Очередь на кассе оказалась огромной, и простоял он минут двадцать, прежде чем наконец пробили его товар. Впрочем, случилась какая-то ошибка, и еще с минут десять кассирша на пару с менеджером зала разбирались, что произошло, поэтому, когда он наконец выбрался наружу, уже стояла темнота.

И он почувствовал это – страх, грызущий его изнутри. Пылающие вдоль крыши лампочки еще как-то помогали двигаться по дороге, не задыхаясь от недостатка воздуха, однако дальше тропинка шла через тихий пустынный садик, отгороженный от уличных фонарей и луны высокими деревьями с раскидистой кроной.

Остановившись прямо перед садом, Маркус испуганно сглотнул. Раньше этот путь не вызывал у него проблем, а сейчас казался настоящим путем в ад. Стоя в этой темноте, он смотрел по сторонам и видел… видел… видел…

Господи, что же он видел!

Деревья качались на ветру, будто живые. Их длинные кривые ветви протягивались к нему, зачерпывая с тихими стонами пустой воздух. Листья шелестели, они словно шептали, рассказывали ему о своих ночных кошмарах, и спустя несколько секунд он мог поклясться, что и вправду различил в этом шорохе жалобные детские голоса.

Маркус отступил.

Короткая на вид тропинка начала казаться ему невыносимо длинной, и обступавшие ее с двух сторон низкие кусты зашевелились. Он заметил, как бугрятся под землей их корни, как змеями они ползут, вздымая почву, и замирают в ожидании подобно хищникам, готовясь к неожиданной атаке.

Он перевел взгляд в сторону, туда, где асфальтированная дорога уходила дальше к зданию старого колледжа, огороженного черным забором, и сдавленно охнул, заметив в единственном горящем окне длинный темный силуэт, принадлежавший либо человеку двух метров ростом, либо не принадлежавший человеку вовсе.

Эта странная фигура медленно подняла свою левую руку. Та оказалась поразительно тонкой, шириной с детское запястье, и неимоверно длинной, а на конце у нее произрастало шесть толстых отростков, которые легли на окно и легонько качнулись из стороны в сторону.

Судя по положению ее вытянутой яйцевидной головы, Маркус сразу же понял, что это существо смотрело прямо на него. Что хуже, оно махало ему своей «рукой» в приветственном жесте.

Оступившись, он потерял равновесие и упал на землю, а когда снова поднял взгляд к окну, то уже было совершенно пустым. Только свет в нем продолжал гореть, напоминая об увиденном.

— Вы в порядке?

Захваченный этой жуткой картиной, он даже не заметил, как позади к нему подошел какой-то мужчина. Лишь когда незнакомец похлопал его плечу, Маркус вздрогнул и пришел в себя, будто очнувшись от кошмара.

— Д-да… — ответил он сиплым от сухости в горле голосом.

— Точно? Может, тебе скорую вызвать? — сочувственно спросил незнакомец.

Маркус поднялся на ноги, подняв оброненный пакет, и обернулся, чтобы поблагодарить мужчину за беспокойство.

— Нет, спаси…

Десять огромных черных глаз покрывали его худощавое лицо. Вместо бороды из подбородка у него торчали длинные белесые черви, что в тошнотворном танце извивались, сокращались и переплетались друг с другом, выделяя какую-то ржавого цвета слизь, а сквозь тонкие синие как у трупа губы виднелись два ряда желтых заостренных клыков с застрявшими между ними кусочками плоти.

К горлу подкатил ком, и он едва сдержал рвоту.

Развернувшись, он тут же кинулся прочь со всей силы, прикрыв глаза, чтобы не видеть всего этого безумного зрелища, сошедшего словно с кадров дешевого фильма ужасов.

Маркус не помнил весь свой путь обратно. Он провел его будто в лихорадке, едва разбирая дорогу сквозь практически сомкнутые веки. Что-то сияло то с одной стороны, то с другой. Вспыхивали огоньки впереди, складываясь в ломанные угловатые узоры. Под шум усилившегося внезапно ветра и гул моторов с дороги ниже по холму он вбежал в свой подъезд, наощупь прислонив к индикатору магнитный ключ, и поднялся по лестнице на второй этаж, ворвавшись с грохотом в свою квартиру, захлопнув дверь за собой так громко, что с потолка посыпалась мелкой пылью штукатурка.

Воздуха в легких больше не оставалось. Он обессиленно уперся спиной в дверь и медленно сполз на обувной коврик под звук позвякивающего в пакете стекла. Судя по звуку, бутылки разбились по пути, и из пакета на пол начала сочиться резко пахнущая жидкость.

Впрочем, Маркусу не было до этого дела. Все его тело вспотело, и дело тут было не во внезапном физическом усилии. Его буквально трясло от страха, причем настолько сильно, что ничего подобного с ним раньше не случалось.

Отдышавшись немного, он отпустил пакет и вскочил на ноги, в обуви переместившись в ванную.

Щелкнул выключатель.

Маркус посмотрел на себя в зеркало. Все лицо мертвецки побледнело, и на щеках мелкими пятнами проступала краснота. Темные круги под глазами, казалось, стали только больше. Но что сразу же привлекло его внимания, так это глаза: зрачки расширились до такой степени, что занимали теперь почти всю радужку, а последняя приобрела какой-то странный белесый оттенок.

Он включил холодную воду и несколько раз умылся, пытаясь прочистить мысли.

Нет, испугали его так вовсе не монстры. Вернее, сначала так и было. Кто бы на его месте не ощутил страх при таких видениях? Каждый человек бы почувствовал себя будто в кошмаре, хотя бы из неожиданности. Но потом…

Воспоминания в его голове пробудились. Это были жуткие дни, дни его детства, когда с ними еще жила его бабушка. Слышать ее крики по ночам для маленького ребенка было сродни физической пытке. А когда мать насильно тащила его к ней, чтобы показать на примере, что случается потом с непослушными детьми, он переживал такой ужас, что сразу же падал в обморок.

«Чудовища! — кричала обезумевшая старуха временами, когда ей удавалось сбежать из-под надзора. — Вы все чудовища!»

Однажды во время очередного приступа ей удалось добраться до кухонного ножа, и она начала размахивать им, пытаясь защититься от приехавших на вызов санитаров. И вот, после одного неосторожного движения она упала прямо на лезвие, по самую рукоять вогнав его себе в живот.

Когда ее увезли, на полу осталась большая лужа крови, которая за столь короткое время умудрилась настолько въестся в деревянные половицы, что потом пришлось вырывать их полностью.

Пожалуй, печальнее этого был только ее дальнейший итог. От лекарств и уколов ее и без того слабый рассудок сдал окончательно. Она превратилась в бесполезный овощ, что мог только крутить по кругу выпученными глазами и невнятно бормотать под нос про то, что чудовища хотят забрать ее душу в ад.

Маркус невольно всхлипнул. Он