и холодный, номеров было всего десять, что меня крайне порадовало, не люблю шум и суету. Мой номер восемь выходил окнами на противоположную от входа сторону. За окном я увидела спортивную площадку, и беседку, в которой сидели человек пять отдыхающих и бурно обсуждали последние события на базе.

Окно было открыто, поэтому, пока я разбирала сумку, я услышала ещё одну версию пропажи гостя:

— Я сразу заметил, как только приехал, что-то с ним не то! Вечером, за ужином, а он сидел с нами за одним столиком, представился, говорит Слава, а когда мы спросили, чем он занимается, так замялся, и говорит, что он охотник за всем необычным, аномальным. И рассказал, что вернулся с одного места, аномального, которое находится возле деревни Молёбка, и привёз оттуда железную коробку, говорит, что она инопланетная. С собой сюда, говорит, её привёз, мыслишка одна есть у него, хочет проверить. Вот, значит, и проверил! Точно говорю, спецслужбы его загребли, чтоб языком меньше молол, или инопланетяне, тоже по этой же причине.

Интересная версия, про коробочку. Я читала про эту Молёбку, она в Пермской области находится. Много про неё писали, зона действительно аномальная. Её ещё называли М-зоной. Даже какой-то учёный вступил в телепатический контакт с пришельцем. Так что вполне он оттуда мог привезти что-то интересное, хотя после первых публикаций было много опровержений, и почти ничего из аномального не подтвердилось. Только названия, которые дали этим местам тысячи паломников, сохранились: «Овраг Страха», «Тёплые берёзы», «Пирамидки» и, конечно же «Поляна ужаса». Мы тогда с моим братом Ильёй, когда поднялся этот бум про Молёбку, тоже хотели съездить и посмотреть своими глазами на всё, о чём писали люди, да что-то не получилось.

Я переоделась в свой новый спортивный костюм, закрыла номер, ключ оставила на столике дежурной, которую я до сих пор не наблюдала в нашем корпусе, и пошла знакомиться с базой. Самая красота была на главной аллее, которая шла от ворот, через которые мы заехали, до главного корпуса. Высокие липы ровными рядами стоят вдоль аллеи, на газонах высажены цветы всех сортов, какие есть на свете, я ничуть не преувеличиваю. А розы, большими кустами высаженные посреди цветника, были такие крупные и яркие, будто они росли не на Урале, а где-нибудь в Сочи. На высоких чугунных столбах висят фонари, форму их трудно описать, но они сказочно красивы. Я представляю, как они светят вечером! Стоят аккуратные деревянные лавочки на чугунных ножках, рядом с ними урны в виде медвежат, держащих бочонки. И самое главное — это порядок, просто образцовый. Я прошла по аллее и перед главным корпусом свернула вправо, решив по периметру обойти базу сначала справа, а потом по моей, левой стороне. Корпусов по правой стороне было три, и ещё корпус под названием «Хозяйственный», но он стоял немного в стороне от гостевых, ближе к воротам. Рядом с хозблоком была заасфальтированная большая площадка, на которой стояли несколько машин: полицейский Уазик, серая Тойота, автобус, на котором мы приехали, и чёрный мотоцикл BMW, c лежащим на сиденье шлемом.

Я пошла от хозблока неширокой дорожкой, которая вывела меня к воротам. Дядя Кузя увидел меня, остановился возле входа в будку и спросил:

— Ну что, хорошо у нас здесь? Никаких Турций не надо!

— Да, очень красиво! — Согласилась я с ним — А что, всегда народ есть, не пустуете?

— По-разному, у нас ведь тёплые только два корпуса, остальные летние. Зимой больше всего народ на лыжах кататься приезжают, на выходные, а на неделе нет никого. Вот еще до середины октября народ погостит, а там всё, до мая. Больше всего к нам любят приезжать студенты, те, которым родители не дарят кругосветных путешествий. У нас рядом Чусовая, скалы, вот они там и лазят.

— Понятно. Ну ладно, пошла дальше на разведку. — Сказала я и пошла обходить базу по левой стороне.

С той стороны, где стоял мой корпус, находился ещё один корпус, он и был «тёплым», такой же большой, как и главный, только одноэтажный. К нему примыкала небольшая оранжерея, и когда я подошла ближе, то увидела, что в ней растут огурцы, укроп, салат. Всё это стояло в ящиках в несколько ярусов и освещалось длинными лампами дневного света.

За этим корпусом стоял мой, второй корпус, я обошла его, и вышла на ту самую спортивную площадку с беседкой, которую видела из окна. Так вот где все люди! На площадке две команды играли в волейбол, а на трибуне сидело человек тридцать болельщиков. Я тоже села на крайнее место в первом ряду и стала смотреть игру, украдкой наблюдая за зрителями. Возраст туристов был далеко за пятьдесят. Но большинство были в хорошей физической форме. И это понятно, ведь те, у кого физическая форма не очень, едут обычно лечиться в санатории. Игра подходила к концу, команды рассорились из-за спорной ситуации, игра закончилась, а счёт оказался так и не определён. Но потом все помирились, в центр стадиона вышел парень, лет тридцати, и сделал объявление, что завтра будет однодневный поход на пятнадцать километров, с полевым обедом на берегу Чусовой. Желающие должны подойти к нему и записаться, а также пройти короткий инструктаж и узнать информацию о маршруте. Похоже, мы пойдём в поход всей базой, потому что к нему подошли все, кто был на спортивной площадке, а это, скорее всего, все проживающие здесь на данный момент.

Я тоже подошла, подождав, когда наплыв людей почти рассосался возле инструктора. Он представился:

— Алексей. Вы сегодня первый день? Я Вас раньше не видел. Хорошо. Сможете пройти пятнадцать километров?

— Пройду! — Не раздумывая, ответила я.

— Сегодня перед ужином, в половине седьмого, в холле будет инструкция о поведении в походе, некоторые правила поведения в лесу и коротко о маршруте. Всё, не опаздывайте.

Я прошла мимо беседки, где снова услышала голос того активиста, который рассказывал о Молёбке. Это был невысокий полный мужчина с аккуратной стрижкой, в белой футболке с надписью, если я правильно перевела: «Надо уметь летать», я его назвала про себя летуном. Теперь он спорил с какой-то высокой женщиной в голубых джинсах, которая утверждала, что в деревне, которая была рядом с турбазой, в том году двое приезжих пропали, поэтому никакие инопланетяне не украли нашего бегуна, а это дело рук местных. Я встала от них недалеко, чтобы мне было слышно, о чём они говорят, и сделала вид, что любуюсь на цветы.

— Зачем деревенским людей красть? — Не унимался летун — Что им с