от Фонда Восходящего Солнца, который был создан для того, чтобы дать лучшим из нас, детей из сточных канав, шанс получить образование в академии. И Гарет действительно был лучшим из нас.

Конечно, я тоже была достаточно умна, чтобы пройти вступительные тесты. Умная в книгах, умная в компьютерах, умная на улице, умная в людях. Но я знала, что мама не справится с тем, что мы вдвоем будем учиться в академии и оставим ее одну. Поэтому я даже не подавала документы, зная, что ему это нужно больше, чем мне. И что он заслуживает этого больше. Он был лучшим человеком даже во сне, чем я когда-либо могла рассчитывать стать наяву. А теперь все это ничего не стоило. Он доучился до младшего курса и умер. Случайная передозировка. К черту. Кто-то в этой академии убил его и эта дворняга была первым кусочком головоломки, чтобы выяснить, кто.

— Я тебе ничего не скажу, сука! — закричал Лоренцо, уже не в первый раз.

Вампирская сила пригодилась как нельзя кстати. Я растоптала его руку, когда он опустился на бетон передо мной, дикая улыбка натянула мои губы, когда он застонал от боли.

— Может, передумаешь, урод? Или мне начать отрывать пальцы?

Лоренцо снова опустился на колени, сглотнул мокроту из задней стенки горла и плюнул ею в меня. С вампирской скоростью я метнулась в сторону, прежде чем он успел попасть в меня, обогнула его и схватила за горло. Он был долговязым ублюдком, на фут выше меня, но таким же тощим. Я все равно не должна была так поднимать его на ноги, но тогда какой смысл в повышенной силе, если я ее не использую?

Черт, мне повезло, что я была рождена вампиром. Вплоть до пробуждения моей магии в прошлом году, когда мне исполнилось восемнадцать, я не была уверена, в каком Ордене окажусь. Мама была экзотической танцовщицей и Пегасом. Она любила отца Гарета, поэтому и дала ему фамилию Темпа. Но когда меньше чем через год мой отец разбил ей сердце, она решила дать мне свою собственную фамилию. Она не любила говорить со мной о моем дорогом покойном отце, но оказалось, что он был довольно сильным вампиром и мне повезло, что я унаследовал от него эту способность. Поэтому он передал по наследству мне одну вещь, о которой мы все догадались.

Когда мои силы пробудились, я оскалила клыки, так как вампир во мне тоже проснулся. Я почти вырвала горло стоящему рядом парню, пытаясь выпить из него всю кровь и магию. Это было чертовски сказочно. Не считая той ночи, которую мне пришлось провести в камере, которую на факультете называли «местом заключения», за то, что я потеряла контроль над своей формой Ордена и чуть не убила его. Но тот первый вкус крови на моих губах был практически оргазмом, так что я не жаловалась. Это того стоило. Полностью.

Мои клыки удлинились при воспоминании, эти чертовы штуки всегда были жестко привязаны к моему либидо, хотя у меня не было никакого желания получать какое-либо удовлетворение от этой шавки передо мной. Он заплатит кровью за свою причастность к смерти моего брата, но ни одна капля крови не попадет мне на губы.

— Когда моя семья узнает, что ты сделала, они уничтожат тебя на хрен. Они изуродуют тебя перед смертью и ты будешь умолять их покончить с тобой за несколько дней до того, как они это сделают! — заорал он, прежде чем начал так смеяться, что я с отвращением повалила его обратно на землю.

Да, такая мысль посещала и меня, но по большому счету я все-таки решила рискнуть. Ради Гарета я рискнула, ради его глупой улыбки и объятий, которые продолжались слишком долго. Ради тех телефонных звонков посреди ночи, потому что он забывал позвонить в разумное время и не хотел просыпаться и чувствовать себя дерьмом из-за того, что забыл обо мне. За то, что он всегда клялся, что вытащит нас из этого места и построит нам лучшую жизнь, как только закончит университет. За то, что один из мудаков в той школе забрал его у нас с мамой. А теперь она просто лежала, свернувшись калачиком под простынями, слишком убитая горем, чтобы смотреть на мир, пока счета накапливались, а дни ползли мимо.

— Я не боюсь клана Оскура, — прорычала я, дрожь по позвоночнику была единственным признаком того, что это ложь, но он этого не видел. — Я в десять раз страшнее их.

Лоренцо кашлянул сквозь полный рот крови в том месте, где его лицо ударилось о землю, она окрасила его зубы в ржавый цвет в лунном свете и железный привкус ее на ветру позвал меня.

— Убьешь меня один раз — и я исчезну, убьешь два раза — будет мило, убьешь три раза — ты уже будешь близка, но больше всего меня убьет Клан Оскура.

Лоренцо поднялся на руки и колени, продолжая нести какую-то чушь, а я двинулась вперед, целясь ногой ему в ребра.

Моя ярость придала силу моим конечностям и я услышала треск костей под силой, которую я приложила, когда он откатился от меня. От этого звука по моим конечностям пробежала дрожь силы. Мне не должно было это нравиться. Но мне понравилось. Сейчас я была жестоким, извращенным существом. И это было приятно.

Прежде чем он смог подняться, я надавила сапогом на высоком каблуке на его горло, шпилька только проткнула кожу и он затрепыхался подо мной.

— Я взломала его электронную почту, — шипела я, наклоняясь ближе, продолжая давить своим весом. — Я знаю, что ты встречался с ним той ночью, я знаю, что ты пытался заставить его присоединиться к клану Оскура.

Кучка психопатов — оборотней, которых этот мудак называл семьей, управляла половиной центра Алестрии и была так глубоко погружена в криминальную подноготную этого города, что я сомневалась, что есть преступление, к которому они как-то не причастны. Если бы не Лунное Братство, которое встречало их на каждом шагу и держало их в напряжении войнами банд и соперничеством, то я была бы уверена, что весь город и за его пределами уже был бы под их властью.

Фейри претендовали на любую власть, если только были достаточно сильны для этого и банды захватили большую часть власти в этом забытом городе Солярии. Конечно, технически королевством управлял Небесный Совет и именно он устанавливал законы, которые банды постоянно нарушали. Но если бы Лайонел Акрукс или любой другой претенциозный придурок, которого я