России», «хозяина земли русской — Учредительного собрания» и т. п.» с которыми наступали на Советскую страну царские генералы (Колчак, Деникин, Юденич и др.) и всевозможные северные, сибирские и самарские белогвардейско-эсеровские «правительства». Белогвардейцы всех мастей учитывали, что с оголтелым призывом к свержению Советов нечего было рассчитывать на успех даже у выражавших недовольство трудящихся. Поэтому враг стад перекрашиваться в советские цвета и выдвигал уже не старый, целиком провалившийся лозунг «Долой Советы», а новый: «За Советы, но без коммунистов».

Исчерпывающий анализ сущности этого якобы «советского», но на деле целиком контрреволюционного лозунга дал товарищ Сталин в своей речи на объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) 11 января 1933 г. «…дело не только в советах, как в форме организации, хотя сама эта форма представляет величайшее революционное завоевание. Дело, прежде всего, в содержании работы советов, дело в характере работы советов, дело в том, кто именно руководит советами, — революционеры или контр-революционеры. Этим, собственно, и объясняется тот факт, что контр-революционеры не всегда высказываются против советов. Известно, например, что глава русской контр-революции Милюков во время Кронштадтского восстания высказывался за советы, но без коммунистов. «Советы без коммунистов» — вот каков был тогда лозунг главы русской контр-революции Милюкова. Контр-революционеры поняли, что дело не только в самих советах, во прежде всего в том, кто будет ими руководить»[4].

С лозунгом «За Советы, но без коммунистов» контрреволюция пошла к недовольному продразверсткой крестьянству и той части рабочих, у которых проявлялось недовольство на почве голода и усталости. Борьба против этого лозунга создавала для советской власти дополнительные затруднения, что полностью входило в расчеты врагов республики. Капиталисты и белогвардейцы считали, что советская власть находится в состоянии неустойчивого равновесия. «Лишь бы колебнуть, шатнуть, а потом уж покатится», — так товарищ Ленин определил расчеты врага.

Видную роль в этом оживлении белогвардейской контрреволюционной «деятельности» сыграли и не разоблаченные еще тогда враги народа — Троцкий, Зиновьев, Бухарин. Шляпников, Осинский и др. Иуда-Троцкий и его явные и тайные единомышленники и пособники хотели во что бы то ни стало обострить и без того затруднительное положение республики и путем фракционной борьбы и дискуссий нарушить монолитность рядов партии. Они навязали партии и дискуссию о профсоюзах, хотя вопрос о профсоюзах не был тогда главным вопросом политики партии. В этой дискуссии по существу уже тогда спор шел «об отношении к крестьянству, подымавшемуся против военного коммунизма, об отношении к беспартийной массе рабочих, вообще о подходе партии к массе в полосу, когда гражданская война уже кончалась»[5]. Всем этим троцкистско-бухаринско-зиновьевская свора только помогала внутренним и внешним врагам молодой Советской республики.

Новая тактика русской и мировой контрреволюции в борьбе с Советской страной проявилась в подготовке и поддержке контрреволюционных восстаний, в организации бандитизма на советской территории. Бандиты щедро снабжались оружием, снаряжением и деньгами. На советскую землю перебрасывались из-за границы все новые и новые бандитские группы и шайки. Во все края и области Советской России засылались иностранные агенты как вдохновители, организаторы и главари кулацких мятежей.

Империалисты мечтали залить Советскую страну огнем и кровью восстаний, беспощадно расправиться с лучшими представителями советского и партийного актива, а затем уже небольшими военными силами свергнуть «расшатанную» советскую власть. Кулацкие мятежи вспыхнули в Сибири и на Украине. В Тамбовской губернии начали разбойничать погромные банды «антоновцев». Снова, как в дни гражданской войны и интервенции, полилась кровь верных сынов социалистической родины.

Самым опасным и самым кровопролитным из всех контрреволюционных мятежей был Кронштадтский мятеж 1—18 марта 1921 г., организованный белогвардейцами в тесном контакте с эсерами, меньшевиками и представителями иностранных государств. Этот контрреволюционный мятеж поставил под непосредственную угрозу колыбель Октябрьской революции — Петроград. И только необычайный героизм и самоотвержение рабочего класса, его боевого авангарда — коммунистической партии и его славного детища — Красной Армии дали возможность быстро ликвидировать это восстание и вырвать из рук мятежников обманным путем захваченный ими Кронштадт.

Тревожные дни в Петрограде

Кронштадтскому мятежу предшествовали тревожные события в Петрограде.

Объединившись с белогвардейцами, меньшевики и эсеры развили наглую и циничную спекуляцию на затруднениях петроградского пролетариата из-за нехватки продовольствия и топлива. В результате этой подлой провокационной тактики врагов народа среди отсталой части петроградских рабочих началось брожение. На фабриках и заводах происходили неорганизованные собрания; выступавшие на них эсеры и меньшевики, прячась под маской «беспартийных», демагогически заявляли, что во всех затруднениях виноваты коммунисты. В таком же духе были составлены и распространявшиеся среди рабочих меньшевистско-эсеровские листовки.

Не довольствуясь агитацией среди рабочих и служащих, меньшевики и эсеры сделали попытку поднять контрреволюционное восстание в некоторых расположенных в Петрограде красноармейских частях и даже проникнуть на стоявшие у Балтийского завода линейные корабли «Гангут» и «Полтава», чтобы направить их мощные орудия против революционного Петрограда.

Однако, как и следовало ожидать, красные бойцы и матросы Петрограда бдительно стояли на страже завоеваний революции, и подлые агитаторы с позором были изгнаны из воинских частей и с кораблей.

Точно так же не поддались на провокацию я передовые сознательные рабочие. Разоблачая предателей, они сумели разъяснить заколебавшимся было товарищам, на чью мельницу льют воду эти волки в овечьей шкуре. И вот, когда тревожное настроение в Петрограде почте окончательно улеглось, неожиданный удар был нанесен из Кронштадта, где 1 марта вспыхнул белогвардейский мятеж.

КРОНШТАДТСКИЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИОННЫЙ МЯТЕЖ И ЕГО ЛИКВИДАЦИЯ

Кронштадт

Кронштадт — первоклассная крепость. Он расположен на острове Котлин, в Финском заливе, прямо против Ленинграда, и имеет огромное военное значение. Это, в буквальном смысле слова, ключ к Ленинграду: взять Ленинград с моря невозможно, не овладев предварительно Кронштадтом.

Вполне понятно, что исключительно важное стратегическое положение Кронштадта и его решающее значение в обороне красного Питера привлекли к нему самое пристальное внимание русской и мировой контрреволюции.

Кроме того, белогвардейцы знали, что обстановка в Кронштадте облегчает подготовку мятежа. В начале 1921 г. эта крепость действительно походила на плохо охраняемый и в беспорядке содержащийся пороховой погреб. Достаточно было искры, чтобы вызвать взрыв.

Объясняется это теми изменениями, какие произошли в личном составе сосредоточенных в Кронштадте военных судов Балтийского флота. В период Октябрьской революции и в годы гражданской войны моряки неизменно сражались в первых рядах революционных бойцов. Направленные в Зимний дворец исторические выстрелы из орудий крейсера «Аврора» показали готовность балтийцев к вооруженной борьбе за революцию, их решимость вести эту борьбу до последней капли