– А мне-то что, – огрызнулся Файли. – Я свое все равно получу. Смотри-ка, какие у нее сиськи. Готов поклясться, что и между ног все устроено как надо.

В нос Грейс ударил сильный запах дешевого джина. Грубые мясистые пальцы заскользили по вороту ее платья. Страх парализовал Грейс, когда Файли, пыхтя и сопя, начал расстегивать пуговицы у нее на груди, и через мгновение огромная пятерня забралась к ней под корсет и с силой сжала одну грудь. Файли был так поглощен своим занятием, что не заметил, как напряглись у Грейс мышцы на всем теле.

Ее сердце колотилось так сильно, что за грудиной появилась резкая боль. Стон замер на губах. Нет, она не позволит себе закричать.

– Оставь ее, Файли, – рыкнул Монкс. – Маркизу не понравится, что мы попользовались ею до него.

– А зачем ему знать об этом? – осклабившись и продолжая шарить руками по ее телу, спросил Файли.

Монкс нахмурился:

– А ты не боишься, что она все расскажет? Ты видел хоть одну женщину, которая держит рот на замке?

– Может, ты и прав. – В голосе Файли послышалось сожаление. Еще один болезненный щипок, и его рука вылезла из ее платья.

Грейс казалось, что эти отвратительные руки часами мучили ее тело. Она чувствовала себя грязной и… оскверненной.

Прошла, наверное, еще целая минута, и только после этого Файли, наконец, отошел от нее. Потом послышался громкий хлопок двери, гулом отозвавшийся в ее голове.

Наконец она осталась одна. Прикусив губу, чтобы подавить рыдания, Грейс открыла глаза.

Она обнаружила, что находится в довольно уютной комнате, стены которой выкрашены в белый цвет. Две двери: одна, видимо, заперта, а вторая приоткрыта, и за ней виднелся утопающий в зелени сад, залитый ярким солнечным светом. Грейс обрадовалась. Значит, где-то поблизости люди, и, возможно, не все так безнадежно.

Расслабление, вызванное в ее организме опием, постепенно проходило, и она чувствовала, как к ней возвращаются силы. Мысли Грейс вернулись к разговору двух незнакомцев, которые минуту назад стояли около нее. Выходит, ее привезли к какому-то аристократу, который не отличается особой чистоплотностью и собирается использовать ее для совершенно определенных целей. А потом он отдаст ее в руки этих двух мерзавцев.

Ей нужно выбираться отсюда. И как можно скорее. Очень скоро ее мучители вернутся за ней. Вполне возможно, не одни, а в компании этого лорда Джона, который так интересуется «чистенькими, свеженькими шлюхами».

От опия у нее во рту оставался неприятный привкус, и ей нестерпимо хотелось пить. Господи, почему это с ней случилось? Ведь она должна была встретиться со своим кузеном и вместе с ним отправиться к нему домой. Если бы он пришел за ней, если бы не опоздал…

Грейс снова заплакала и попыталась освободиться от тонких кожаных ремней, которыми были связаны ее руки и ноги.

– Так ничего не получится, – тихо проговорил мужчина, вошедший в комнату из сада. – Меня тоже связывали такими ремнями. Они слишком крепкие, чтобы их можно было вот так просто разорвать.

Она быстро приподняла голову и посмотрела на высокую фигуру, вырисовывающуюся темным силуэтом на фоне залитого солнцем дверного проема.

Красивый голос незнакомца, в котором ощущалось странное спокойствие, напугал Грейс куда больше, чем неиссякаемый поток грязных ругательств, которыми постоянно перемежалась речь Файли и Монкса.

Через несколько секунд до сознания Грейс дошел смысл сказанных мужчиной слов.

– Они вас тоже привязывали к этому столу?

Мужчина шагнул в комнату.

– Было дело, – сухо заметил незнакомец, не обнаружив никаких эмоций, словно говорил вовсе не о себе.

Темный силуэт превратился в молодого человека лет двадцати пяти в свободной белой рубашке и коричневых бриджах. Ростом он был футов шести или немного повыше, сухощавый и гибкий, но при этом в нем ощущалась физическая сила.

И еще он был необыкновенно красив. Темные густые волосы были зачесаны назад и открывали высокий лоб. Нос выглядел идеально прямым, как у древнегреческой статуи. Несколько резко очерченные из-за его худобы скулы подчеркивали правильный овал лица. Густые, красиво изогнутые брови довершали портрет этого мужчины, который очень сильно напомнил Грейс ангела с картины, висевшей в ее доме в Йоркшире. Грейс поймала себя на мысли, что, находясь в таком ужасном состоянии, думает не о своем спасении, а о внешности вошедшего в комнату молодого человека, и рассердилась на себя.

Но ангел с совсем не ангельским интересом рассматривал ее. И от этого она почувствовала себя неловко. Грейс представила, как она выглядит со стороны, и смутилась еще сильнее. Ворот ее платья был распахнут, и в нем виднелся белый треугольник груди. От страха мышцы на ее теле напряглись.

Страх всегда присутствовал в жизни Грейс в той или иной форме, и она знала: для того чтобы победить его, нужно прямо посмотреть в лицо своему страху.

– Вы лорд Джон? – спросила она, краснея до корней волос.

Его губы дрогнули, и он как-то равнодушно улыбнулся.

– Нет. Лорд Джон – мой дядя.

– В таком случае могу я попросить вас помочь мне? Ваш дядя привез меня сюда для… – Слова не шли у нее с языка. Что она могла сказать этому ангелу? В каких выражениях должна была объяснить, что его дядя намеревался с ней сделать?

Молодой человек снова отрешенно улыбнулся.

– …для того чтобы развлечься? – насмешливо спросил молодой человек, завуалировав неприличные намерения лорда Джона скромным «развлечься», и сделал еще несколько шагов по направлению к Грейс.

Она ощутила, как в груди нарастает паника. Ее пальцы с силой впились в кожаные ремни.

– Да. И вы должны помочь мне выбраться отсюда.

– Именно «должен»? – Молодой человек слегка наклонился, протянул руку и коснулся своими длинными пальцами ее щеки. Подушечки его пальцев оказались странно холодными. Грейс быстро отвернулась, но племянник лорда Джона оказался настойчивым. Взяв Грейс за подбородок, он повернул ее лицо к себе. – Гм… Хорошенькая…

Грейс снова охватил приступ страха. Этот порочный ангел со странным выражением глаз пугал ее, но, кроме него, помочь ей было некому. Очень скоро в этой комнате должен был появиться лорд Джон. Стараясь придать своему голосу мягкость, Грейс тихо сказала:

– Пожалуйста, сэр, помогите мне. Прошу вас.

Она закрыла глаза, но каким-то образом знала, что в эту самую минуту на лице молодого человека снова появилась эта отрешенная полуулыбка.

– Что ж, уже лучше. Гораздо лучше.

Этот монстр решил поиграть с ней. Грейс с трудом проглотила слюну.

– Я взываю к вашей чести, сэр. Вы не можете… – Нет, решила она, настаивать так прямо не стоит. – Я умоляю вас о помощи.

– Я знал, что вы найдете правильный тон. Что ж, я тронут, мадам. Этот прерывающийся голос достоин выдающейся трагической актрисы. Прекрасно, превосходно…