Так вот почему Саан послал ее, а не одного из своих придворных фигляров. Тайши, не обращая внимания на монеты, вновь повернулась к арене.

— Начинайте. У меня есть и другие дела.

«Например, погреть ноги в ведре с горячей водой».

Фаару выпрямился и подал знак смотрителю.

— Как вам угодно, госпожа посланница.

Голос смотрителя вновь разнесся над тренировочной ямой:

— Узрите Вэнь Цзяня, Предреченного героя, спасителя народов Чжун, чье появление предсказано пророками Тяньди по тысяче звезд, которому суждено исполнить свое предназначение и возглавить могущественную армию Просвещенных государств против ужасных, злобных, диких орд Катуа, уничтожить Вечного Хана и принести мир и благоденствие детям Чжун. Узрите…

Тайши закатила глаза. Сколько напыщенности. Она беззвучно шевельнула губами, и ветер донес ее шепот до ушей смотрителя: «Давайте к делу».

Голос у того дрогнул. Смотритель огляделся и кашлянул.

— Да начнется бой.

Барабаны и фанфары еще некоторое время погрохотали, и наконец ворота под балконом открылись. На песок, отбрасывая длинные тени, ступили пять внушительных фигур в тяжелых доспехах. У них были затейливые шлемы в форме голов животных — Тайши подумала, что это даже красиво. Двигались воины небрежной поступью театральных злодеев. Казалось, будто они охраняют вход в какой-то диковинный зверинец.

Тайши была заинтригована.

Тем временем жертвы на противоположном краю арены выглядели так, словно вот-вот обмараются от страха.

Вслед за пятью величественными воителями появилась куда более щуплая фигура, но аплодисменты она вызвала нешуточные. Ну наконец-то. Тайши заинтересованно подалась вперед. Она повидала множество легендарных мастеров, но впервые перед ней стояла живая легенда.

Первое впечатление от Предреченного героя было так себе. Герой, перед которым все пресмыкались, оказался обычным тощим подростком в черных штанах чуть ниже колена. Грудь у него была пускай не слишком узкой, но плоской и худой, руки — жилистыми и тонкими, как веточки, кожа — молочно-белой. Волосы торчали из-под черной головной повязки, напоминая воронье гнездо, круглое полудетское лицо сияло свежестью и чистотой.

— Надень рубашку, пока зрители не ослепли, — буркнула Тайши.

Сначала она было удивилась, что герой почти не защищен по сравнению со своими телохранителями. Но быстро решила: разумеется, несколько слоев брони помешают наставнику следить за тем, как работает тело ученика.

Мальчик взмахнул над головой мечом и развел руки — оказалось, что у него было два совершенно одинаковых клинка. Он покрутил мечами вокруг себя и издал довольно убедительный боевой клич — правда, в конце чуть не дал петуха.

Тайши подняла бровь:

— Как интересно.

Парные прямые мечи. Рискованный выбор. Таким оружием очень трудно овладеть. Тайши полагала, что двойные прямые мечи — неподходящее оружие в любом бою, без исключений. Она подалась вперед и отметила, что мальчик совершенно спокоен: взгляд ровен, ноги не напряжены, поза устойчивая, защитная стойка правильная. Пока что все шло неплохо. Мальчик, как призовой конь, выглядел соответственно своему положению. Но, как говорил Тайши много лет назад ее родной отец и учитель, настоящего воина можно узнать по трем первым движениям. Остальное — просто похвальба.

Его жалкие противники двинулись вперед, мальчик стронулся с места, и все пошло примерно так, как и ожидалось. Цзянь и его разодетые телохранители разошлись веером. Игрушечные солдатики нерешительно сражались, а воины в зловещих шлемах в основном живописно позировали на заднем плане. Всю работу, если можно так выразиться, выполнял мальчик.

Тайши неохотно признала, что поначалу ей даже нравилось. Выглядел паренек неплохо. Двигался стремительно, отлично умел держать равновесие и внезапно менять направление. Глаза у нее разгорелись: мальчик без особых усилий переходил от одной техники к другой. А главное — судя по энергичным и изящным атакам, ци у него была сильная. Тайши и не помнила, когда в последний раз видела такого талантливого в военном искусстве юношу.

«Легенда, возможно, не лжет», — подумала она.

Но откровенно говоря, он мог бы уже погибнуть раз пять.

— Здесь его пырнули бы ножом. И здесь. Здесь он бы погиб… и опять. Здесь потерял бы левую руку…

Чем дольше длилась схватка, тем больше изъянов находила Тайши. Дело было не столько в способностях Цзяня или в его умениях, сколько в том, как все это выглядело вместе. Каждое движение по отдельности было отточено и безупречно выполнено. Однако в целом… всё не так. Не так — в самом ходе битвы, в ритмичных движениях мальчика, в неравных обменах ударами, неуклюжих поворотах.

— Он слишком много думает. И никто не дерется с ним всерьез, — пробормотала Тайши.

Мальчишка не удосуживался как следует защищаться, потому что никто здесь не представлял для него ни малейшей угрозы.

По мере того как продолжалась стычка, улыбка, появившаяся было на лице Тайши, постепенно гасла. Наигранное бесстрастие, которое приходилось поддерживать усилием воли, неизбежно сменилось недовольной гримасой, как будто она почуяла скверный запах. Как только Тайши поняла, что происходит, она невольно стала находить изъяны в каждом движении, каждом ударе. Если мальчик совершал ошибку, противник ждал, когда он ее исправит. Это все было не всерьез. Ему позволяли вволю красоваться. Бой, конечно, не продумали заранее, но лучше бы он и в самом деле был чистым спектаклем — тогда, возможно, многочисленные недостатки Цзяня меньше бросались бы в глаза.

Цзянь схватился с последним противником. Мужчина сделал ложный выпад и неторопливо взмахнул над головой длинным мечом. Тайши успела бы вздремнуть за то время, которое понадобилось, чтобы клинок достиг цели. Мальчик ловко его отбил и атаковал. Блок, защита, прыжок в сторону. Сражающиеся двигались неспешно, словно под водой, пока Цзянь наконец не ткнул противника в бедро.

Все добровольцы, побежденные, корчились на песке. Бедный однорукий калека чуть не лишился второй руки — теперь на его предплечье красовалась глубокая длинная рана, которую необходимо было зашить. Остальные горе-вояки кое-как поднялись и потащились в тенек.

Зрители вскочили на ноги, когда пал последний боец, и захлопали в ладоши, как будто воин пяти Поднебесных в одиночку и без доспехов голыми руками сразил орды катуанцев. Тайши осталась сидеть. Персики впечатлили ее гораздо больше, чем недавнее зрелище.

Смотритель ударил в гонг.

— Перерыв пятнадцать минут, — провозгласил он, и снова послышались вялые аплодисменты. — Подайте закуски!

На арену рысцой выбежали прислужники, неся столики, стулья, еду и напитки.

Тайши нахмурилась:

— Пятнадцатиминутный перерыв? Закуски?

— Юному герою нужно восстановить силы между боями, госпожа посланница, — объяснил Фаару. — А у наставников так появляется возможность поделиться с ним своей мудростью.