Мы подбежали к Кумбе, чтобы проверить все ли с ним в порядке.

– Как ты? Ничего не сломал? – спросил я.

Пропустив мимо ушей мой вопрос, он воскликнул, бестолково размахивая руками над головой:

– Вы ничего не замечаете?! Все разделено на квадраты, нет никаких плавных линий и круглых предметов. Что бы это значило?

Мы огляделись. А ведь и правда, все вокруг было каким-то квадратным. Да и сами мы начали меняться, приобретая угловатые формы и становясь похожими на персонажей нашей любимой игры.

– Пацаны, как это ни безумно звучит, но вам не кажется, что мы попали через портал перехода в нашу игру Виртурию? – осторожно спросил Марти, как будто сам испугавшись своих слов.

– Хорошая версия, – отозвался Дрю. – Тянет на групповое сумасшествие.

– Послушайте, – я попытался найти более правдоподобное объяснение происходящему, – может, мы все вместе упали в овраг и, ударившись головой, потеряли сознание? Это просто сон, вот и все.

– Ага, – хмыкнул Кумба, – и чей же это сон? Признавайтесь, кому из вас снится игра! Давайте просыпаться, пока нас тут кто-нибудь не прикончил. Конечно же, не могли мы все вместе видеть один сон, да еще такой реальный. На всякий случай каждый из нас ущипнул себя кто за нос, кто за ухо. Ничего не изменилось. Поэтому мы вынуждены были признать, что попали внутрь виртуального мира Виртурии, который сам по себе представлял для нас вполне реальную проблему. Прямо, тавтология какая-то!

Куда ни глянь, всюду лес. Судя по длинным теням на снегу, солнце близилось к закату. Вечером в Виртурии на открытом пространстве очень опасно: из-за любого куста могут выскочить васафи или скелеты. У нас оставалось не так много времени, чтобы найти хоть какое-то убежище. В незнакомом лесу это очень трудная задача. Когда не знаешь, куда идти, надо двигаться только вперед. Так мы и сделали. Главное – не менять направления.

Продираясь по колено в снегу сквозь деревья и кусты на протяжении полутора часов, мы почувствовали снижение уровня жизненной энергии, что на нашем языке называлось усталостью. А лес все никак не заканчивался, деревья стояли сплошной стеной, сросшись вершинами. На так называемых ветках все чаще встречались белые пласты (снег, то есть), что означало нарастание холода. К ночи мы могли бы превратиться в глыбы льда. Так что нам следовало поторопиться. И ни в коем случае нельзя было поддаваться панике.

Вдруг Кумба заметил впереди просвет. Мы ускорили шаг и через пару минут оказались на краю довольно крутого и широкого оврага. Редко растущие деревья у склона давали возможность немного осмотреться. Марти приуныл, у него просто не было сил передвигаться дальше.

– Я, наверное, плохо позавтракал, – решил он оправдаться. – Меня ноги стали плохо слушаться.

– Кумба, пошли на разведку, – решил я немного погеройствовать. – Мы можем спуститься в овраг и поискать на склоне углубление или вход в пещеру, как это обычно случается в игре.

– А я останусь с Марти наверху, – отозвался Дрю. – Ему не преодолеть спуски и подъемы впустую. Мы здесь подождем от вас вестей. Быстрее возвращайтесь, скоро стемнеет.

Мы с Кумбой скатились на дно оврага и направились в ту сторону, где виднелся поворот направо. Плотный снег под ногами отдаленно напоминал дорогу и позволял передвигаться довольно быстро. Мы дошли до поворота за пять минут, время от времени оглядываясь, нет ли кого поблизости. И тут перед нами оказалась небольшая ровная площадка. Идти дальше было просто некуда. Мы замерли в изумлении – посреди этой поляны стоял огромный куб величиной с трехэтажный дом.

Он был светло-серого цвета с серебристыми стеклянными блоками, которые, скорее всего, служили окнами. Куб не сильно выделялся на белом снегу, особенно, в наступающих сумерках.

В глаза сразу бросилась похожая на большой рот зияющая дыра, расположенная на среднем уровне куба. Как будто всего было три этажа. Так, по крайней мере, казалось снаружи. Эта прямоугольная дыра в человеческий рост походила на вход, от которого к земле спускалась толстая откидная доска, трап, если хотите. Скорее всего, он поднимался и закрывал собой проход в куб.

Мы с Кумбой переглянулись. Необходимо было войти внутрь и все обследовать, нет ли там кого. Снаружи куб казался необитаемым. Он мог послужить нам хорошим убежищем. Возможно, это был наш единственный шанс на спасение. Кто знает, на сколько мы тут застряли и сможем ли когда-нибудь вернуться домой, увидеть своих родителей.

Кумба приблизился к кубу и осторожно ткнул его пальцем. В ответ ничего. На ощупь, материал стен напоминал прочный пластик. Мы договорились, что я войду внутрь куба, чтобы осмотреться, а Кумба останется снаружи и будет наблюдать, нет ли кого поблизости. В данной ситуации не понятно, что опаснее.

Я осторожно потрогал ногой трап. Он остался неподвижным. Несмелым шагом я двинулся по трапу наверх, каждую минуту ожидая, что он поднимется, и меня швырнет внутрь. Вокруг никто не подавал признаков жизни. Храбрясь и внушая себе, что там никого нет, я вошел в куб.

Пока там было не очень темно. Справа от входа в стене торчала большая красная кнопка, как ни странно, круглая. Наверное, она включала подъем трапа, чтобы закрыть куб. Пройдя еще немного вперед, я увидел на противоположной стене рычаг, а под ним – рисунок факела. Ну, все понятно, это свет, но зажигать его пока не хотелось. На нас надвигались сумерки, и куб мог привлекать внимание. Сейчас его едва можно было разглядеть.

От входа коридор расходился в две стороны под прямым углом. Сперва я пошел влево. По одну сторону коридора было несколько дверей, ведущих в небольшие одинаковые комнаты, напоминающие двухместные каюты. В каждой у окна стоял стол, по обе стороны от него – по кровати с тумбочкой, а в углу – шкаф для одежды. Все достаточно просто и уютно.

Пришлось заглянуть во все комнаты, чтобы убедиться, что там никого нет. Покинув последнюю каюту, я вновь оказался в коридоре. Стена из стеклянных разноцветных блоков отделяла его от просторного помещения, напоминающего зал для приемов, а по-нашему, гостиную.

Повсюду там стояли диваны, а в дальней стене зиял большой камин. У входа в зал начиналась лестница, ведущая на следующий уровень. Поднявшись туда, я оказался в небольшой, по сравнению с гостиной, комнате, напичканной приборными панелями и экранами. Ну, прямо пульт управления космическим кораблем, не иначе! Большое окно вдоль всей стены делало комнату удобным наблюдательным пунктом.