнёшься, я смогу тебя поймать.

— И блюда с канапе поймаешь? — скептически спросила она.

Пожимаю плечами.

— Постараюсь.

Алина повернула ко мне голову и улыбнулась.

Сердце в груди сделало кульбит.

" Почему оно так реагирует? Неужели я влюбился в Львову? Но… "

Отхожу от неё на пару шагов, понимая, что её аромат смешенный с кокосом и ванилью, сводит меня с ума.

— Данил?

— Да?

— Ты хотел поесть и свалить от сюда, — сказала она.