движимый любопытством, я решил осмотреться.

За камнем в сторону юга уходит овраг, по правую руку от него тянется почти до горизонта поле, по левую же находится довольно высокий, поросший густым лесом холм с отвесными северной и западной сторонами. Запах гари мог идти только оттуда. Около часа мне потребовалось, чтобы найти путь на вершину, так как тропа (если это можно вообще назвать тропой) то и дело пересечена трещинами и уступами. Довольно близко к вершине я обнаружил первое, изрядно присыпанное снегом, тело. Оно принадлежало женщине, как впоследствии было установлено, жене хозяина кабака в Слиабане. Женщина погибла, разбившись о камни, когда сорвалась с верхней точки холма. Тело лежало здесь, судя по всему, довольно давно. Считаю, что мне очень повезло с морозной погодой.

Следующее тело я обнаружил двумя уступами выше: огромный мужчина с сильными руками и в фартуке кузнеца. Голова его была практически полностью отделена от тела, на камне остался след от удара клинка, из чего я сделал вывод, что удар был нанесён по лежачему человеку. Бегло осмотрев то, что осталось после работы воронов, я предположил, что этот человек, спасаясь от вооружённого противника, упал с обрыва и после этого уже был убит путём отсечения головы.

К сожалению, на этом мои горестные находки не окончились: на вершине холма стоял выгоревший остов маленького дома. На небольшом расстоянии от него лежали тела в одежде ордена. Впоследствии установлено, что это судья-дознаватель Намус Грод и один его помощник. То, что осталось от второго солдата, изрядно обгорело и еле угадывалось на остывших углях. На первых двух телах видны колотые и резаные ранения, в результате которых эти люди скончались.

Стараясь не затоптать возможные улики, я обошёл пепелище, которое в лучшие дни, видимо, представляло собой небольшой двухэтажный дом с каменной печью и хозяйственной пристройкой. Печная труба осталась целой, крыша и межэтажное перекрытие обвалились и завалили то, что осталось от первого этажа. Всё это также было довольно сильно присыпано смёрзшимся снегом, который затруднял осмотр.

Также в глаза мне бросилась разобранная часть пожарища и собранный из обгорелых досок навес, который рухнул уже значительно позже. Под этим навесом я обнаружил тело в очень странном иссушённом состоянии, полностью почерневшее, но причиной этому был не огонь. На теле виднелись остатки рваной, поношенной одежды.

Самой главной находкой я считаю журнал, завёрнутый в непромокаемую кожаную обложку, который сжимал в руках этот почерневший труп.

Содержание этого журнала я подробно и тщательно изучил и сопоставил с прочими имеющимися в моём распоряжении документами и сведениями и пришёл к выводу, что содержащаяся в нём информация бесценна в деле расследования убийств, совершённых в Слиабане в начале осени.

Автору дневника повезло (если позволительно так сказать с учётом всех событий) приблизиться к разгадке тайны Слиабанского Кровопийцы, но не удалось победить в борьбе со злом. Именно благодаря его работе мною составлена более или менее достоверная картина произошедшего. Содержание этого журнала, дополненное прочими документами по делу и снабжённое моими комментариями, я привожу ниже практически полностью, за исключением некоторых неподобающих данному отчёту личных подробностей.

Отчёт о нахождении тел на холме в Приложении № 4

(прим. составителя Б. Гарчика)

Дневник Йогена

Первый листок вырван из конца дневника и вложен в начало. Текст написан довольно корявым неоднородным почерком, менее аккуратно, чем весь дневник в целом, но гораздо более твёрдо, чем последняя страница.

(Прим. составителя Б. Гарчика)

В том, что произошло с женщиной, которую мне довелось знать как Кирхе-Альму, я виню себя и только себя. Именно по той причине, что ей пришлось лечить мои раны, полученные по глупости, она растратила большую часть своей необычной силы и не смогла больше отводить людские глаза от своего дома на холме.

Сейчас, когда я стою на пепелище её дома и знаю, что без её помощи жить мне осталось от силы пару дней, я считаю своим долгом закончить историю о том, что произошло со мной в Слиабане, и кто на самом деле стоит за жестокими убийствами конца лета этого года.

Однако сразу скажу, что людей, безжалостно сжёгших дом на холме вместе с его хозяйкой без суда и следствия, убил я – всех шестерых, и не жалею об этом. Я не мог отпустить их после того, что они совершили: мои орденские братья (судья-дознаватель Грод с двумя помощниками), кузнец из Слиабана, чья сестра погибла в конце лета и стала первой жертвой, жена кабатчика, потерявшая ребёнка и обвинившая в этом Кирхе-Альму, и Ситтэль – менестрель, который в начале этой истории готов был на всё, чтобы завоевать сердце Кирхе. Все они умерли здесь, на жарком ещё пепелище её дома.

Здесь умру и я.

Но сначала запишу всё, что смогу, насколько хватит сил.

День первый

Неожиданно тёплым для этого времени осенним днём мы с Ютером въехали в Слиабан, изображая из себя беспечных путешественников, и весьма преуспели в этом. Это был канун какого-то местного праздника – не то осени, не то урожая, нам было не особенно важно. Безветренный уютный вечер объял мирный город разноцветными огнями, яркими венками из осенних листьев. Город сочился предвкушением праздника. Особенно хорошо это ощущалось в забитом до отказа подвыпившими горожанами общем зале гостиницы, в которой мы остановились: невзирая на вполне определённую миссию, в расположении ордена мы не показывались, чтобы не разрушать нашу легенду.

Свободная комната оказалась только одна, не то чтобы очень тесная, но и просторной её не назовёшь. После долгой дороги я, утомлённый храпом Ютера, конечно, мечтал спать отдельно, но что поделать. Оставив вещи, мы отправились вниз, намереваясь плотно поужинать с дороги.

Впоследствии, возможно, многие подробности окажутся не имеющими отношения к делу, но я всё равно предпочитаю записывать всё: кто знает, какая деталь в будущем окажется полезной.

Мы с большим трудом пробились сквозь гудящую толпу к стойке, чтобы сделать заказ. Пришлось здорово поработать локтями, а Ютер буквально в последний момент успел перехватить чьи-то не очень чистые пальцы и едва не лишился кошелька. Конечно же в такой тесноте никакие крики «Держи вора!» и «Грабят!» не помогли понять, кто это был. В тот момент я подумал, что скудная однообразная еда у костра вовсе не так уж плоха.

Дожидаться своего ужина мы отправились на веранду, где было если и не намного свободнее, то уж точно свежее. Сидя за буквально отвоёванным столом, мы гадали, найдут ли нас девчонки с тарелками, а если и