с трамвайным грохотом, сотрясая баллоны, мягко окутали мой затылок. Привлекая всеобщее внимание, поднял руку. Мои ученики тотчас отреагировали, показывая, словно кукиши, сложенные пальцами буквы "О". О`кей – так о`кей, подумал я, не опекая молодоженов, которые, взявшись за руки, устремились под меня. Их коричневые тела преломились в солнечных лучах, которые золотыми спицами пронзали толщу воды и, оставляя за собой шлейф пузырьков, растаяли в тени исполинской мохнатой скалы, покрытой водорослями и гроздьями мидий.

Марина дрыгала худенькими ножками у меня перед глазами, и я чувствовал лицом теплый накат воды. Я хотел коснуться ее руки, чтобы успокоить, но неожиданно на вздохе в моем шланге захрипело. Водяные капли попали мне в горло, я с трудом сдержал спазматический кашель. Со мной такого никогда не случалось, и я подумал, что, должно быть, вода каким-то образом просочилась между зубами и загубником. Чтобы удалить из шланга воду, я сделал сильный выдох. Легочник задрожал от роя пузырей, которые пощекотали мне затылок. Ерунда, подумал я, все обойдется, и сделал глубокий вдох, но втянул в себя не воздух, а холодную воду.

2

Машинально вырывая изо рта загубник и глотая воду, я выскочил на поверхность, как ватерпольный мяч, хрипло вскрикнул и тотчас зашелся в кашле.

– Черт возьми! – ревел я, чувствуя испуг и стыд оттого, что едва не захлебнулся на глазах у своих учеников.

Я быстро пришел в себя и первым делом осмотрел шланг, болтающийся, как амулет, у меня на груди. Я ожидал увидеть глубокий разрыв, но внешне шланг выглядел целым.

– Что за ерунда? – вслух подумал я и хотел было сунуть загубник в рот и снова уйти под воду, как в нескольких метрах от меня шумно всплыла Марина и, сорвав с лица маску, стала кашлять и плеваться.

– Господи, господи, я чуть не утонула!! Я захлебнулась!! Мне в горло попала вода!!

Она отчаянно лупила руками по воде и пыталась скинуть баллоны. Я не успел поймать маску, которую Марина откинула в сторону, и та, сверкнув стеклом, быстро погрузилась в воду.

– Не психуй! – закричал я. – Успокойся! Плыви к лодке!

Она не слушала меня, продолжая изо всех сил раздавать волнам пощечины. Одна лямка соскочила с ее плеча. Опасаясь, что через мгновение вслед за маской под воду уйдут баллоны, я подхватил Марину под мышки и заорал ей на ухо:

– Прекрати дергаться!! Ты не тонешь!! Все в порядке!! Не скидывай акваланг!

Это не подействовало. Марина шарахнулась от меня, словно я намеревался окунуть ее в воду.

– Отпустите меня!! Все утонули, и я сейчас утону!! Не трогайте, не то я стану кусаться!!

Она извивалась в моих руках, словно огромная рыбина, и норовила залепить мне пощечину. Я опередил ее и несильно шлепнул девушку по щеке.

– Прекрати!! – с угрозой в голосе крикнул я. – Никто не утонул! Плыви на лодку!

Марина все еще отхаркивала воду, икала, всхлипывала и трясла головой, но позволила мне отбуксировать ее к лодке, которая покачивалась на волнах метрах в двадцати от нас. Когда она ухватилась руками за борт, я стащил с нее акваланг, перекинул его в лодку, а потом помог девушке забраться на борт. Она села на кормовое сидение, сжалась в комок. Ее подбородок крупно дрожал, рыжие волосы тонкими прядями налипли на лоб и щеки. В глазах Марины стоял мокрый ужас.

Я влез в лодку и подал ей полотенце. Марина не прикоснулась к нему. Тогда я повесил полотенце ей на голову и улыбнулся.

– Ну что, малышка, разок глотнула водички и испугалась?

Лишь бы не паниковала, не разнесла по всему побережью, что с нами случилось, думал я. Странно все же, что мы оба, почти одновременно хлебнули воды.

Я подтащил к себе свой акваланг и еще раз осмотрел шланги и загубник. Как-будто все цело. Никаких внешних повреждений не было заметно и на акваланге Марины. Приставил ко рту загубник, сделал вдох. В легочнике забулькала вода.

– Согрелась? – спросил я, стараясь не показывать своего волнения.

– Они утонули, – сказала Марина неожиданно споконым и твердым голосом.

– Кто? – зачем-то переспросил я.

– Оля и Олег.

– Не говори ерунды! – Я снисходительно усмехнулся, хотя от слов Марины мне стало не по себе. – Почему они должны были утонуть?

– Они захлебнулись. Как мы.

– Не выдумывай, – ответил я, уже не в силах справиться с леденящим чувством ужаса и, натянув на лицо маску, прыгнул в воду.

Без акваланга я не мог погрузиться на большую глубину. Кроме того, вода помутнела, в ней появилась взвесь, и я не смог ничего разглядеть. Вынырнул, отдышался и снова ушел под воду.

Я нырял раз десять, и с каждым разом мне становилось все страшнее. Не может быть, мысленно повторял, барражируя под водой вдоль скальной стены, не может быть. Не дай бог!

Когда у меня уже не было сил нырять, и перед глазами поплыли темные круги, я ухватился за борт лодки и повис на нем, не смея поднять на Марину глаза.

– Они, наверное, далеко уплыли, – произнес я, пытаясь убедить самого себя в этом. – Под водой можно плыть очень быстро. Я тебе точно говорю: они где-то там вышли на берег и отдыхают.

Марина вытирала полотенцем свои огненные волосы.

– Они уже у бога, – ответила она тем же бесстрастным голосом.

– Замолчи! – крикнул я. – Ты дура! Ты ничего не понимаешь!

– А вы убийца.

Я с силой врезал кулаком по лодочному борту и запрыгнул на моторку с такой прытью, словно меня за пятку лизнула акула. Марина испугалась. Она прижала мокрое полотенце к груди, прикрываясь им как щитом, и негромко заскулила.

– Включи свои глупые мозги, невеста бога! – закричал я, потрясая перед ее лицом кулаком. – Все акваланги были исправны, я вчера их накачивал воздухом и проверял!

– А мы? – упрямо твердила она, все еще со страхом глядя на меня. – А мы? Почему мы захлебнулись?

Я не ответил, скрипнул зубами и, раскачивая лодку, кинулся к кормовому люку, где стояли канистры с бензином и