рискованного магического эксперимента. Он полностью уничтожил твою память и стер личность. Такое вполне возможно, к тому же никто не знает всех свойств эфира. Вряд ли кто-то сумеет доказать обман.

— Да? — Кэн вгляделся в бесстрастное лицо собеседника. — Ну... ну ладно. Давай попробуем, что ли.

А что ему терять? Свою никчемную жизнь, которая уже не удалась настолько, что хоть с моста прыгай? Больше-то взять с него нечего. Этот тип, пожалуй, побольше рискует. Кто их знает там, как у них принято. Вдруг это страшное преступление — обучать магии простолюдина. Поди не стал бы лезть в безнадежное дело. Опять же, любопытно. Неужели действительно есть способности? А ладно, даже, допустим, нету. Пока это выяснится, можно будет отъесться и отоспаться вдоволь.

— Значит, договорились.

Рука мага с невероятной быстротой метнулась вперед и вверх, и пальцы вдруг обхватили скулы Кэна. В следующий миг лицо охватил жар. Кэн взвыл от боли, а потом все исчезло.

***

На лице ощущалось что-то мокрое и противное. Кэн потянулся, чтобы убрать это, но рука в чем-то запуталась. Не сразу сообразил: одеяло. Прямо как в детстве: он лежит на спине, накрытый одеялом до подбородка. Давно уже спал, свернувшись в тугой комок, а если было чем накрыться, накрывался с головой. Кэн поерзал, подвигал плечами. То, на чем он лежал, было неестественно мягким, такого в жизни не бывает. Куда же это его занесло? Или сон такой?

И вдруг вспомнил. Он действительно принял самое странное предложение в своей жизни. Тот маг, он не приснился, он был на самом деле. И это тогда... Кэн все-таки высвободил руку и сбросил с лица мокрую тряпку. Кожу саднило, причем на правой руке тоже. Перед глазами все немного плыло. К тому же окна оказались плотно занавешены, и в комнате царил полумрак. Но даже и так ясно, что он попал в богатый дом. Кругом ковры, ткани, картинки какие-то по стенам, мебели куча. Кровать огромная, как рыночная площадь. И никого.

И все же непонятно, что там произошло в конце. Что с лицом и с рукой? Боль не была сильной, просто жгло, будто его отхлестали крапивой. Тот тип, конечно, запихнул его в машину и тайком отвез к себе, пока никто не видит. Но зачем так? Нельзя было просто попросить вести себя тихо? Кэн не дурак, прятаться умеет. Ладно, спросим.

Кэн выкарабкался из-под одеяла. Ужасно не хотелось вставать с такой постели, но следовало оглядеться. Оказалось, что он лежит нагишом, и это его смутило. Он слишком редко оказывался совершенно голым, а сюда еще и войти кто угодно может. Немного подумав, он стянул одеяло и завернулся в него. Оно волочилось за ним по ковру, когда он неуверенно брел через комнату, пытаясь разобраться, что тут к чему. На противоположной стене висело огромное, в рост, зеркало. Отлично, можно глянуть, что же все-таки там с физиономией. Он заглянул в зеркало... и отпрянул.

Из зеркала на него посмотрело совершенно чужое лицо. На нем обнаружилось несколько шрамов, заживших так хорошо, будто раны были нанесены годы назад. Один рубец оттягивал уголок глаза, другой искажал линию губ. Но это ладно бы, но ведь и остальные черты казались чужими. И нос не тот, и разрез глаз, и скулы... К тому же его нечесаная грива, раньше черная, была теперь совершенно седой. Тогда только он догадался рассмотреть и руку. Да, на ней тоже виднелись шрамы.

Кэн медленно отступил назад, путаясь в одеяле, и снова плюхнулся на кровать. Что же тут творится? Во что он вляпался? Рожа ладно, не жалко, особенно если болеть перестанет, но разве был такой уговор? Тот тип, что он еще может с ним сделать? Может, драпануть, пока не поздно? Он еще немного подумал... и решил не драпать. В конце концов, его еще не накормили. Ну а там видно будет.

Какое-то время он просто сидел, ощупывая пострадавшие места и оглядываясь. Но недолго. Не успел всерьез задуматься и заскучать, как дверь открылась, и появился тот самый тип.

— Ты уже проснулся, — удовлетворенно кивнул он.

Маг прошел к окну, откинул занавесь, и в комнату хлынул яркий солнечный свет. Кэн наконец получил возможность разглядеть своего собеседника получше. Правильные черты лица, тонкий нос, густые брови. Темно-каштановые волосы с первой сединой. И этот пронзительный, цепкий взгляд, как вчера. Одет в длинный бесформенный балахон, какие можно носить только аристократии. И босиком. Пока Кэн разглядывал его, он придвинул поближе глубокое мягкое кресло и буквально утонул в нем. Теперь маг смотрел снизу вверх, а все равно как будто бы свысока.

Кэн вдруг почувствовал, что у него не хватит смелости скандалить. Приличия требовали крепко высказаться по поводу порчи физиономии и прочего насилия, но тут стало ясно, что такой человек вряд ли проникнется. Поэтому Кэн только спросил возмущенно:

— Ты чего вытворяешь?

Как и следовало ожидать, маг нисколько не смутился.

— Я превратил тебя в человека, которого можно выдавать за моего сына. Мы ведь об этом договорились? Теперь ты Тэнэби Хэно. Я Нэйбо Хэно, и ты должен называть меня отцом.

— Но... — Кэн нерешительно потер щеку. — А что ты с моим лицом-то сделал?

— Я его сжег.

Кэн невольно вздрогнул.

— А потом сделал новое. Видишь ли, ты совершенно не похож на моего сына. Я при всем желании не смог бы изменить тебя так, чтобы ты стал похож. Но теперь у тебя совершенно другое лицо, такое, какое