class="p1">— Не было, — подтвердил он. — «Счастливого пути» не было. Но там и призов никаких не было. Мне сразу квест на Сибирь дали и все.

— Вот! — заорал Четвертый. — А сейчас ни квеста не дали, ни приза. Кидалово!

— Зато «Счастливого пути!» написали! — заорал в ответ Жир. — Ты пойми, мы же против Системы пошли! Сколько раз тебе говорить? Но Система потому и Система, что она вынуждена играть по правилам, которые в нее вшиты. И если она в награду за суперквест нам не будет палки в колеса ставить хотя бы на Уральской суперлокации — это значит, что мы выиграли такой суперприз, что надо реально обнять и плакать! От счастья! Псих, ну хоть ты ему скажи!

Псих обвел взглядом обоих спорщиков и неожиданно сознался:

— Я не знаю. Не, я правда не знаю. Понятно только одно — что ничего не понятно. Происходит что-то странное. Система так себя никогда не вела на моей памяти. В смысле — никогда не давала такие призы, чтобы нужно было догадываться, что это призы. С другой стороны — она и суперквесты без наград не оставляла. Дело даже не в том, что Система правила нарушила — из любых правил есть исключения и системные в этом смысле ничем не лучше других. Я знаю, о чем говорю, с некоторыми из исключений я сталкивался. Проблема в том, что Система никогда не идет на исключения без самой крайней, прямо-таки запредельной необходимости. Поэтому больше всего меня заботит — что ее заставило пересмотреть условия квеста в данном случае?

Повисла пауза.

— А делать-то нам что? — не выдержал Четвертый.

Обезьян пожал плечами.

— Идти, раз уж «счастливого пути». А там война план покажет. Вдруг мы действительно весь Урал без сюрпризов пройдем. Но я что-то сомневаюсь, потому что…

— Потому что сюрпризы уже начались, — перебил его молчавший до этого Тот, и очень напряженным тоном добавил. — К нам гости.

И действительно — на дорогу из леса выходили трое… Людей? Демонов? Пусть будет существ.

Два мужчины и женщина. Демонами они быть не могли, поскольку внешне ничем не отличались от людей, а принять их за людей не позволял рост. Высокий и стройный мужчина вымахал за три метра, широкоплечий и коренастый был вровень с женщиной, но тоже — около трех. Все они были среднего возраста, очень красивы и обряжены в темные хламиды в пол, причем хламиды эти были непозволительно чистыми для людей, только что вышедших из весеннего леса.

А самое главное — от незнакомцев исходило ощущение какой-то не силы даже, а мощи. Энергии. Ауры. Черт знает — чего, но это впечатляло.

Пока Четвертый мерил гостей глазами, те подошли к монахам вплотную, и тут все паломники неожиданно для юноши склонились в почтительном поклоне. Даже Драк опустил голову, коснувшись рогами земли. Четвертый, внутренне чертыхнувшись, тоже торопливо согнул шею.

— Приветствую вас, долгие! — звучно проговорил Псих, приложив руку к сердцу. — Чем мы обязаны встрече с вами? Можем ли мы быть вам полезны?

Женщина засмеялась приятным звонким смехом.

— Привет и тебе, Псих. Легенды о тебе не врут — ты действительно очень знающий демон. Раз ты такой просвещенный, будь учтивым до конца — представь нас своему юному спутнику, а то он совсем растеряно глаза таращит.

— С удовольствием, — кивнул Псих. — Босс, позволь тебе представить долгих. Это демоны, переродившиеся из деревьев.

— Это шутка такая? — растерялся Четвертый. — Это же невозможно. Даже малые дети первым делом заучивают главное условие Системы — перерождение доступно всем живым существам, имеющим девять и более естественных отверстий на теле.

— Невозможно, — кивнул Псих. — Долгие — это как раз те самые исключения, о которых я говорил. Справедливости ради — не очень частые. Я слышал только про двух долгих в России — Дубе и Березе и одном — Каламусе, он же Ротанг — в Индонезии. А я, поверь мне, этой темой интересовался предметно. Вот только ничего, кроме легенд и слухов — не накопал.

— В России нас трое, — вставил реплику высокий. — Есть еще я, Кедр. Но это так, для справки. Продолжай, обезьян, интересно. И что же ты накопал?

— Да практически ничего, — сознался Псих. — «Долгими» вас назвали из-за продолжительности жизни. Даже несколько столетий, отведенных переродившимся людям и демонам для вас — краткий миг. Многие говорят, что вы бессмертны, но это вряд ли — весь мой жизненный опыт свидетельствует о том, что в этом не лучшем из миров нет ничего вечного. Почти все сходятся во мнении, что вы абсолютно неагрессивны, но при этом обладаете каким-то невероятным уровнем защиты. Никто не знает, чем вы занимаетесь и для чего сотворены. Поэтому каждый сочинил свою версию и в этом вопросе — полное разнообразие. Вот, собственно, и все. Все остальное — мифы и легенды народов мира. А, нет, не все. Довольно высокий процент полагает, что у вас особые отношения с Системой. Что как бы логично — все-таки для вашего сотворения она пошла на серьезное нарушение правил.

— А ты жадный, Псих… — опять закатилась смешливая Береза. — Задал сразу два вопроса, одним не ограничился. А вот шиш тебе, отвечу только на один, чтобы не поощрять стяжательство. Мы летописцы этого мира, наша основная функция — видеть и запоминать, смотреть и помнить.

— Что вы можете увидеть? — удивился Тот. — Это какой-то обман, потому что вас всего трое, и вы нигде не бываете. Потому что, если бы вы где-то бывали, вас бы все знали и видели, а вас никто не знает, и только мутные слухи ходят. Логично? Логично!

— Нам и не надо никуда ходить, невоспитанный ты малек, — ворчливо сказал Дуб. — Деревья вообще ходить не любят, это не наша фишка. Все гораздо проще. Мы целями днями стоим и серфим — что интересного в наших землях творится? Все растения мира корнями сплетены в единую сеть, и мы можем считывать память любого из них. Любого, понял? Да, и подводных растений тоже. Там иногда такого насмотришься… Рыбы, они знаешь ли, такие затейники. Ну да не мне тебе рассказывать — помнишь же, малек, детство-то свое золотое? А? Помнишь? Там с одних твоих похождений в компании со змееголовом Аргусом уржаться можно. Может, рассказать друганам твоим, вместе поржем?

Это кажется немыслимым, но Тот покраснел.