litbaza книги онлайнТриллерыПока ты спал - Альберто Марини

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 77
Перейти на страницу:

Босиком, в пижаме, Киллиан медленно открыл входную дверь, беззвучно вышел и осторожно закрыл ее за собой.

Поднимаясь в лифте, он устало смотрел на свои ступни — красивые, ухоженные, с аккуратными ногтями. Наверное, это была единственная часть его тела, близкая к совершенству. Киллиан встретился взглядом со своим отражением в зеркале. Бледная кожа, запавшие глаза, постоянное выражение усталости на лице вкупе со всем остальным заставляли его выглядеть старше своих тридцати. Его это не волновало.

Лифт поднялся на последний, тринадцатый этаж. До цели оставался один лестничный пролет.

Он открыл металлическую дверь, и ледяной зимний ветер чуть не сбил его с ног, заставив прищурить глаза, напрячь все тело и сжаться. На улице было ниже нуля, лежал тонкий слой выпавшего за ночь снега.

Киллиан быстро шел по крыше, стараясь как можно меньше прикасаться босыми ногами к ледяной поверхности. Он пару раз поскользнулся, пока не добрался до перил, но устоял на ногах.

Из дымовых труб поднимались плотные клубы белого пара.

Киллиан схватился рукой за металлический каркас цистерны с водой и, не колеблясь, встал на самый край крыши. В этом неустойчивом равновесии он практически висел над пустотой. Улица в шестидесяти метрах под ним была абсолютно пуста. В Нью-Йорке, городе, который не спит никогда, этот маленький закоулок все же еще не проснулся. На тротуаре, припорошенном нетронутым снегом, прямо под тем местом, откуда смотрел Киллиан, стоял ярко-красный автомобиль.

Спокойно, со странным упоением смотрел он вокруг. На западе, через две улицы, темнело огромное пятно Центрального парка. Слева был виден никогда не угасающий свет центра города, на горизонте — силуэты знаменитых небоскребов. Типичный открыточный вид для туристов, который, тем не менее, всегда завораживал Киллиана.

Порыв ветра заставил его потерять равновесие и вернуться к реальности. Момент настал. Ждать дольше не имело смысла. Замерзшие руки и ноги уже не помогали безопасно держаться на ледяной крыше. Это утро было слишком холодным даже для человека, который собирается умереть.

Он начал: «Причины вернуться в постель». Первые пришли в голову без усилий: «Здесь очень холодно. У меня хорошая работа». Над третьей (а их всегда должно было быть не менее трех) он слегка задумался. «У меня только что началось с Кларой». И почти сразу добавил четвертую причину: «Матери будет стыдно опознавать мой труп, распластанный на тротуаре, в пижаме, с грязным бельем в рюкзаке».

Киллиан бросил рюкзак за спину, на заснеженную крышу. Проблема грязного белья решилась без затруднений.

Он продолжил: «Причины, чтобы спрыгнуть». Быстро перечислил: «Моя мать заслуживает страданий, работа — это всего лишь работа, с Кларой ничего не получается, здесь слишком холодно».

Киллиан мог продолжать, но этих причин было достаточно, чтобы одна чаша весов стала явно тяжелее.

Он отпустил опору бака с водой, за которую держался, и широко расставил руки. Решение принято. Он вытянул вперед, над краем крыши, правую ногу. Попрощался с Центральным парком, высоткой Эмпайр Стейт Билдинг, крышей и снегом. И сделал великий шаг.

Тело Киллиана стало терять равновесие, и в этот момент он, как наяву, увидел улыбающееся лицо Клары, рыжеволосой девушки, рядом с которой проснулся.

План мгновенно изменился. Киллиан пытался вновь обрести равновесие. Правой рукой он шарил за спиной, стараясь снова схватиться за металлический шест, но неудачно. Все тело уже сильно наклонилось вперед, вторая нога потеряла опору. В момент, когда началось падение, ему удалось изогнуться и повернуться лицом к крыше. На долю секунды раньше, чем могло произойти неизбежное, он схватился за железные балки перил. Начавшееся скольжение резко притормозило.

Ноги Киллиана висели над пустотой. Он в буквальном смысле держался за жизнь руками, наполовину парализованными холодом. Перед глазами снова появилось улыбающееся лицо Клары. Собрав все оставшиеся силы, он забросил ногу на узкий карниз, окружавший крышу. Нужно было подтянуться на руках и поднять тело. Ум выхватил из памяти нужное воспоминание: один из моментов, когда девушка была очень счастлива. Сжав зубы, он собрал всю свою ярость, весь гнев и сделал последний рывок, перебросив себя через край крыши.

Опустошенный, со сбившимся дыханием, он лежал на крыше, глядя в серое небо. «Клара этого заслуживает». Сейчас он понимал это, как никогда раньше. Клара была серьезной, достойной причиной, чтобы продолжать жить.

Спускаясь на лифте, Киллиан снова рассматривал свое тело. Ноги посинели от холода. Руки, тоже синевато-красные, била крупная неуемная дрожь. Спасая себя на крыше, Киллиан ободрал кожу на руках; из-под ногтя правого безымянного пальца теперь сочилась кровь.

Дыхание никак не успокаивалось. На раскрасневшемся лице выделялись глаза, выпученные, безумные, но с необычайным живым блеском. Киллиан посмотрел в зеркало, и на его лице появилось то, что еще несколько минут назад казалось невозможным. Намек на улыбку.

Киллиан вышел в элегантный вестибюль здания, где располагалась будка консьержа, сейчас пустая. Было спокойно и тихо. Один лестничный пролет вниз — и можно было попасть в самую глубокую часть этого дома.

Он открыл дверь, которая вела в подвал, и спустился по узкой длинной лестнице, прислушиваясь к шуму котельной. По потолку запутанной сетью тянулись многочисленные трубы, идущие из разных уголков дома.

Киллиан прошел мимо комнаты-прачечной, освещенной лишь слабыми красными огоньками стиральных машин в режиме ожидания, и открыл дверь в котельную, куда уходили трубы.

Там он направился к последней двери, в самом конце коридора, и вошел в свою каморку. Кровать стояла нетронутой. Крошечная, не больше двадцати квадратных метров, квартирка была неплохо обставлена, ее даже можно было назвать уютной. Единственными недостатками были отсутствие естественного света и ужасный потолок, по которому шли две шумные уродливые трубы, тянувшиеся от стены ванной в котельную.

Помещение было разделено на две части. С одной стороны — узкая кровать и шкаф из темного дерева; с другой — двухместный диванчик, обтянутый коричневым бархатом, телевизор и маленькая кухонька, вернее, плита и старый холодильник. Ванная комната, рядом с входной дверью, представляла собой образец простоты и практичности: на двух квадратных метрах умещались душ, унитаз и раковина.

Киллиан быстро скинул одежду, ледяную после пребывания на крыше, и нырнул под горячий душ. Он изо всех сил напряг все тело, а потом расслабился. Утренняя паника наконец-то была побеждена. Горячий душ был лучшим моментом дня, и так происходило каждый раз, когда Киллиан решал продлить свою жизнь еще на двадцать четыре часа.

Конечно, никто из соседей не подозревал о том, что происходило в его голове ранним утром каждого дня. А ведь это был настоящий ритуал, который лишь слегка видоизменялся и который начался задолго до переезда в этот дом. Киллиан играл в эту «русскую рулетку» с тех пор, как ему исполнилось семнадцать. Каждое утро он решал, стоит ли прожить еще один день.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 77
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?