удобнее было слушать, он только не хотел заснуть, так как делал это вечером, слушая мамины сказки, поэтому тихонечко щипал себя за правую щеку.

– Так на чем я закончила…? Феникс вечен, когда приходит время его смерти он лишь сгорает в первозданном огне творения, чтобы родиться заново. Другое имя этой птицы – Симург. Еще при своем рождении Симург заключила договор с Солнцем, хранить Мир от его огненного зрачка и обе стороны строго чтут Договор, поэтому наш мир все еще не сгорел, мальчик…

А было все так…

В глубокой древности, в далекой северной пустыне высилась высокая гора. На ней, сидела Птица и смотрела на мир, видя его от самого начала и до конца, она помнила миг своего рождения в огне после Большого бум. Она помнила как, открыв глаза, увидела впервые Солнце и долго думала, что оно ее мать и жаждала преклонить свои крылья перед его очами. Иногда, во сне – посреди ночи, Птица кричала на древнем наречии слово – «мама», но Солнце молчало, а Птица ждала. И вот, однажды на земле наступила безумно жаркая погода, солнце палило так, что все леса обгорели, а реки пересохли. Люди страдали от засухи и умирали. Птица очень переживала, не понимая столь сурового поведения своего родителя. Тогда она посмотрела вверх и сказала: «Солнце стало злым! Я должна полететь к нему и спросить, зачем оно хочет погубить нас всех».

Услышав ее слова, духи всего сущего стали отговаривать Птицу.

– Солнце такое горячее, что даже ты сгоришь, – говорила гора.

– С нами ничего не случится, – говорила земля, когда-ни будь, пойдет дождь, и я воскресну как ты.

– Лети, в вас обоих частица истинного огня, вы найдете общий язык. Ты одна можешь спасти нас, – говорили леса и реки, им приходилось тяжелее всех, хуже было только племени людей….

Я спасу всех вас, – решительно ответила Птица и полетела.

Она летела быстрее ветра, она поднималась так высоко, что закончилось небо, и вокруг оставалась лишь одна извечная тьма.

Чем ближе была Птица к Солнцу, тем сильнее становилась ее вера и отвага, тем сильнее был окружающий птицу свет и жар, тем сильнее билось ее огненное сердечко. Наконец, Птица достигла того места, где Солнце парило посреди тьмы, в окружении далеких звезд, похожих на костры младших созданий – людей. Птица увидела красный как перезрелый апельсин, искрящийся мяч огня, и тысячи золотых игл – лучей осветили ее. Птица сказала:

– Здравствуй Ма, – и преклонила свои крылья.

– Здравствуй – ответило Солнце. Ты одна дерзнула смотреть в мои зрачки, Ты одна смога прийти и не сгореть в моем свете и преклонила свои крылья в знак уважения к моему старшинству. Я вижу, что ты похожа на меня, в тебе тот же огонь, ты способна светить, я радо, что ты здесь.

– Ты моя мать? – спросила Птица.

– Я не мыслю этого слова, – ответило Солнце.

Птица попыталась все объяснить. Солнце впервые задумалось, о том, что оно есть и для чего шлет свой свет. – Мы всего лишь пара частиц близких по сути, мне очень жаль, что я не твоя мать, и что своим светом я натворило зла. Теперь я знаю, что свет нужно дарить, он не должен быть просто так. Клянусь, я постараюсь больше не делать зла, тем, что в низу, тем, кого ты можешь любить.

– Заключим Договор.

– Да, – ответило Солнце. – Между нами будет Договор. Но иногда в этой бескрайней тьме я само не помню себя, вы называете это сон… И если я засну и мои лучи снова будут губить все, что тебе важно, прилети ко мне и разбуди меня Птица, напомни о нашем Договоре, мне будет тепло от нашей встречи.

Птица кивнула в согласии и вернулась назад, но иногда она сама засыпает, а когда Солнце не помнит себя, оно обжигает тех, кто внизу, но проснувшись, просит прощения у Птицы и всего того, что она любит, или способна когда – ни будь полюбить.

Так проходят века и тысячи лет. Но, ни что, не совершенно перед лицом Создателя, поэтому раз в тысячу лет к великой Симург, Фениксу – хранителю первозданного огня, приходит злой недуг, от бесконечных перерождений в сердце птицы выгорают все добрые чувства (этим она похожа на Солнце) и она склоняется к тому, что называет злом, тому, что способно сжечь этот мир и тогда, к ней должен явится особенный человек, в котором, течет кровь первых королей, и поделится с Птицей всех птиц своим сердцем… наполненным умением чувствовать, сострадать и любить.

Снегирь внимательно смотри на мальчика, но тот еще ничего не понимает, или не хочет понять…

– А где живет эта птица, – спрашивает он, глядя на ало-розовую грудку снегиря, такие забавные глазки бусинки, цвета горячего кофе и его гуттаперчевый хвост – цвета индиго.

– Живет волшебная Птица далеко-далеко, на самом краю этой земли. Там, где ее никто не ищет, спрятано ее гнездо от чужих глаз, в тридесятом «ином» государстве, совершенном, и далеком от мирской суеты. Чтобы добраться до Птицы Симург, рекомой и Феникс нужно преодолеть Долину Поиска, Долину Любви, Долину Знания, Долину Разлуки, Долину Единения, Пустыню Изумления, Пустыню Уничтожения и Смерти. И этот долгий путь можно пытаться пройти по дорогам, а можно – в своем сердце, преодолевая и изменяя себя и все то, что вокруг. Множество испытаний и опасностей ждут на пути, того, кто дерзнет отправиться на ее поиски, ибо любой путь к существу, хранящему в себе огонь первоначального творения, тернист и непредсказуем.

– Какая-то страшная и странная твоя сказка, вслух произносит мальчик, сжимая плечи обеими ладошками, словно укрываясь от внезапного порыва ледяного ветра.

– Это не моя, это – твоя сказка, – отвечает снегирь. Я знаю, у тебя есть картонная корона, которую однажды принесло в твои руки ветром, когда ты играл один на пустыре у Черного озера. Не бойся, я не скажу об этом твоим родителям…

– Откуда ты знаешь?

– Птицы открыты Миру, сверху мы видим больше, чем об этом думают люди…. Неси корону сюда….

Мальчик достал картонную корону из под своей кровати, где она хранилась под надежной защитой старых носков и забытого друга – коричневого плюшевого медведя.

– Поднеси ее ближе ко мне, а теперь можешь отвернуться, если боишься крови.

Конечно, мальчик боялся крови, но отворачиваться не стал, он смотрел, как снегирь немыслимо вытянув свою правую лапку, чиркнула коготком по собственной груди, там, где все итак было розово-алым. На грудке птицы выступили три капельки крови, обмакнув