И самое необычное – даже не могу определить, чья, моя или его.

– Подыграй мне… – едва слышно прошу. Уже даже мало соображая, но не сомневаясь при этом, что он слышит. – Пожалуйста… Притворись моим парнем…

Странно, но в какой-то момент я ловлю себя на мысли, что мне будет проще уйти сейчас, и пусть девочки думают, что хотят, чем стоять вот так, позволяя совершенно незнакомому человеку любые действия, какие ему там придут на ум, чтобы правдоподобнее выглядеть.

Но слова уже сказаны. Что сделает? Поцелует?..

Так и не обнял.

– Отлипай уже, – грубоватые нотки заставляют меня испуганно вздрогнуть. Неожиданно. – Не нанимался я никого изображать.

Я сглатываю ком в горле, перевожу дыхание, но руки так и не убираю. Незнакомец вроде бы не так уж громко сказал, но уже и не так, чтобы точно никто не услышал. Если девчонки подошли…

Я бы и рада повернуться, проверить их, но словно и пошевелиться не могу. Словно парализовали эти его слова. Ну почему из всех возможных парней сюда вот так вовремя принесло именно этого бесчувственного хама? Разве так сложно просто обнять и всё, потом пусть забудет!

Мне и страшно, и обидно, и допустить провала нельзя.

– Ну пожалуйста… – отчаянно и жалобно шепчу куда-то в грудь враждебного незнакомца. —Я что угодно сделаю… Потом…

Меня бесцеремонно отстраняют. Лёгким движением, будто не цепляюсь до боли в пальцах, а едва держу.

– Двигай отсюда, малолетка, – подкрепляет действия словами незнакомец. Лёд и в словах, и во взгляде синих пронзительных глаз. – Реального парня найди. А ещё лучше – повзрослей сначала.

Я даже прийти в себя не успеваю, когда этот придурок просто разворачивается и уходит. Только и могу, что рвано ловить воздух ртом и хлопать глазами, не веря происходящему. Внутренне готова взорваться, особенно, когда до меня доносится смех одноклассниц. Слышали, конечно. Тот наглый тип не просто жестоко отшил меня, но и очень даже вслух говорил. А они уже успели подойти…

Скольжу по ним взглядом вскользь. В горле – ком. Даже если бы смогла придумать хоть какой-то выход из ситуации, высказать оправдания не смогла бы. Одно слово – и заплачу, закрепляя фееричный позор.

И вот, в момент, когда я думала, что хуже унизиться просто невозможно, мой взгляд вдруг натыкается на стоящего неподалёку Кирилла Свиридова. Слышал ли он? Вообще не сомневаюсь. Одноклассник ещё никогда не смотрел на меня с такой задумчивой озадаченностью.

Я прихожу домой совсем разбитая. Даже не помню, как добиралась. Помню, что в какой-то момент Маша меня догонять начала, говорить что-то утешительное, а я только заревела, как дура, и убежала от неё.

Вообще не представляю, как завтра в школу пойду. Уверена, что этот инцидент уже как следует обсудили. Даже если Кирилл не участвовал в разговорах, всё равно до него что-то донеслось.

Фантазия беспощадно рисует в голове, как именно это происходило, и как насмешливо качал головой Свиридов. В реальности этого, кончено, не было, но только при мне! Не удивлюсь, если после моего ухода дошло и до этого. А ещё девчонки могли связать мою ложь со своими подозрениями о симпатии к нему…

Я сильно сжимаю кулаки, тяжело вздыхаю, стараясь держать себя в руках и не всхлипывать. Не время сейчас. Только встретив меня на пороге, мама сказала, что мы едем в ресторан. Я даже спрашивать не стала, зачем, только к себе пошла и переодеваюсь вот, в платье, как она сказала.

– Какая ты у меня красавица, – восторженно говорит неожиданно зашедшая в комнату мама. – Совсем уже выросла…

Я только пожимаю плечами. Красное платье действительно хорошо сидит по фигуре, делая меня более женственной, чем чувствую себя. Впрочем, сейчас я не чувствую себя никак, хотя маме об этом лучше не знать.

Выжимаю из себя улыбку и даже немного верчусь у зеркала. Хорошо, что юбка не облегает. Образ придаёт воздушности, а именно этого мне сейчас не хватает.

– А по какому случаю мы выбираемся? – спрашиваю с максимальным энтузиазмом, на который только способна.

Мама как-то взволнованно распускает мои волосы, освободив их от заколки. Распределяет их по моим плечам, заворожённо смотрит, вздыхает…

– Пойдём, накрашу тебя и расскажу.

Мама у меня – визажистка. Причём профессиональная. К ней обычно очередь такая, что не пробьёшься. И меня мама берётся красить только по особым поводам.

Кажется, я заинтригована. Да ещё и настолько, что неприятность в школе отходит на задний план.

Сажусь перед мамой, подставляю ей лицо, готовлюсь слушать. Её переводят в более крутой салон? В Москву?

Хотя Питер недалеко ушёл по престижу, но я бы сейчас с удовольствием переехала. Только бы не возвращаться в школу…

– В общем, ты же знаешь, Настя, мы с твоим отцом развелись, когда тебе было шесть лет, – к счастью, вовремя встревает в мои мысли неловкий голос мамы. – Всё это время я не препятствовала вашему общению, не искала никого на его роль и позволяла ему участвовать в нашей жизни столько, сколько нужно и хотелось вам обоим…

Я слегка вздрагиваю, чуть не испортив маме работу. Но предисловие и вправду неожиданное. И она это понимает, чуть помедлив, начинает осторожнее наносить тон.

– Но сейчас ты уже взрослая девочка, и всё сама понимаешь. Твой папа останется в твоей жизни, но в ней может появиться и новый член семьи. Мой любимый мужчина… Надеюсь, он станет для тебя таким же родным, как и для меня, но даже если нет, уверена, что вы подружитесь, – поспешно проговаривает мама.

А я неожиданно для себя начинаю улыбаться. Она так мило переживает о моей реакции… Объясняется ещё в таких совершенно нормальных вещах.

Я ведь правда рада, что мама кого-то нашла. Посвящать всю свою жизнь детям, отдавая себя без остатка – не лучшее решение. Я ценю всё, что для меня делали родители, но уже давно думала, что матери надо двигаться дальше. Просто не говорила ей.

И вот эта внезапная новость действительно радует. Наполняет энтузиазмом, вытесняет из мыслей всё лишнее. Вот оно, именно то, что сейчас нужно.

– Мама, к чему эти предисловия? И как можно было это скрывать? Ты думала, я буду против? – добродушно усмехаюсь. – Я ведь общаюсь с Оксаной.

Папина новая жена меня и вправду никогда не раздражала. Мои родители умудрились по-настоящему мудро расстаться. Так, что даже у шестилетней меня не было осадка. Но при этом мама всё равно до сих пор волнуется, оказывается.

– Мы с Олегом влюбились, как дети, вот и боимся ваших реакций, – с неловким смешком оправдывается она, но я уже чувствую, как расслабляется. – Не сразу сказали.

Я тоже усмехаюсь, а потом сознание вдруг запоздало цепляется за другое слово в её объяснении.

– Ваших?

– Я не сказала? – уже совсем легко откликается мама, охотно поясняя: – У Олега есть сын, Глеб. Хороший парень, учится на втором курсе в МГИМО, подрабатывает, чтобы от папы не зависеть. Вы как раз познакомитесь сегодня. И с ним, и с Олегом. Мы едем в ресторан для этого.